– Кирпичная… Есть разница?
– Не знаю, я просто так спросил.
– Значит, ты не видел ни взрыва, ни стены?…
– Я видел другое, но тоже не слишком приятное.
– А бюреры?
– Разбежались по норам. Их, похоже, накрыло сильнее, чем нас.
– Чем накрыло? – не понял Гупи.
– Волной пси-излучения… А может, у них психика менее устойчивая?
– У кого? – Гупи самому становилось противно от того, как туго он соображает.
– У бюреров.
– Ну… Может быть… Что с американцем?
– Не знаю, я его не искал. Как накатило, я за тобой побежал… Ты так резво припустился, что я боялся не поспеть за тобой.
– Еще бы. – Гупи провел ладонью по лицевому щитку шлема, – как будто усталость с лица стер. – Мы оттуда пришли? – сталкер махнул фонарем направо.
– Оттуда, – указал в противоположную сторону Журналист.
Гупи поднялся на ноги и посветил фонарем вдоль прохода. Серый пол, грязные стены, тянущиеся вдоль них кабели… И больше ничего.
Сталкер помигал фонариком.
– Думаешь, американец жив? – спросил он у Журналиста.
– Не думаю, – ответил тот. – Психокинетический удар проникает сквозь активную защиту скафандра.
– Я в курсе, – потер ушибленное плечо Гупи.
Он снова помигал фонарем. Подождал немного. Махнул рукой.
– Без толку.
– Пошли дальше?
– Пошли.
Луч света скользит по стенам. Мусор похрустывает под ногами.
Поворот налево.
Еще раз – налево.
Направо.
Прямо.
И вдруг – шлеп, шлеп, шлеп…
Гупи посветил вниз, под ноги.
Вода. По щиколотку. Темная, непрозрачная.
И, что самое гнусное, быстро прибывает.
– Что за черт?… – Гупи с досадой выругался.
– О чем ты? – непонимающе глянул на сталкера Журналист.
– Вода.
– Вода?
– Ну, да…
Гупи переместил луч фонаря чуть влево. Полы плаща Журналиста уже плавали в воде, поднявшейся до колен.
– Эдак, нам скоро плыть придется…
Вода завораживала сталкера. Как будто звала к себе. На нее хотелось смотреть, и смотреть, и смотреть… Она хранила в себе мысли и чувства всех тех, кто когда-то нырнул в нее, чтобы больше уже никогда не появиться на поверхности. И если встать на колени и опустить голову… Нет, сначала нужно снять шлем…
– Гупи! – Журналист схватил сталкера за руку, которой тот потянулся к застежке шлема. Крепко. – Смори на меня!… Слышишь! Смотри мне в глаза!
Гупи медленно повернул голову.
В голове у него звучали чьи-то голоса. Десятки… Сотни голосов. Он отчетливо слышал каждый, хотя и не мог понять, что именно они говорят. Да и нужно ли это?… К чему?…
– Смотри мне в глаза, Гупи!
Ага… Ага…
Прежде лицо Журналиста казалось сталкеру похожим на маску, вырезанную из дерева. Теперь это точно была маска. Только из нефрита. С сапфирово-голубыми, нереальными, будто светящимися изнутри глазами.
Отблески от скользящего по воде луча…
– Гупи!… Ты слышишь меня, Гупи?…
– Слышу…
– Это все Монолит!… Понимаешь?… Монолит!
– При чем тут Монолит? – Гупи опустил взгляд. Вода поднялась до пояса. Гупи в скафандре, так что ему все равно. А вот Журналист промок. – Мы скоро утонем… Или ты умеешь дышать под водой?
– Смотри на меня, Гупи!
– Смотрю.
– Никакой воды нет!
– Как же…
– Не опускай взгляд! Смотри мне в глаза!… Это все Монолит! Мы уже близко!
Гупи усмехнулся.
– Ты серьезно так думаешь?
– Я это знаю!
– Но мы по пояс в воде…
– Не смотри вниз!… Ты должен поверить мне… Слышишь, Гупи! Вода – это лишь иллюзия. Такая же, как стена, которую ты видел. Как огненный смерч… Ты веришь мне?… Веришь?
Гупи задумался.
В самом деле, он уже видел то, чего не было на самом деле.
В самом деле, они уже рядом с Монолитом.
В самом деле, Журналисту незачем его обманывать…
Вроде бы…
– Да. Верю.
– Точно?
– Абсолютно.
– Теперь посмотри вниз.
Гупи опустил взгляд.
Ну, надо же!
Воды не было. И полы плаща у Журналиста были сухие.
Хотя, с другой стороны, это ведь тоже могло быть иллюзией.
А на самом деле вода уже поднялась до горла…
Но, если невозможно отделить реальность от иллюзии, лучше выбрать то, что разумнее. Бритва Оккама. Пусть будет сухо.
Пол, и в самом деле, оказался сухим.
Воды нет. И никогда не было.
– Это – Монолит, – Журналист отпустил руку Гупи.
– Так что ж теперь?… – сталкер эдак неопределенно помахал рукой в воздухе.
– Не знаю, – честно признался Излом.
На стенке прохода, по которому они шли, появились новые отметки. Примерно через каждые пятьдесят шагов – короткая вертикальная линия и под ней косой крест. А в воздухе начали кружить светлячки. Большие. Размером с майских жуков. И с разноцветными огнями.
Или это тоже был обман?
– Так в прошлый раз, вместе с Семецким, ты дошел до Монолита? – спросил Гупи.
– Может, и дошел… – ответил Излом. – Не помню.
– То есть в какой-то момент ты отключился?
– Вроде того.
– А потом что?
– Потом… Помню, как вылезал из черного пластикового мешка на молнии. В такие трупы укладывают… Потом шел куда-то через лес… Едва не налетел на патруль… Чувствовал себя погано. Голова разламывалась от боли. Внутри, казалось, все органы поменялись местами и выполняли не свои функции. Но самым отвратным было ощущение раздвоения сознания. Как будто я находился в двух местах одновременно – в лесу и в большой комнате, заваленной человеческими телами, от которых тянутся не то провода, не то трубки какие-то… В общем, бредятина полная. Не знаю, как долго я пробыл в таком состоянии. В конце концов меня подобрал какой-то сталкер и отвел к местному барыге. А к тому как раз, мне на счастье, Доктор заглянул, по каким-то своим делам. Он и прихватил меня к себе в дом на болоте. Без него я бы, наверное, не оклемался. Он же и средство дал, которое не позволяло мне окончательно в монстра превратиться. Но предупредил, что со временем оно перестанет действовать. И тогда решай, говорит, сам, как знаешь. Либо становись чистым Изломом, либо убей себя. Больше я тебе, говорит, ничем помочь не могу… И вот еще что. Татуировка у меня после этого появилась.
