Стинов удивленно посмотрел на Синди.
– Ты это серьезно?
– Конечно, – ответила та.
– Ну, знаешь… – Стинов только руками развел. – Дело, оказывается, даже хуже, чем я думал. Это уже не мания, а паранойя.
– Может быть, в зоне, контролируемой Информационным отделом, все обстоит по-иному… – начала объяснять Синди.
– Я жил и в комендантском секторе, – перебил ее Стинов. – И ни разу не замечал, чтобы меня кто-нибудь подслушивал.
– Наверное, ты просто не обращал на это внимания.
– Ты только представь себе, сколько потребовалось бы аппаратуры, места для ее размещения и людей, занимающихся прослушиванием, для того чтобы знать, о чем разговаривают за каждым столиком во всех заведениях сектора! Да для этого одна половина населения должна постоянно слушать, что говорит другая!
– Может быть, – не стала спорить Синди. – Но отдельное прослушивание разговоров тех, кем особенно интересуется комендатура, вполне возможно. А поскольку жители нашего сектора любят выпить и почесать языками, то предпочитают делать это в таком месте, где никто посторонний их не услышит. После того как стали пользоваться популярностью кафе и бары, в которых звучала громкая музыка, пришлось и остальным, борясь за клиентуру, прибавить звук.
Стинов удивленно покачал головой. А собственно говоря, что еще можно было ожидать от витающих в облаках эстетов? Наверняка разговоры их не настолько взрывоопасны, как им самим хочется думать. Ну, а уж если играть в скрывающихся от преследования властей инакомыслящих, так почему же не делать это у всех на виду, получая удовольствие по полной программе? Существует ведь десятка полтора более простых, спокойных, а главное, надежных способов обезопасить себя от прослушивания. Если в этом есть реальная необходимость.
– И кем же у вас интересуются коменданты? – стараясь выглядеть серьезным, поинтересовался Стинов.
– Например, иксайтами.
– Это нормально, – улыбнулся Стинов. – Иксайты – это мусор, который давно пора вымести из Сферы.
– Я, между прочем, тоже иксайт, – обиженно вскинула голову Синди.
Стинов щелкнул пальцами и направил указательный на собеседницу.
– Не стоит гордиться собственной глупостью.
Синди была удивлена и несколько растеряна. Она рассчитывала, что разговор с новым знакомым пойдет в ином ключе. Ей казалось, что человек, помогший ей скрыться от «безопаски», должен был тайно поддерживать идеи иксайтов. А он вместо этого сидит напротив нее и ухмыляется. И ухмылка его скорее насмешливая, нежели сочувственная.
– В таком случае, почему ты спас меня?
Стинов наклонился к уху девушки и очень тихо прошептал:
– А разве сейчас ты не боишься, что тебя подслушивают?
Синди отрицательно покачала головой и, взяв со стола, передала Стинову небольшой цилиндрик, похожий на тюбик губной помады.
– Это глушилка, – сказала она. – Забивает все микрофоны в радиусе пяти метров.
– Самоделка, – презрительно фыркнул Стинов. – Серьезные спецслужбы снабжают подслушивающие микрофоны устройством, которое в ответ на работу глушилки дает один короткий и мощный ультразвуковой сигнал, мгновенно выводящий из строя блокирующую систему. Да так аккуратно, что хозяин глушилки считает, что она по-прежнему исправно работает.
– Откуда тебе это известно? – насторожилась Синди.
Девушку беспокоило то, что с самой первой встречи ей никак не удавалось понять характер Стинова или даже хотя бы просто уловить его настроение. В один момент он выглядел наивным и простым, а через секунду начинал казаться коварным и опасным. Он словно бы одновременно был и добрым, и злым, и раздраженным, и уверенным в себе, и растерянным… Синди терялась, не зная, чего ожидать от него через минуту? Как реагировать на его замечания? Принимать ли их всерьез или относиться как к шуткам?
– Откуда ты знаешь про глушилки? – снова спросила она.
Стинов на пару секунд растерялся, отчего пауза несколько затянулась. Он просто автоматически выдал информацию, которая в нужный момент всплыла из потаенных глубин его сознания, не думая о тех последствиях, которые она может за собой повлечь. Теперь нужно было как-то выкручиваться. Причем сделать это следовало так, чтобы у Синди не осталось никаких подозрений. Иначе следующего приглашения в гости ждать придется очень долго.
– Я тебе расскажу, откуда мне это известно, только если ты пообещаешь, что все останется между нами, – тихо, умело изображая нерешительность и сомнение, произнес Стинов. – Дело в том, что я не хочу, чтобы из-за меня возникли неприятности у одного очень хорошего человека. Договорились?
Синди быстро кивнула.
– У меня есть знакомый – имени его я, естественно, называть не стану, – который любит в свободное от работы время путешествовать по инфо-сети, – указал пальцем на поднятый к потолку терминал Стинов. – Особое удовольствие он получает, вскрывая закодированные файлы. Он ни на кого не работает, а делает это просто из любви к искусству. Ну, а поскольку у него все же возникает необходимость поделиться с кем-то своими победами, то иногда он рассказывает мне кое-что из того, что ему удалось выудить.
Синди расслабилась. У нее тоже были знакомые хакеры, поэтому объяснение, предложенное Стиновым, показалось ей вполне убедительным.
Стинов почувствовал, что ему верят. Он взял со стола бутылку, распечатал ее и наполнил вином приготовленные пластиковые стаканчики.
– Я вообще-то предпочитаю пиво, – сказал он. – Но готов выпить вина за установившееся взаимопонимание.
Синди взяла протянутый стакан.
– Я так и не поняла, почему, относясь к действиям иксайтов с явным неодобрением, ты тем не менее помог мне скрыться?
– В тот момент я видел перед собой не злодея-иксайта, а маленькую, беззащитную девочку, полузадохнувшуюся в ядовитом дыму. – Стинов выпил и поставил на стол пустой стакан. – Это было не обдуманное решение, а мгновенный импульс.
– А потом? – не отводя пристального взгляда, спросила Синди. – Потом тебе не было страшно? За себя?
Стинов задумчиво провел пальцем по краю стола.
– Должно быть, есть чувства сильнее страха, – медленно произнес он. – Ведь и тебе, наверное, было страшно, когда ты ползла по трубе воздуховода с упаковкой динамита на поясе.
– Меня поддерживало сознание того, что я делаю нужное дело, – сказала Синди.
– Высокая идея? – усмехнулся Стинов. – Глупости. Все идеи создаются для того, чтобы заставлять людей двигаться в выбранном кем-то направлении. А вот когда ты вырываешься из-под власти идеи и совершаешь поступок, противоречащий всем и вся, тогда начинаешь чувствовать, что выбрался из людского муравейника. Только тогда становишься личностью и обретаешь свое собственное, неповторимое лицо. В такие моменты кажется, что становишься центром Сферы, которая вращается вокруг тебя. И нужно удержаться в этом центре, чтобы не оказаться смытым и раздавленным потоком наполняющих Сферу тел. – Стинов сделал короткую паузу, чтобы снова наполнить стаканы вином. – Ты никогда не сможешь убедить меня, что устраивать саботажи и взрывы иксайтов заставляет не гипертрофированное самомнение, а нечто иное. Сколько вас? Наберется ли хотя бы один процент от общего населения Сферы? И тем не менее вы упорно стараетесь заставить всех идти тем путем, который выбрали сами. Кстати, в своем стремлении вы даже не оригинальны. В истории уже совершались попытки силой заставить людей быть счастливыми.
