– Давай-ка сюда твою игрушку. – Тротт протянул руку через стол в сторону Кромова и пошевелил кончиками пальцев. – Я тебе покажу, как нужно играть в футбол.
– Не стоит, Эрик, – попытался изобразить на лице безразличие Кромов. – Я и без того не сомневаюсь, что у тебя получится.
– Давай игру, Джеймс, – решительно потребовал Тротт. – Как будто я тебя не знаю. Все равно ведь не дашь мне спокойно почитать.
– Ну, если ты настаиваешь. – Кромов с готовностью протянул игру Тротту. – А что это ты читаешь? – тут же схватил он со стола книгу, которую отложил Эрик. – «Марсианские хроники», – прочитал он на обложке, после чего поднял недоумевающий взгляд на Тротта. – Чего это ты? Взялся перечитывать книги из школьной программы?
– Мне просто нравится эта книга, – ответил Тротт, рассматривая игрушку Кромова.
– Да? – недоверчиво склонил голову к плечу Кромов. – А еще что тебе нравится?
– Слушай, Джеймс. – Тротт опустил на колено руку, в которой держал игрушку, и посмотрел на бортинженера взглядом прокурора, неожиданно понявшего, что запросил слишком мягкое наказание для обвиняемого. – Ты сам когда последний раз читал «Марсианские хроники»?
– В школе, – ответил Кромов и небрежно кинул книгу на стол. – А что?
– Ты слышал что-нибудь о Хайнце Кубралике?
– Конечно, – уверенно кивнул Кромов. – Создатель структурной логики, основополагающие принципы которой представитель одной из традиционных философских школ назвал «ожиданием того, что колокол без языка зазвонит».
Взгляд Тротта сделался удивленным.
– Никогда не следует недооценивать соперника, – с усмешкой заметил Кромов. – Но не волнуйся, я все равно пока еще не понял, при чем здесь «Марсианские хроники»?
– Кубралик приводит ряд рассказов из «Марсианских хроник» в качестве примеров нетрадиционного логического построения, – ответил Тротт. – Когда с точки зрения формальной логики концы с концами не сходятся, но в целом вся история звучит абсолютно убедительно и правдоподобно.
Кромов прижал книгу к столу и, подцепив обрез большим пальцем, быстро перелистнул все ее страницы.
– Мне так не показалось, когда я ее читал, – сказал он.
– Для того-то и нужна структурная логика…
Изобразив на лице снисходительную улыбку, Тротт откинулся на спинку кресла, собираясь приступить к необходимым, с его точки зрения, объяснениям.
– Когда я читал «Марсианские хроники», – перебил его Кромов, – мне вовсе не показалось, что в книге присутствуют какие-то логические неувязки.
Тротт растерянно посмотрел на книгу и на ладонь Кромова, прижимающую ее к столу.
– Ну, возможно, ты был тогда еще недостаточно зрел для того, чтобы постичь философскую глубину книги, – не очень-то уверенно предположил он.
– Ну конечно, – язвительно усмехнулся Кромов. – А достаточно ли ты зрел для того, чтобы победить в игре, которую я тебе предложил?
Тротт посмотрел на круглую пластиковую коробочку.
– Откуда у тебя такое старье? – спросил он у Кромова.
– Недавно гостил у родителей, – ответил бортинженер. – И нашел эту игру среди своих детских вещей.
Тротт перевернул коробочку и осмотрел ее с другой стороны, где под прозрачной пластиковой крышкой также находились нарисованные на поле футболисты, только в красно-черной форме.
– Я что-то не понимаю? – Озадаченно сдвинув брови, Тротт перевел взгляд на Кромова: – Здесь нет никакой электроники?
– Абсолютно никакой, – сладко улыбнулся Кромов.
– И что же мне с этим делать? – Тротт недоумевающе протянул игру бортинженеру.
Кромов сделал вид, что даже не заметил жеста пилота.
– Все, что от тебя требуется, – загнать мяч в ворота, – объяснил он.
– Каким образом?
– Наклоняя коробочку в разные стороны и стараясь при этом, чтобы мяч не провалился в отверстия у ног футболистов из команды противников.
– А кто из них противники? – недоумевающе посмотрел на нарисованное поле Тротт.
– Все те, кого ты в данный момент видишь перед собой, – терпеливо объяснил Кромов. – Игроки твоей команды нарисованы на обороте.
Тротт перевернул игру и осмотрел ее с другой стороны.
– Значит, фактически я играю один против десяти противников, – сделал вывод он.
– Фактически – да, – подтвердил Кромов. – Но у тебя преимущество в маневренности.
– Хорошо…
Тротт небрежно взял коробочку с игрой и резко наклонил ее вправо. Шарик тут же провалился в одно из отверстий. Тротт недовольно поджал губы.
– Можешь перевернуть коробочку и сыграть за другую команду, – посоветовал Кромов.
Тротт так и сделал. Но и на этот раз он потерял мяч на первом же игроке.
Снова перевернув коробочку, Эрик на этот раз осторожно зажал ее между раздвинутыми, подобно двум циркулям, большими и указательными пальцами. Плотно прижав локти к краю стола, Тротт осторожно наклонил коробочку вправо. Едва только шарик качнулся в нужную сторону, как Тротт переместил наклон вперед. Шарик покатился к воротам, но на пути у него было не менее пяти игроков, и возле каждого – коварное отверстие, к которому его словно притягивало. Эрику удалось обогнуть одно отверстие, но, резко качнув игру влево, чтобы обойти следующее, он потерял контроль над шариком, который, скользнув вдоль борта, откатился назад и провалился в отверстие, что минуту назад Эрику удалось благополучно миновать.
Не поднимая взгляда на Кромова, чтобы не видеть его надменной усмешки, Тротт снова перевернул игру.
– Ты знаешь, сколько я тренировался, прежде чем мне удалось в первый раз довести мяч до ворот? – спросил Кромов, которому не терпелось насладиться своим величием.
– Дурацкая игра, – игнорируя обращенный к нему вопрос, процедил сквозь зубы Тротт.
Раздражение, которое начал испытывать Эрик, мешало четко контролировать перемещения шарика, а потому он снова провалился на противоположную сторону игры, не пройдя даже и половины игровой площадки.
– Захватывает, правда? – поинтересовался Кромов.
Тротт только зубами скрипнул и снова перевернул игру.
– Грязь марсианская! – в сердцах воскликнул он, когда шарик вновь, не докатившись до ворот, провалился в отверстие.
– Это тебе не структурная логика, – глубокомысленно заметил Кромов.
Тротт готов был ответить на данную сентенцию соответствующим образом, но включившийся интерком лишил его возможности блеснуть красноречием.
– Внимание! Всему экипажу срочно собраться в командном отсеке! – прогремел из динамика голос командира Морина.
