Выехали мы не раньше, чем через два часа. Оказывается, что вода в океане соленая и потом ужасно тянет кожу, да и чешется все. Ну, вот кто ж знал. Хотя, знаю кто. Этот вредный эльф, наверняка, знал, иначе чему он так стал радоваться, когда, еще не поняв в чем дело, я старалась незаметно почесаться.
Еще через час, мы уже скакали на Ветре. Ветер, оказывается, тоже был спрятан в Фире. Ветер – демон. А я переживала, что Фир его где-то там, в лесу оставил, а все вышло так просто. Вообще, у этого вредного эльфа одни секреты. Вот совсем так не честно. Интересно, какие еще секреты есть у него?
Почти весь день мы скакали по берегу, останавливались, только когда начинало темнеть. Я падала от усталости и засыпала. Через какое-то время Фир меня будил и кормил, и потом я опять засыпала, только в этот раз под мышкой у теплого эльфа. Утром мы умывались, кушали, и опять мчались. Фир очень торопился. Не говорил, почему, но все время подгонял Ветра. Да и сам был очень напряжен. Как-то с утра, я его попробовала спросить, что же случилось. На что мне эльф ответил, что ничего важного. Просто, старый знакомый решил с ним встретиться и едет за нами. А он не хотел бы меня кому-либо показывать.
До поселка мы добрались вечером третьего дня. В поселок мы ворвались на всех парах, распугивая мирных жителей. Еще на подъезде к поселку, Фир натянул мне на голову капюшон, да еще так, чтобы он скрывал полностью мое лицо. Остановились мы в центре поселка у небольшого деревянного дома.
Фир без стука зашел в дом и втянул меня за собой за руку.
В доме сидели пара мужчина и женщина лет сорока. Они ужинали и никак не ожидали нашего появления.
– Правами, данными мне при рождении, я требую защиты острова для моего наследника.
Мужчина так и замер с открытым ртом, и недонесенной до него ложкой.
– И тебе, доброго вечера, Фирантеринель… – начал было мужчина, но Фир его перебил.
– Сейчас же! – рявкнул он.
Мужчина, ничего не сказав, встал проворно из-за стола.
– Пошли. Почему такая спешка, Фирантеринель? И почему на наследнике столько защиты? Где только такую нашел?
Фир ничего не ответил, только опять рыкнул:
– Быстрее!
Мужчина споткнулся и пошел быстрее. Мы зашли в небольшую комнату. Там были: шкаф с книгами, сундук, стол с удобным креслом и диван.
– Печать рода? – устало спросил он.
– Не увидишь. Только браслет принадлежности к роду. Покажи, – это он уже мне. Я вытянула из-под плаща руку, задрала рукава рубашки, предъявив браслет, который надел на меня в реке Фир.
– Что происходит, Фирантеринель? Ты же знаешь – без печати рода, наследника остров не примет, наследник погибнет.
– Наследника примет остров. Остальным же не обязательно знать о его наличии и в лицо. Давай венец. Это мое право.
– Да. Ты в своем праве. Но я тебя предупредил о последствиях.
– Я все понял! Давай!
Мужчина подошел к шкафу. Потянулся почти к самой последней полке и достал оттуда небольшой прямоугольный ларец. Он был так же украшен, как и мой браслет. Мужчина вручил ларец Фиру, а сам сел на краешек стола и приготовился смотреть.
– Выйди, хранитель Кедавр.
– Даже так? Надеюсь, твой наследник стоит нашей дружбы, – уходя, бросил мужчина.
– Наследник стоит всех друзей мира.
Мужчина ничего не ответил и закрыл за собой плотно дверь.
– Ну вот, мышонок, пора и прощаться. Будь умница. Не снимай накидки до самого острова. Нечего Кедавру знать о тебе. Только, когда он уедет, и к тебе подойдут хранители острова, можешь ее снять. Тебе там понравится, моя золотая девочка. Там есть просто огромнейшая библиотека и много чего интересного. Научись всему, что только будет возможно у Хранителей, мой мышонок, это очень тебе понадобится. А через три года, может, даже раньше получится – я приеду и заберу тебя. Тебя больше не смогут найти темные охотники, и ты будешь в безопасности, мы поедем ко мне домой. Ты поступишь в Академию. Договорились, мышонок? Я так буду по тебе скучать, моя малышка. Очень-очень сильно буду скучать.
– Я тоже, Фир, буду сильно-сильно скучать, – ответила я сквозь слезы.
Фир меня крепко-крепко обнял, приподняв над полом. А я его пыталась задушить в объятиях. Так мы простояли несколько минут. А потом Фир привычно поцеловал в висок и отстранился.
– Ну все, пора.
Фир открыл ларец и достал оттуда очень красивый серебряный обруч, с таким же плетением и рисунком, как и на браслете Фира.
– Закрой глаза, – прошептал он.
Я послушно закрыла глаза. Как только обруч коснулся моего лба – комнату озарил яркий свет, идущий от него.
Когда свет погас, Фир еще раз меня обнял и прошептал на ухо:
– Я тебя люблю, мышонок.
– И я тебя тоже, Фир.
А потом он резко отстранился и надел на меня капюшон, и в ту же секунду открылась дверь, и вошел Кедавр.
– Уже закончили. Отлично. Жена приготовила вам комнаты. Утром отправимся.
– Нет, Кедавр. Сейчас же отправляетесь.
– На ночь глядя?
– Да.
– Ты серьезно, Фирантеринель?
– Я сказал: сейчас! – опять рыкнул Фир.
– Подчиняюсь крови древних, – ответил мужчина и с поклоном вышел из комнаты.
Говорить в присутствии других, мне запретил Фир еще на подъезде к поселку, только на острове. Но, вроде бы, мы хоть и спешили, но не настолько же. Я схватила Фира за руку. Он наклонился ко мне и прошептал, почти ели различимо:
– Так нужно. Чувствую, опаздываем, не спорь и помни, о чем я тебя просил.
Кивнула.
Через несколько минут мужчина вернулся одетый по-походному и мы, не задерживаясь, вышли из дома. Мы спустились к морю, где среди скал была спрятана небольшая лодка, а впереди, на горизонте, был пришвартован корабль.
Меня быстро погрузили в лодку, и мы отплыли. А Фир остался стоять на берегу и провожать нас.
Уже взобравшись на корабль и обернувшись, я заметила, что Фир стоит не один.
Второй мужчина был ниже Фира и шире в плечах. Он что-то говорил Фиру, а тот, не отрывая от меня взгляда, качал головой в ответ на его слова.
Я стояла на палубе и смотрела на Фира до тех пор, пока совсем не стемнело и не перестало быть видно берег.
Ко мне подошел хранитель Кедавр.
– Пошли, наследничек.
Мы зашли в помещение.
– Это твоя каюта. Нам плыть почти сутки, так что, располагайся. Кстати, можешь снять уже плащ, тут жарко, да и тиран Фирантеринель остался на берегу, и не узнает об этом, – по-доброму сказал он. Я в ответ покачала головой. Фир сказал нет, значит, не буду.
