До обеда они оба, будто сговорившись, откровенно валяли дурака, а на обед снова подали слизистую горку глаз маару, и рыжий уплетал их с наслаждением, а Джиад тоскливо подумала: надо бы передать поварам, что двуногие такое не едят. Капризничать в еде – последнее дело, но ведь и правда – гадость, стоит представить, как они на языке лопаются. Она жевала сочные длинные листья водорослей, наверняка выращенные в больших садах, и думала, что не все так просто было с королевской охотой. Это ощущение чужого взгляда…
– …хочешь?
– Простите? – вынырнула Джиад из забытья.
– Я собираюсь прогуляться, – повторил рыжий. – Хочешь?
– Благодарю, – поколебавшись, ответила она, – в другой раз.
Недовольное фырканье было ответом, а потом рыжий выплыл из комнаты.
Может и стоило согласиться, но слишком хорошо ей помнился закоулок между высокими стенами загонов. Лучше бы не давать рыжему возможности опять оказаться с Джиад наедине и вдали от всех. А охрану он за зрителей не считает, так что… Нет уж, пусть гуляет в одиночку, а она найдет чем заняться.
Покормив подозрительно присматривающегося к ней малька и вызвав дежурного слугу, Джиад передала королю просьбу разрешить прогуляться во внутреннем дворике. Вскоре пришел ответ, что в пределах дворца госпожа избранная совершенно свободна и необязательно каждый раз спрашивать разрешения. Слуга также сообщил, что должен сопровождать госпожу и выполнять все ее желания. Предвкушая прогулку, Джиад подумала, не стоит ли заглянуть к Санлии, но соблазн просто поплавать почти на воле оказался слишком велик, и она отправилась во внутренний дворик, где оказалась полной хозяйкой: ни одного хвоста не мелькало в пределах видимости.
Подняв оставленный здесь в прошлый раз лоур, она встала на мощеное дно в начальную позицию и погнала малый круг связок для одного меча, с наслаждением чувствуя вернувшиеся силу и гибкость. Рискнула перейти к большому кругу, на «полете журавля над скалами» засбоила и начала заново, радуясь тому, что может работать почти в полную мощь. Вода действовала куда лучше любого утяжелителя, создавая сопротивление каждому движению, но Джиад всегда любила тренироваться в храмовых прудах, отрабатывая движения по горло в прохладной воде. Мнимая потеря в скорости и легкости неизменно оборачивалась потом немалым выигрышем.
Да, «полет журавля» – это было рановато. А вот «сияние утренней звезды», медленное и плавное, – в самый раз. Полностью погрузившись в наполненный внутренней силой ритм движений, она не сразу поняла, что уже не одна во дворике. И это не слуга, почтительно оставшийся в пределах досягаемости зова за какими-то кустами. Ощущение чужого пристального взгляда прервало сосредоточение, но Джиад довела связку до конца и лишь затем обернулась.
Санлия, легка на помине. Словно узнала, что о ней думали, и появилась как по волшебству. Впрочем, волшебство как раз ни при чем, здесь полно окон…
– Простите, что прервала ваше уединение, госпожа Джиад, – безмятежно улыбнулась наложница, подплывая ближе и кланяясь, сложив ладони на груди.
Сегодня она была в искусно драпированной золотистой тунике, на плече заколотой ажурной пряжкой с какими-то камнями, подозрительно крупными для изумрудов, а для чего-то другого слишком яркими и чистыми. Сложно заплетенную прическу покрывала тонкая золотая сеточка, идеально подходящая к тунике и темным волосам наложницы. Каждым тщательно уложенным волоском и складочкой шелка Санлия ири-на-Суалана была безупречна.
– Ваше появление – честь и радость для меня, госпожа Санлия, – ответила Джиад, повторяя поклон, для чего лоур пришлось опустить на дно.
– О, вы слишком ко мне благосклонны, – снова улыбнулась наложница принца. – Его величество увидел из окна, что вы тренируетесь, и велел отнести вам тинкалы, чтобы подкрепить силы. Я случайно была рядом…
Из складок туники Санлия, лукаво блеснув дивными глазами, извлекла привешенный к поясу на цепочке маленький кувшинчик.
– Его величество очень добр, и вы тоже.
Джиад подавила желание поискать взглядом окно, из которого ее так хорошо было видно. Король, значит? А рыжему за ней наблюдать не случалось? Что ж, раз уж Санлия пришла сама…
– Благодарю вас, госпожа ири-на-Суалана, – принимая кувшинчик, улыбнулась Джиад насколько могла тепло. – Думаю, на сегодня с меня хватит. Но мне как-то неудобно пить одной…
– О, госпожа избранная, если я не покажусь назойливой… – Санлия обрадовалась так мило и невинно, что Джиад невольно задумалась, кто же из них больше хотел разговора?
Выплывая из дворика, она не удержалась и оглядела высокие стены с проемами окон, с сожалением подумав, что не хотелось бы искать новое место для тренировок, но кто же знал, что здесь она так на виду. И неизвестно, кто еще смотрит из этих окон, кроме короля.
– Мы поднимемся наверх? – спросила она Санлию, с грациозной небрежностью колышущую хвостом.
– Не совсем, госпожа Джиад. Мои покои чуть дальше, к ним удобнее попасть так…
Наложница свернула в проем, который казался просто нишей в стене, проплыла по извилистому коридору и толкнула уже привычную круглую дверь. Правда, эта дверь подалась легко, не то что в комнате Джиад.
– Прошу. Сейчас велю согреть свежей тинкалы…
Оглядываясь в просторной комнате, похожей на изящно отделанную шкатулку для драгоценностей, Джиад слушала вежливое щебетание старшей наложницы, понемногу отпивала горячую тинкалу, которую специи и мед делали куда вкуснее, и улыбалась, поддакивала, спрашивала, а гостеприимная хозяйка была только рада отвечать, в перерывах уговаривая госпожу избранную попробовать и вот эти сладости, и вон те закуски…
Как греют тинкалу? В соседней комнате специальный сосуд, в котором всегда бурлит горячая вода. Поддонные источники греют весь дворец, но, увы, их нельзя провести в каждые покои. Госпожа избранная недовольна своей комнатой? О, но так решил его величество… Зато можно обставить покои госпожи по ее вкусу! Пусть только выскажет пожелания…
– Нет-нет, – прервала Джиад этот поток слов, так не похожий на прежние простые манеры Санлии при их первой встрече. – Надеюсь, так долго я здесь не задержусь. Госпожа Санлия, – она поставила тинкалу на столик у просторного ложа, где они устроились, будто старые подружки, – не сочтите за невежество, могу я спросить вас кое о чем?
– Разумеется!
Тонкие брови чуть шевельнулись в подчеркнуто внимательной гримаске.
– Я никак не пойму, – сказала Джиад извиняющимся тоном. – Ведь вы же не отсюда родом? Не из Акаланте? Но делите ложе с принцем. А как же запечатление?
И, едва договорив, почувствовала, как неуловимо изменилось что-то, будто холодом повеяло.
– Запечатление? – с застывшей улыбкой повторила Санлия, взгляд ее метнулся в сторону и вниз, а пальцы, сжимающие драгоценный фарфоровый кувшинчик, качнули его. Впрочем, на миг исчезнувшая безупречность сразу вернулась к облику старшей наложницы.
