Проснулся Шадов с тяжелой головой, в которой роились бессвязные обрывки кошмарных, бредовых сновидений. Он не помнил, где был во сне, в каких дебрях нереального, им же самим придуманного мира блуждало его сознание, освобожденное от дневной тяжести тела, но даже сейчас, стоило лишь чуть прикрыть глаза, перед его мысленным взором проносились вереницы ужасающих образов: изуродованные тела с раздавленными грудными клетками, из которых, разорвав мышцы и кожу, выпирали неровные, зазубренные обломки ребер; оторванные конечности с волочащимися за ними лохмотьями сухожилий и вен, сочащиеся кровью и лимфой; размозженные головы, выставляющие напоказ содержимое своих черепных коробок…
Не было никакого желания подниматься на ноги, но сегодня он дежурил на кухне. Превозмогая страшную апатию и ломоту во всем теле, Шадов, не одеваясь, подхватил полотенце и пошел в душ.
Судя по влажным пятнам на полу душевой, кто-то его уже опередил. Шадов бросил полотенце на перекладину под зеркалом и, протянув руку, включил душ в крайней кабинке. Собравшись шагнуть под воду, он замер на пороге, словно натолкнулся на невидимую стеклянную стену. Упругие струи воды со звоном били в пол, размывая большое багровое пятно, слегка подсохшее по краям. Ошеломленный Шадов, не двигаясь с места и ничего не предпринимая, наблюдал за тем, как окрашенная кровью вода, закручиваясь размазанной спиралью, уходит в сток. Через полторы минуты на полу душевой не осталось никаких следов.
Придерживаясь рукой за стену, Шадов отошел к раковине, открыл кран и сунул голову под жесткие струи холодной воды. Когда кожу под волосами начало сводить от холода, он поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Опершись руками о края раковины, он пристально всматривался в размытые, подергивающиеся черты лица, по которому скатывались большие прозрачные капли. Он пытался и никак не мог поймать свой взгляд – серые, тусклые глаза отражения смотрели как будто в глубь самих себя, с трудом различая, что происходит снаружи.
– Ничего не произошло. Я ничего не видел. Это всего лишь продолжение сна, – медленно произнесло отражение.
Накинув на голову полотенце, Шадов принялся яростно растирать мокрые волосы.
Завтрак был уже почти готов, когда в столовую вошел Варт. Его пустые, сонные глаза, полуприкрытые складками век, бессмысленно блуждали по сторонам, не задерживаясь надолго ни на одном предмете. Вокруг глаз лежали широкие черные круги.
– Плохо спал? – спросил Шадов.
Варт молча кивнул и сел за стол.
– Ты не переборщил с транквилизаторами?
– Ничего. Все нормально, – вяло махнул ладонью Варт.
У пришедшего вслед за ним Зегеля вид был тоже не лучше: втянутая в сжатые плечи голова с кое-как приглаженными волосами и клочья плохо сбритой щетины на подбородке. Передвигался он неровной, качающейся походкой. Ни на кого не глядя и не вынимая рук из карманов, он кивнул безадресно головой и неловко опустился на краешек стула.
– Где остальные? – спросил он тихим, шелестящим голосом, по-прежнему ни к кому конкретно не обращаясь.
– Сейчас, должно быть, придут, – ответил Шадов, ставя на стол перед Зегелем поднос с посудой.
Вскоре появился Чемош. Окинув всех присутствующих быстрым, настороженным взглядом бегающих глаз, он сел на свое место и стал торопливо, почти не пережевывая, глотать пищу. Волосы у него, обычно зачесанные назад, сегодня почему-то падали на лоб. На мгновение подняв глаза и прекратив жевать, он судорожно дернул головой, сглотнул и сказал так, чтобы слышали все:
– А ветер действительно переменился. Я был утром у метеобудки…
– И что же из этого следует? – раздраженно прервал его Зегель.
– Ничего, – безразлично пожал плечами Артур и снова уткнулся в тарелку. – Я просто так сказал.
– Не хочу больше слышать этот бред про ветер! – закричал Зегель, швырнув вилку на стол.
Чемош ел, не обращая на него никакого внимания.
– Ты слышал, что я сказал?
Перегнувшись через стол, Зегель схватил Чемоша за подбородок и резко дернул его голову вверх. Ударом раскрытой ладони Чемош оттолкнул руку Зегеля в сторону, вскочил на ноги и непроизвольным движением головы отбросил со лба волосы. На левом виске багровел обширный кровоподтек.
– Что у тебя с головой? – спросил Варт, хватая Чемоша за руку.
Чемош выдернул руку и, проведя пятерней по волосам, снова опустил их на лоб.
– В душе поскользнулся, – сказал он.
При этом его взгляд, похожий на взгляд затравленного хищника, готового к последнему, смертельному броску, перепрыгивал с Варта на Зегеля. Рука же непроизвольно гнула вилку, прижав ее зубьями к столу.
Неожиданно для всех Зегель хлестко ударил Чемоша ладонью по щеке.
Злобно рыкнув, Чемош бросился было на него через стол, но отшатнулся назад, наткнувшись на холодный, бесчувственный взгляд вороненого ствола пистолета.
Губы Зегеля растянулись в тонкую, злорадную усмешку.
– Ну, что вы скажете теперь? – спросил он, обводя взглядом трех человек по другую сторону стола.
– Откуда у тебя пистолет? – с трудом ворочая языком, спросил Варт.
– Из оружейного бокса.
– Оружейный бокс вскрывается только при чрезвычайных обстоятельствах.
– Сейчас именно такой момент.
– Что же произошло?
– Пока не знаю. Вы все что-то затеваете против меня. Но теперь голыми руками вы меня не возьмете. А таблетки, которые ты, Анджей, мне дал, я глотать не стал.
– И совершенно напрасно.
Варт, опершись локтями о стол, устало прикрыл ладонями глаза.
– Послушай, Дирк, у тебя будут неприятности с Советом безопасности, когда там узнают, что ты самовольно вскрыл оружейный бокс, – сказал Шадов, не сводя взгляда с руки Зегеля, сжимающей пистолет. Его указательный палец нервно подрагивал на спусковом крючке.
– Со своими неприятностями я разберусь сам, – огрызнулся Зегель.
– А что ты хочешь от нас?
Зегель на мгновение растерялся. Он посмотрел на свою руку с пистолетом, будто сам не понимая, откуда в ней появилось оружие. Но тут же тело его содрогнулось от нового приступа ярости.
– Где Тонг? Почему его нет в столовой?
– Наверное, завтракает консервами в своей комнате, – косо глянув на направленный в его сторону пистолет, ответил Чемош. – И правильно делает, – добавил он едва слышно.
– Он будет есть вместе со всеми, в столовой, – злобно скрипнул зубами Зегель. – Я не потерплю никакого самовольства.
Развернувшись на каблуках, он быстрым шагом, почти бегом, вышел в коридор.
– Его надо остановить. – Шадов тревожно посмотрел на Варта.
– Какое мне до него дело? Он сошел с ума, – вяло произнес Варт.
