– Ничего себе «просто»! – воскликнул Стинов. – Оказывать влияние на бешеных! И ты так спокойно об этом говоришь! В Сфере все считают бешеных свихнувшимися подонками, а сектор Ньютона, в котором они обосновались, – помойкой для отбросов общества. Бытует мнение, что они настолько деградировали, что даже утратили способность к общению посредством речи.
– Говорить они умеют, хотя речь у них, действительно, довольно-таки корявая. Сектор Ньютона расположен всего на четыре уровня выше нашего, так что в былые времена территория Ордена не раз подвергалась нападениям бешеных. Их привлекал сюда главным образом нелегальный эфимер, который всегда в избытке имелся в секторе Паскаля. Отбить атаки их неорганизованных банд не составляло большого труда, но все же урон они наносили немалый. В конце концов руководство Ордена решило, что выгоднее не отбиваться от бешеных, а самим снабжать их эфимером. Бешеных такой договор тоже вполне устраивал. На этой почве и были завязаны первые контакты.
С того времени положение несколько изменилось. Сейчас бешеные воспринимают эфимер, которым снабжают их герениты, не как дань, а как дар, которого может и не быть. В секторе Ньютона нашли себе пристанище более десятка разрозненных банд бешеных, каждая из которых действует самостоятельно. В каждой банде свой вожак. Между бандами постоянно идет борьба за лидерство, то и дело принимающая форму массовой поножовщины. Герениты поддерживают интересы тех или иных вожаков, снабжая их эфимером. В ответ на это бешеные совершают нападения на сектора, которые им указывают герениты. Или же, наоборот, временно воздерживаются от налета на обозначенный сектор.
– И какой же в этом смысл? – спросил удивленно Стинов.
– Высшее духовенство Ордена не делает ничего, из чего бы нельзя было извлечь выгоды, – ответил Василий. – Сектора, которые особенно часто подвергаются нападениям бешеных, платят геренитам за то, что те придерживают бандитов. Тех же, кто отказывается платить, постигает неминуемая кара. Естественно, руководству страдающих от налетов бешеных секторов герениты объясняют свое влияние на мародеров не иначе как помощью Провидения.
– Ловко у вас здесь ведутся дела, – усмехнулся Стинов. – Такими пройдохами, как ваше духовное руководство, нельзя не восхищаться.
– Восхищаться здесь нечем, – не принял предложенного Стиновым шутливого тона Василий. – Высшее духовенство Ордена занято сейчас тем, что превращает сектор Паскаля в укрепленную крепость, куда не мог бы проникнуть никто посторонний, который может оказаться носителем чуждых идей и ереси. В то время как основная задача любой церкви – нести свое учение людям. А для этого нужна открытость.
– О какой открытости может идти речь, когда у вас здесь полным-полно грязного белья, – заметил Стинов.
– Вот именно, – грустно кивнул Василий.
– А что такое ересь в понятии геренитов?
– Основатели учения вообще не вводили такого понятия, как ересь. Они говорили, что любая предложенная доктрина должна быть рассмотрена и либо принята, либо отвергнута. Причем безоговорочно отвергнутым может быть только то положение, которое не выдерживает обоснованной критики. Сейчас же духовенство объявляет ересью все, что противоречит их личным интересам. Сегодня это может быть одно, а завтра – что-то совершенно иное.
– Никак не могу взять в толк, – сказал после некоторого молчания Стинов, – почему службы безопасности отделов не могут, объединившись, покончить с бешеными? Наверное, не такую уж грозную силу представляют собой их банды.
– Это просто никому не нужно, – ответил Василий. – Во-первых, после взрыва цеха химической переработки сектор заражен токсическими отходами. Пребывание в нем в течение длительного срока опасно для здоровья и жизни. Только бешеные, которым на все наплевать, могут там жить. По нашим наблюдениям, средняя продолжительность жизни тех, кто попал в сектор Ньютона, не превышает десяти лет. Дезактивация целого сектора стоит уйму денег. Прибавь к этому еще и сумму, необходимую для восстановления сектора, – то, что не уничтожил взрыв, основательно изгадили бешеные. Сектор непригоден для жизни, а следовательно, он никому и не нужен. Во-вторых, бешеные никогда не сунутся на территорию Информационного или Комендантского отдела. Они терроризируют только те сектора, которые не имеют сильных служб безопасности. Зачем же информационникам или комендантам соваться в сектор Ньютона, если бешеные не представляют для них никакой угрозы? То, что туго приходится другим отделам, так это им только в радость.
– Чем больше я узнаю, тем омерзительнее становится мне мир, в котором я живу, – подвел итог беседе Стинов. – И соответственно появляется желание побыстрее запустить на полную катушку двигатель нашего безнадежного предприятия.
Частенько Василий со Стиновым посещали спортивный тренировочный зал, где монах обучал Стинова оригинальной технике рукопашного боя, разработанной геренитами.
Прежде Стинову казалось, что стремительно передвигающемуся в бою монаху при молниеносном нанесении и отражении ударов только каким-то чудом удается не запутаться в складках своего широкого балахона. Однако, примерив одежду монаха на себя, он убедился, что она идеально подходила для рукопашной схватки. Балахон, сшитый из легкой, почти невесомой материи, нисколько не стеснял движений, обтекая тело словно вода. Скрадывая очертания тела бойца, он не давал противнику возможности нанести точный удар. Под балахон надевалось трико из пластичного эластика, которое, обтягивая тело, словно бы превращалось во второй слой кожи. На трико имелось огромное количество кармашков и ячеек, в которые вкладывалось разнообразнейшее метательное оружие. На внешней стороне предплечий, на рукавах находились специальные чехлы, каждый на девять метательных стрелок. Когда их заполняли металлические стержни стрелок, согнутой в локте рукой можно было отражать удары любого рубящего оружия.
Демонстрировал Василий Стинову и технику метания. Причем не только классических видов оружия, но любых предметов, которые могли оказаться под рукой и которыми можно было поразить или же просто отвлечь внимание противника. Стинов даже и не подозревал, что существует такое огромное количество способов лишить человека жизни.
Стинов оказался способным учеником. Спустя месяц он уже мог вывести из боя противника, бросив в него ложку, авторучку, тарелку, пустую бутылку или же просто пластиковую кредитную карточку. Без промаха поразить цель он мог даже в полной темноте, ориентируясь на слух.
Одна из проводимых монахами тренировок как раз и заключалась в том, что человек входил в абсолютно темный зал, не зная, сколько противников в нем находится. Здесь нужно было не только уметь слушать, чтобы обнаружить и уничтожить противников, но и самому двигаться совершенно бесшумно, поскольку противники также не бездействовали. Естественно, метательное оружие в этом случае заменялось пластиковыми муляжами, однако судья, следивший за ходом поединка на стереоэкране в инфракрасном диапазоне, четко фиксировал все попадания.
После того как однажды во время состязания в темном зале Стинов в одиночку вывел из игры пятерых противников, Василий с гордостью за ученика признал, что тот превзошел учителя. Самому Василию подобное не удавалось ни разу.
