– Одну минуту, коллеги!
Головы спорщиков повернулись в его сторону.
– Мне кажется, что правы вы оба. Истина, как часто случается, лежит посередине. Почему бы вам не попробовать объединить ваши теории: предположим, что неравномерность движения светила по небесному своду усугубляется блужданием горизонта.
– Над этим стоит подумать, – с готовностью согласился Тали. – Возможно, вы и правы.
Не будучи заядлым спорщиком, он возражал Рущу только в силу давно сложившейся традиции.
Рущ снова заглянул в яму, что-то недовольно пробурчал и как-то очень неопределенно потряс головой. Оставалось непонятным, согласен ли он с доводом Режни.
Но, впрочем, самого Режни это не очень-то интересовало. Он почувствовал, что сейчас самый подходящий момент перевести разговор на интересующую его тему.
– Вы слышали о последней находке Корби?
Тали только ехидно хихикнул, а Рущ скроил такую кислую физиономию, какой прежде Режни видеть не доводилось.
– Артефакт!
– Мутант, недоразвитый зародыш!
– Если не хуже того – фальсификация!
– Корби уверяет, что раскопал этот скелет в подземной пустоте под одной из каменных громад, – сказал Режни. – Да и прежде, до него, находили отдельные кости и фрагменты скелета этого существа.
– Я готов на время – только на время! – предположить, что до Великой Катастрофы на планете могли обитать существа, подобные реконструированному Корби. – Сказав это, Тали иронично хмыкнул. – Но на основании только лишь отдаленного анатомического сходства отдельных фрагментов делать вывод о том, что данное существо является нашим предком… – Тали больше обычного выдвинул из орбит свои телескопические глаза. – Извините, но при всем моем уважении к Корби как к ученому – это не научный подход. Я бы мог предположить, что данное существо является представителем тупиковой ветви, произошедшей от одного с нами, пока еще не обнаруженного, предка…
– О чем вы говорите, уважаемый Тали! – Рущ так разволновался, что вскочил и принялся бегать из стороны в сторону. – Какой общий предок? Перед нами совершенно явно выраженный недоразвитый зародыш мутанта! Существо, подобное ему, просто не смогло бы выжить в условиях нашей планеты! Рот с двумя рядами мелких плоских косточек – что можно съесть таким ртом? Круглая форма головы совершенно исключает рытье нор! Я уже не говорю об опорно-двигательном аппарате – это просто какая-то злая насмешка природы! К тому же Корби утверждает, что это существо передвигалось только на двух задних конечностях, стоя вертикально! Кто-нибудь из вас может вообразить подобное?
Тали только отрицательно качнул головой.
– А для чего же тогда ему были нужны передние конечности? – спросил Режни и сам рассмеялся своей шутке.
Тали тоже посмеялся вместе с ним. И даже Рущ сдавленно булькнул, изображая смех.
Долгая среднегодовая ночь вступала в свои права. Струи ветра, скользящие над самой поверхностью песка, шурша и чуть слышно подвывая, все заметнее становились пронзительно-холодными. В черном небе полыхнули первые отдаленные вспышки приближающейся грозы.
Умер еще один закат, минул еще один день со времени Великой Катастрофы, которая должна была уничтожить на планете все живое. Но жизнь, как всегда, победила.
Только никто уже не помнил, какую цену пришлось заплатить за эту победу.
НЕМНОГО ОДИНОЧЕСТВА
Зуммер видеокома верещал уже больше минуты. Каждый его новый звонок был громче и требовательнее предыдущего.
Спрятавшись с головой под одеяло, Василис считал звонки и тщетно пытался вспомнить, закрыл ли вчера вечером объектив видеокома газетой. После двадцать пятого звонка он приподнял край одеяла и выглянул одним глазом наружу. Так и есть – газета лежит на столе рядом с экраном. Сканер видеокома давно уже нашел хозяина дома и теперь демонстрирует тому, кто с утра пораньше жаждет его увидеть, скорчившееся под одеялом тело.
Обреченно вздохнув, Василис выпрыгнул из-под одеяла, подбежал к столу и прихлопнул объектив видеокома газетой.
– Спасибо, господин Василис, но эту статью я уже читала.
Голос Лоры, секретарши шефа, был пропитан ехидством, как переспелая груша сиропом.
– Хорошо, попробуем по-другому. – Василис сел так, чтобы между ним и объективом находился аквариум с карликовыми африканскими щучками, и отдернул газету в сторону. – Так лучше?
– Значительно. – Лора сложила свои пухлые губки в язвительную ухмылку. – Господин Штольц просил меня разбудить вас и напомнить, что сегодня вы опять проспали заседание совета.
Василис бросил взгляд на часы. Пять минут двенадцатого. Заседание, как он помнил, было назначено на одиннадцать. Злодейка Лора могла бы позвонить и пораньше.
Василис прикрыл глаза и пальцами потер лоб. Учитывая, что лег он только около пяти, еще пара часов сна ему совсем не повредила бы.
– Я не спал. У меня появилась идея, и я должен был ее всесторонне проработать.
Это было его постоянное оправдание, хорошо знакомое и Лоре, и шефу.
– Желаю вам, чтобы именно так и было, – не без злорадства произнесла Лора. – Шеф ждет вас к двум.
Взмахнув в воздухе пальчиками, Лора исчезла с экрана.
Едва слышно застонав, Василис раскинул руки и упал на кровать. Вот так ему обыкновенно и приходилось придумывать новые идеи для фирмы – чтобы оправдать свое желание спать до полудня. И это называется творчеством? В конце концов, не он же виноват, что природа разделила людей на сов и жаворонков?
Василис почувствовал, что потревоженный бесцеремонным звонком сон возвращается, обволакивая его своей мягкой паутиной. Неужели нельзя позволить себе еще хотя бы несколько минут?..
На этот раз Василис не дал Морфею одержать над собой победу даже по очкам. Он прекрасно знал, во что могут вылиться эти несколько минут. Обреченно вздохнув, Василис решительно, так, будто собрался прыгать в прорубь с ледяной водой, поднялся с кровати.
Напевая под нос что-то похожее на траурный марш, Василис прошел на кухню, открыл холодильник и достал упаковку готового завтрака «Рассвет». Пышногрудая блондинка игриво подмигнула Василису с пластиковой крышки и, не прекращая улыбаться, принялась бодро перемалывать что-то своими белоснежными зубками, а по краю коробки пробежала яркая надпись: «Просыпайся с «Рассветом»! Что может быть лучше?» Болезненно скривив лицо, Василис сунул блондинку в микроволновую печь, успев пожалеть, что нет рядом электрического стула.
* * *
В корпорации «Информис» все называли Василиса «генератор идей». Как называется его должность официально, не знал никто, включая самого Василиса. Новые идеи он выдавал с поразительной регулярностью и частотой. Достаточно было сущей мелочи – заметки в газете, обрывка фразы, услышанного в толпе, – чтобы, войдя в кабинет шефа, Василис мог детально изложить суть предлагаемого новшества, с помощью которого «Информис» в очередной раз имел шанс увеличить свою прибыль, удивив насыщенный уже, казалось бы, до предела потребительский рынок. И хотя девять из десяти его предложений в конечном итоге оказывались пустышками, то, что в конечном итоге подлежало внедрению в производство, приносило доход, подтверждающий дальнейшую целесообразность экспериментов с неуемной фантазией Василиса.
