Склад. Приманка, из-за которой Богданову теперь было немного не по себе. Это ведь была его идея, из-за него попал под молотки сторож и все, кто оказался рядом со злополучным зданием. Их кровь была и на его руках. Но зато вражеский прорыв будет легко локализовать, а еда – те крохи, что у них были, – останется нетронутой.
Здесь, на площади, возле того, что Богданов с пафосом называл «комплекс правительственных зданий», было тихо.
Нападение на комендатуру, которая была забросана бутылками с зажигательной смесью и обстреляна осколочными выстрелами из РПГ, было отражено не меньшей кровью из своих рядов, да и само здание пострадало сильно, целое крыло наполовину выгорело. Как всегда на войне, начали всплывать собственные незамеченные «косяки». Пластиковые панели на стенах, которые надо было давно убрать, давали много дыма и добавляли немало хлопот обороняющимся.
Спустившись на второй этаж офисного здания, Богданов поднял трубку. Как он и предполагал, телефонная связь была обрезана. Слава богу, у них у всех есть УКВ-рации.
Электричество пропало еще раньше. Ну и ладно, от стационарных прожекторов толку оказалось пшик, их сбили первыми выстрелами.
Резерв был поднят и отмобилизован за считанные минуты. К площади уже тянулись жители ближайших домов, с азартом засидевшихся на псарне охотничьих собак разбирали оружие, как горячие пирожки, расхватывали амуницию.
– Надо брать все, что есть. В том числе авиацию, – предложил Богданов.
Ветер стихал, на прояснившемся ночном небе высыпали звезды.
Они с Масленниковым переглянулись. У обоих были обоснованные сомнения.
Чудом уцелевший, но почти пустой аэродром МЧС неподалеку от Бердска, найденный в июне, дал им больше, чем все обнаруженное ранее. Им уже попадались нетронутые гражданские и военные самолеты, которые были теперь только кучей дюралюминиевого лома. Нечего было и думать о том, чтобы поднять в воздух одну из этих машин, даже если бы нашлось применение.
Здесь же им попались два «спасательных» МИ-8 с курсовым пулеметным вооружением и шкворневыми установками для ведения стрельбы с бортов. Визуально находившиеся в сносном состоянии, они были погружены на платформу и доставлены в Подгорный вместе с грудой разнообразных запчастей. Какие «пожары», интересно, предполагалось тушить с помощью этих птичек фирмы EMERCOM? Наверно, социальные.
– Борисыч нам головы открутит, – возразил, наконец, главный милиционер. – Он говорил, только в крайнем случае.
– Он нам не только головы оторвет, если мы город просрем. Там каждую минуту кто-нибудь из наших гибнет. К тому же погода нормализовалась.
Шум моторов мог возвещать приближение кого угодно, но с наблюдательного пункта доложили – это были свои. В город на всех парах въехала поисковая группа, вернувшаяся с Новосибирского водохранилища. Они и так возвращались назад с добычей, но Богданов связался с ними еще в начале катавасии и попросил поднажать.
Через десять минут бронеавтомобиль остановился у Горсовета.
Антон Караваев спрыгнул на землю. На нем был дождевик, высокие резиновые сапоги, очень чистые – радиоактивная грязь приучает следить за обувью. Бескозырку с ленточками, в которой Владимир видел самозваного капитана старой калоши, он сменил на более практичную черную вязаную шапку.
– Не ждали, господа? – приветствовал всех Караваев. – Антоха, где уставная форма обращения? Ты там у себя на море совсем пиратом заделался? Адмирал, тоже мне.
Голос Богданова прозвучал без особого задора. Он до сих пор не знал, что с Марией.
– А где тот устав? – ответил наглец, распахивая перед ними двери джипа.
Его спутники – парень с куцей бородкой и плотный живчик с хитрыми глазами освободили место, присоединившись к строю ополченцев.
И правда, подумал Богданов. Вооруженные силы города пока никаким актом не регулировались, да и гражданская сфера существовала в условиях правового вакуума. Но это была не анархия, а время, когда люди еще действовали по совести, а не по закорючкам на бумаге.
Надо бы это исправить, ведь совесть есть не у всех, а приказы действуют на каждого. Но потом, когда будет время.
С Караваевым прибыло три КАМАЗа добычи и полный взвод его поисковиков. Их уловом была не рыба, а те материальные ценности, которые дрейфовали по волнам или лежали в пределах береговой полосы. Рыбы в Оби и притоках почти не было.
Маленький самоходный речной паром применялся для сбора ценностей на реке. Дело это было не таким уж безопасным. В этой вышедшей из берегов отравленной сточной канаве водились свои пираты Карибского моря, которые уже несколько раз проверяли речных поисковиков на прочность. Не говоря уже о том, что к незнакомому берегу нельзя было подходить слишком близко, даже если он выглядел пустынным и мирным – могли садануть из пулемета. Да и банально можно было пропороть днище о затопленный хлам.
Только люди с крепкими нервами могли ходить по реке на этой ржавой лодке. «Работка не бей лежачего», – ворчал сначала по этому поводу Богданов, но пользу от «морских круизов» признавал и он.
Один раз он сам выходил с ними в водохранилище, и впечатлений ему хватило. Там, когда посудина развивала максимальную скорость, он узнал, что страдает морской болезнью. Всю дорогу, от поселка Ленинский до поселка Киров, он смотрел, во что превратилось Обское море. Владимир вспомнил, как смотрел на буруны за кормой. Трудно было поверить, что из этой пены родилась Афродита. Мутная маслянистая вода не располагала к тому, чтоб даже просто коснуться ее рукой, не то чтобы плавать. Однажды чудом сохранившегося бетонного причала, когда стих ветер, осела на дно муть и вода вдруг стала совсем прозрачной, Богданов увидел внизу за бортом лежащие на дне яхты и лодки.
Пять километров, пройденные вдоль правого берега, открыли их глазам наполовину вросшие в жидкую грязь речные суда всех размеров. Один речной теплоход с неразборчивым именем даже оказался метрах в тридцати от речной воды, а маленькая моторка и того дальше, посреди песчаной отмели. Словно они находились на берегах Аральского моря.
Лед на реке еще не стал, но до этого оставались недели, и их надо было использовать с толком. В самой Оби и на ее затопленных берегах было много интересного. Загребущие руки мародеров и просто голодающих не могли дотянуться до этого так же легко, как на равнине. Конечно, это не Ямантау, но курочка по зернышку клюет, и эти находки очень помогли городу дожить до поздней осени.
Подъехавший «Тигр» с пулеметной турелью стал мобильным антитеррористическим штабом. Здесь они были подвижны, защищены какой-никакой броней, сюда отовсюду стекалась свежая информация. Вскоре подоспели и БРДМ с БТР-ом. В их положении этот бронированный кулак был как нельзя кстати. Врагов могло быть до полтысячи.
Тяжело урча, прикатили усиленные стальными листами бульдозер и пять «покемонов» – вооруженных и бронированных «Уралов». Под их прикрытием наступать будет поспокойнее.
