– Князь, место для строительства удобное, на глубине глины залегают, дом устойчивым будет. В ямах крупные валуны положим, опоры под дом будут.
Мы вернулись в Москву, остановились на постоялом дворе, где я постарался угостить Пьетро на славу.
В недостроенном храме архитектор разложил бумагу на досках и набросал от руки эскиз.
– Вот так будет стоять дом, парадными сенями к реке, перед ним – дорожка для экипажей, дальше – пруд. Сзади здания – флигель, соединенный с домом крытым переходом – для прислуги. Через неделю я нарисую подробно. Чьи материалы?
– Пьетро, я хотел, чтобы все заботы о рабочих и материалах для возведения дома ты взял на себя, поскольку в строительстве я ничего не понимаю и людей у меня знакомых нет.
– Это будет стоить дороже – помощники, рабочие, подвоз кирпича, извести и прочих материалов. Надеюсь, окна будут как в европейских княжеских домах – со стеклом?
– Непременно!
– Договорились, жду через неделю, покажу эскиз дома.
Мы простились, и я направился за Федором на постоялый двор.
Едва поев, вскочили на лошадей и – снова в имение. Стоило только начать – забот оказалось выше головы. Как в горах – тронь камень, и получишь камнепад. Одно дело цеплялось за другое, и конца этому не было видно.
Нет, в боярах мне жилось проще. Не скажу – спокойнее, но и забот таких не было. А может, я взялся не за свое дело? Может, оно для меня неподъемное? Другие наверняка начинают княжение, имея свиту и надежных людей. А у меня? Василий – молод еще, не потянет. Федька – тот в бою хорош, но дела – не по его разумению. Андрей – дока на полях да в деревне, спору нет. «Эх, помощника бы мне!» – помечтал я. А что – князь ведь я, пора обзаводиться своим окружением. Известно ведь – короля играет его свита. Да только где ее взять?
Несколько дней я вместе с Андреем решал проблемы. В первую очередь – еда для новых холопок, размещение их. Во вторую очередь – земля. Для обработки ее не хватало лошадей, плугов, борон – да проще сказать, чего было в достатке.
Следующим днем я собирался в Москву, к итальянцу, но не получилось. Утром прибежал Федька:
– Княже, там судно пришло – ну, с тем разбойником, холопов привезли.
– Откуда знаешь?
– К берегу пристают, сам с холма видел.
Федька оседлал коней, и мы направились на берег.
Показалась мачта ладьи. Парус был собран, матросы энергично подгребали к берегу, преодолевая встречный ветер. На корме стоял хозяин. С берега гурьба мужиков, связанных веревкой с лямками через плечо, тянула за канат судно.
Я спустился к берегу. Матросы бросили якорь, цепь натянулась, и ладья остановилась, покачиваясь на волнах. Я понял, что мужики эти и есть невольники.
С ладьи скинули трап.
С борта сошел хозяин. Завидев нас, он стал довольно потирать руки, предвкушая хороший куш.
– Доброго здоровья, барин. Вот, как и уговаривались – невольников привез.
Я недоуменно посмотрел на хозяина. Он пожал плечами, мол, как иначе тяжелое судно против течения вести?
Я прошел вдоль строя. Исхудалые, некоторые с синяками и ссадинами на лицах и руках. И одежонка – драная, ветхая.
– Хворые есть?
– Нет, барин.
Я повернулся к хозяину ладьи:
– Ты что, месяц их не кормил? Чего они у тебя все такие заморыши?
– Взял таких, – огрызнулся он.
Невольники оказались крестьянами, из литвинов. Меня это устраивало.
– Ладно, всех беру. Однако скидку сделай. Их откармливать еще надо, не то помрут.
– То не моя забота. Ладно, давай по четыре рубля за голову и забирай.
Мы взошли на ладью, чтобы рассчитаться. И я сразу обратил внимание на невольника, привязанного к мачте веревками. Одежда на нем висела лохмотьями, через прорехи было видно исполосованное кнутом тело. Видно, дело рук того амбала с кнутом, что был в прошлый раз.
– За что его так?
– Убечь хотел, поймали. Да уж не первый раз.
Я присмотрелся к невольнику. Одежда не такая и ветхая, скорее, от ударов кнута порвалась. И, похоже, одежда военная.
Я присел перед невольником.
– Ты кто?
– Невольник я теперь. Али сам не видишь?
– А допрежь кем был?
– Какая разница?
– Отвечай, собака, когда тебя спрашивают! Не то опять получишь по ребрам! – закричал хозяин.
Не обращая внимания на слова хозяина, мужик пристально всматривался в меня, потом сказал с ухмылкой:
– А ведь я тебя знаю, боярин!
Я всмотрелся в его лицо.
– Нет, не видел я тебя прежде.
– Зато я тебя запомнил. Ты у Опочки воевал?
– Было дело.
– Твой отряд с моим столкнулся – лоб в лоб, у леса. Не повезло мне тогда, в плен попал.
– Так ведь то еще о прошлом годе было, по осени.
– Вот с тех пор в плену и маюсь. Не выкупили меня, – горько усмехнулся он.
– Под меня пойдешь?
– А не боишься, что убегу?
– От себя не убежишь. Хозяин, сколько за него просишь?
– За два рубля отдам. Или сбежит, подлец, или от побоев сдохнет. Забирай!
– Развяжите его. Эй, Федор, забери еще одного!
Я рассчитался с хозяином.
– Еще невольников привозить?
– Хватит пока, и так уже селить некуда.
– И на голой земле не сдохнут, – проворчал он. – Тащите трап! Отчаливаем.
Я сошел на берег, сел на коня. Вереница новых холопов уже тянулась к холму. Черт! И плотники не торопятся, еще ни одну избу не закончили. Взялись сразу за три, и все три готовы только наполовину.
Первым делом я к плотникам и направился.
– Вот что, мастера. Так не пойдет – закончите хоть одну избу. Мне надо, чтобы хотя бы одна изба под крышей стояла. Пусть даже пока без окон и дверей.
– Как скажешь, хозяин. Завтра к вечеру будет. Бревна на венцы готовы, сегодня сруб закончим, завтра крышу завершим.
– Вот и славно.
Пока Андрей ломал голову, куда поселить хотя бы на день-два холопов, я подозвал к себе строптивого невольника. Тот подошел, ухмыльнулся.
– Извиняй, боярин, шапку ломать не буду – нету шапки.
– Не выкобенивайся, у ляхов научился? Как звать?
– Макар.
– Боевой холоп?
– Бери выше! Из боярских детей я.
– Ага, стало быть – землю пахать не станешь?
– Не хочу. Ратник я. К седлу да сабле привык.
