* * *
Через два часа от непрерывного стука у Чейта начала гудеть голова. Он попытался воспользоваться программируемой аптечкой, но диагностор сообщил, что его нынешнее состояние не требует медикаментозного лечения, и посоветовл просто расслабиться и отдохнуть.
Какое там расслабиться! Чейт уже возвел зверя за дверью в ранг своего личного заклятого врага номер один. Он ненавидел лютой ненавистью безмозглого ящера, а заодно проклинал и генерала Баруздина, который не дал ему никакого другого оружия, кроме армейского ножа. С ножом против закованного в броню ящера не попрешь. Был бы у него хотя бы старенький охотничий карабин, с которым в далеком детстве Чейт вместе с дедом ходил охотиться на гигантских зап-стрекоз!..
Постепенно ход мыслей в голове Чейта несколько изменил свою направленность. Теперь Чейт уже не упражнялся в изобретении новых прозвищ для ненавистного зверя, а строил планы, как от него избавиться. Перебрав несколько возможных способов умерщвления ящера, начиная с быстрой гибели от самодельной бомбы и заканчивая медленным, мучительным умиранием от проглоченного куска отравленного мяса, Чейт пришел к выводу, что этого слишком мало для того, чтобы сполна наказать тупоголового мучителя.
Воодушевленный мыслью, внезапно пришедшей ему в голову, Чейт вскочил на ноги и пробежался по комнате. Он сделает с этим ящером самое ужасное, что только можно сделать с диким зверем! Он посадит его на привязь и превратит в домашнюю собачонку! Он заставит его танцевать на задних лапах, выпрашивая еду!..
В радостном возбуждении Чейт звонко хлопнул ладонью о ладонь. Это поможет ему не только поквитаться со зверем, но и скрасить тоскливое ожидание. А генерал Баруздин пусть посмотрит, на что способен его работник!..
И надо же было случиться, что именно в то самое мгновение, когда переполнявший Чейта восторг от предвкушения того, что ему только еще предстояло содеять, достиг своего пика, стук в дверь, не умолкавший два с лишним часа, внезапно прекратился.
Чейт почувствовал, как внутри у него все оборвалось и рухнуло вниз.
Полный самых дурных предчувствий, Чейт кинулся к окну.
Зверя на крыльце не было.
Чейт почувствовал себя обманутым, как ребенок, который, развернув яркую цветную обертку подаренной ему кем-то из взрослых конфеты, вдруг увидел, что под ней ничего нет.
Сейчас этот зверь был нужен Чейту больше, чем деньги, которые он рассчитывал получить за свою работу от генерала Баруздина.
Чейт хотел было выбежать на крыльцо, но, вовремя вспомнив о собственной безопасности, забежал сначала в кладовку, где выбрал небольшой, но увесистый ломик.
Держа оружие в правой руке, Чейт левой откинул щеколду засова и, чуть приоткрыв дверь, выглянул наружу.
Никаких следов ящера. О том, что совсем недавно здесь бесновался обезумевший от дикой злобы зверь, напоминал только разворошенный слой палой листвы на земле. И более ничего.
Чейт широко распахнул дверь и вышел на крыльцо, растерянно оглядываясь по сторонам.
Что за дела? Куда подевался этот проклятый ящер? Ну прямо хоть сам отправляйся за ним в лес.
Никуда отправляться не пришлось. Ящер выскочил из-за угла дома и кинулся на Чейта, тремя огромными прыжками преодолев разделявшее их расстояние.
Чувствуя, что у него уже не осталось времени, чтобы отступить в дом, захлопнуть за собой дверь и запереть ее на засов, Чейт встал, пошире расставив ноги, и, как только морда зверя оказалась в пределах досягаемости, что было сил врезал по ней своим ломиком.
Зверь отшатнулся назад, сел на задние лапы и ошарашенно потряс головой. Это был если и не нокаут, то уж точно нокдаун. Пользуясь тем, что его противник временно потерял ориентацию в пространстве, Чейт поспешно ретировался в дом.
Бросив ломик на стол, он тыльной стороной ладони вытер выступивший на лбу пот.
– Ну, все, приятель, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнес он, глянув в окно. – Теперь твоя судьба, можно сказать, предрешена. Никому не позволено безнаказанно бросаться на меня из-за угла.
Ящеру не потребовалось много времени, чтобы снова прийти в себя. Бам… Бам… Бам… – снова методично заколотил он в дверь своим бестолковым лбом.
Но теперь этот стук звучал для Чейта как победная музыка.
Глупый зверь думал, что терпение человека безгранично, и глубоко заблуждался.
* * *
Несколько лет назад Чейт по заказу Федерального марсианского зоопарка отправился на Нагут ловить снежных драконов. Животные эти были не очень крупными и не особо опасными для человека, драконами же их прозвали исключительно за мерзкий нрав. Трудно даже сосчитать, сколько несведущих людей лишились своих указательных пальцев, пытаясь почесать за ушком детеныша нагутского снежного дракона, похожего на белоснежного пушистого мишку-коалу. Этот милый на вид детеныш с рождения имел два ряда острых как бритва зубов и щелкал ими при любой возможности.
Основная проблема заключалась в том, что Фонд защиты дикой природы Галактики, дав лицензию на отлов шести нагутских снежных драконов, запретил при этом использовать транквилизаторы, ссылаясь на то, что особенности обмена веществ нагутских животных пока еще плохо изучены.
Чейту помогло то, что он всегда умел наладить контакт с местным населением. Аборигены Нагута обучили его изготовлению ловушки, которая позволяла в два счета усмирить зверя.
Как и все гениальное, нагутская ловушка была невероятно проста, и, что самое главное, для ее изготовления не требовалось никаких специальных материалов или приспособлений. Все, что было нужно, это достаточное количество прочной веревки и несколько тяжелых предметов, которые можно было использовать в качестве противовесов.
Остаток дня Чейт провел за завязыванием многочисленных хитроумных петель на тонком канате, укрепленном вплетенной в его основу моноуглеродной нитью, разорвать которую было не в состоянии ни одно из известных людям живых существ, обитающих в бескрайней Галактике.
Кролик с интересом наблюдал за его занятием, время от времени отбегая, чтобы схватить с тарелки, которую поставил для него на пол Чейт, один-два ломтика чипсов.
Зверь за дверью упорно продолжал свою работу. Он только один раз ненадолго отбежал за кустики. А о том, чтобы сделать перерыв и поужинать, ящер, похоже, даже и не думал. Запертая дверь вагончика, в котором прятался человек, ударивший его тяжелой железкой по голове, превратилась для зверя в материализованный идефикс. Ради достижения поставленной перед собой цели он, судя по всему, готов был принести в жертву даже собственную жизнь, не говоря уж о мозгах, которые у него если и имелись – в чем лично Чейт очень сильно сомневался, – то располагались где-то в области крестца.
Часам к восьми у Чейта все было готово. Оставалось самое сложное – выбраться на улицу и установить ловушку так, чтобы при этом не привлечь к себе внимания безумного монстра.
