Морин отстегнул защелки и двумя руками снял шлем.
– Где рабочие? – спросил он первым делом.
– В гостевой, – ответил Билл Зеленая Лагуна. – Мы можем зайти туда, если вы голодны или хотите отдохнуть.
– Нет, – опередил командира Ку Ши. – Мы бы с радостью приняли ваше приглашение, но, боюсь, Николай Долгий День уже заждался.
– Уж кофе-то наш местный вы непременно должны попробовать, – сладко, со вкусом улыбнулся Станислав Клубника Апор.
– Местный кофе? – удивленно переспросил Тротт.
– Потом, – осадил его Морин.
Когда хозяева сняли скафандры, оказалось, что одеты они в широкие холщовые штаны и длинные рубахи с открытым воротом, расшитые вручную большими, красивыми цветами – то ли маки это были, то ли хризантемы – и перехваченные в поясе витыми шнурками с кистями.
А когда Билл Зеленая Лагуна распахнул перед гостями следующую дверь и сказал:
– Добро пожаловать в Вудсток! – в душе Морина возникло смутное ощущение чего-то знакомого. Где-то он это название уже слышал.
Морин поискал взглядом Ку Ши, но вместо всезнающего китайца рядом с ним оказался Пасти.
– Между прочим, – шепнул на ухо капитану штурман. – Из-за длинных волос меня тут сразу за своего признали.
Морин только отмахнулся, – вопрос стрижки всегда был для Велло больным. А командир здесь, спрашивается, при чем? Он, что ли, сочинял Устав Службы Галактического патруля? Морину-то и в обычное время, если честно, не было никакого дела до прически штурмана, – ну, так, журил порой для проформы, – а сейчас и подавно. Сейчас Морина интересовали только астронюты, которые на старом, добром «Глядящем В Бездну» должны были встречаться на каждом шагу, но почему-то до сих пор ни один из них не попался коллекционеру на глаза. Следуя за хозяевами, патрульные не спеша, чинно, как и подобает высоким гостям, прошествовали по узкому коридору без единой двери, свернули налево и оказались перед высокой перегородкой, затянутой мелкой сеткой, из-за которой доносились очень странные звуки. Билл Зеленая Лагуна и Станислав Клубника Апор хотели было проследовать мимо, но каждый второй патрульный счел своим долгом приложиться бдительным оком к дырочкам в решетке.
– Грязь марсианская! – отшатнувшись назад, в сердцах воскликнул Кромов. – Это же индюки!
– Да, здесь у нас индюшачья ферма, – на ходу обернулся Билл Зеленая Лагуна. – В местных условиях лучше других прижились широкогрудые бронзовые – их мы и оставили. А в начале у нас было с десяток разных сортов.
– Мы и кур пытались разводить, – добавил Станислав Клубника Апор. – Но то ли корм им не подошел, то ли пониженный уровень гравитации не понравился – мы так и не разобрались, – только уже к третьему поколению костей у наших курочек стало больше, чем мяса, а крылья отросли такие, что того и гляди полетят.
Станислав улыбнулся, довольный шуткой.
– И сколько же вы здесь уже? – поинтересовался Тротт.
– Скоро тридцатую годовщину справлять будем, – с гордостью ответил Билл Зеленая Лагуна.
Тротт удивленно присвистнул и посмотрел на командира. Но Морин словно и не слышал ничего. Он шел, с отчаянием глядя по сторонам, похожий на грибника, что в знакомом лесу, откуда прежде не возвращался без корзинки крепких боровичков, не может сыскать даже недоеденный лосем мухомор.
Обойдя загон с индюшками, откормленный вид которых, следует заметить, произвел на патрульных неизгладимое впечатление, хозяева и гости оказались в помещении, смахивающем на заброшенный производственный цех, – под потолком – ряды мощных светопанелей, вдоль стен – механизмы, похожие не то на допотопные верстаки, не то на новенькие, еще в заводской упаковке, сторожевые спутники, – и тут уже Морин не выдержал.
– Уважаемые! – обратился он к провожатым. – Как я понимаю, мы все еще не покинули корпус «Глядящего В Бездну».
– Точно, – не оборачиваясь, кивнул Станислав Клубника Апор.
– И что же?
На этот раз оба местных жителя обернулись и даже несколько замедлили шаг.
– А что? – настороженно осведомился Билл Зеленая Лагуна.
– Посмотрите вокруг! – Морин раскинул руки в стороны, словно призывая всех стать свидетелями того, к утратам каких культурных ценностей привел вандализм местных жителей. – Я не вижу ничего, – последнее слово командир патруля произнес медленно и раздельно, едва ли не по буквам, – ничего, что указывало бы на то, что мы находимся на борту легендарного космолета!
Билл Зеленая Лагуна озадаченно почесал кудлатую голову.
– Ну, вообще-то мы все здесь основательно перестроили, – произнес он, словно бы извиняясь.
– Перестроили, Петр, понимаешь? – Пасти наклонился, чтобы заглянуть командиру в глаза. – Они живут здесь. Ага?
Казалось, штурман вот-вот начнет щелкать пальцами перед носом Морина, словно врач, проверяющий нервные реакции пациента, находящегося в постшоковом состоянии.
– А-а-а, – Морин снова повел руками по сторонам, на этот раз малость растерянно. – А старые-то переборки где?
– Да какие где, – вновь заулыбался, почувствовав, что дело не настолько серьезно, как ему поначалу показалось, Билл Зеленая Лагуна. – Использовали, так сказать, для различных хозяйственных надобностей.
– А пульт? – встрепенулся вдруг совсем было сникший Морин. – Большой такой пульт, – раскинув руки в стороны, командир патруля попытался обрисовать примерные размеры интересовавшего его предмета, – из командного отсека, куда дели?
Билл Зеленая Лагуна и Станислав Клубника Апор переглянулись – видно, обоим было непонятно, с чего вдруг гость проявляет такой интерес к старой рухляди.
– Пульт на месте остался, – ответил на вопрос Морина Станислав Клубника Апор. – Начинку всю, понятное дело, вытряхнули. А кожухи используются как шкафчики для игрушек. – Заметив непонимание во взгляде Морина, Станислав разъяснил: – Командный отсек мы объединили с кают-компанией и сделали игровую комнату для детишек.
Игровая комната, – не в силах словами передать всю глубину охватившего его отчаяния, Морин уронил голову на грудь. Шкафчики для игрушек на месте приборов, указывавших бесстрашным исследователям путь в зону Чернильного Пятна. Какая злая ирония!
– Отведите меня туда, – сдавленным голосом произнес командир патруля. – Я должен это видеть.
В душе у него все еще жила тайная надежда на то, что на панелях оскверненного пульта могли остаться астронюты, самым главным, самым важным и самым дорогим из которых была именная пластинка, что прикрепляют к центральному пульту командного отсека корабля еще на стапелях, сразу после того, как звездолет получает имя.
– Мы можем заглянуть в ваш детский садик? – обратился к хозяевам Ку Ши, первым из всех сообразивший, что отговаривать Морина не имеет смысла. – Наш командир страшно любит детей.
