Своего «духовного ученика» настоятель встретил радостным возгласом, но когда узнал, по какой причине тот решил навестить наставника в неурочное время, увял и, наскоро вытерев руки тряпкой, уселся за стол, глубоко задумавшись, напоминая своими впечатляющими формами статую Создателя, раздувшуюся, как тесто от дрожжей.
– Да, это опасная штука! – кивнул Атрап, потирая пухлую щеку рукой, украшенной перстнем настоятеля с изображением солнечного диска на красном камне. – Обычно на Большой Драке… так частенько называют Отбор, гибнут один-два человека из десятка. Много калечатся. Я вообще считаю, что это дурацкое развлечение давно нужно запретить! Неужели мастера сами не знают, кто из их учеников лучший, а кто худший?
– Почему ты мне никогда не говорил о Большой Драке и почему это развлечение? Кому развлечение?
– Ну вот сказал я тебе, и что это изменило? Ну что? Что ты можешь сделать? Только переживать… А что касается развлечения… Приедет Император. Приедут приближенные. Они будут делать ставки – на тебя, на твоих противников. Кто и когда это придумал – я не знаю. Испокон веков Щенки через полгода обучения проходят через Большую Драку, и… все. Все. Кто-то когда-то сделал, Императору понравилось, и с тех пор все идет, как идет. Это не последнее испытание, которое ты пройдешь. Будет еще кровь, будет смерть, но… пока вот оно – Большая Драка. Ты должен выжить. Я сейчас подумаю, чем тебе можно помочь…
Атрап снова замер и сидел так минут десять, глядя в пространство. Затем пожал плечами и тяжко вздохнул:
– Ничего не приходит в голову. Ни-че-го! Боевой режим у тебя включится, когда на тебя нападут, так что в этом отношении все нормально… главное, не подпускай со спины, чтобы не ударили в затылок, а всех остальных ты забьешь. Я разговаривал с Лаганом, он очень высокого мнения о твоих способностях. Говорит, что если кто имеет больше шансов пережить Драку, так это ты. Так что не переживай, у тебя все получится. Главное, случись что – не вставай с земли, изобрази, что ты не можешь этого сделать. Встанешь – получишь по башке и снова ляжешь.
– Нас предупредили, чтобы мы не обманывали. Иначе будет плохо.
– Да, да… нужно быть осторожным! – Атрап сокрушенно покачал головой. – Очень, очень строго с этим делом. Может закончиться дурно! Ты вот что – особо не усердствуй, постарайся подставить себя под удар, но так, чтобы не смертельно. Пусть ногу сломают, а ты и валяйся! Тебя же все равно вылечат! Пойми, тебе выгоднее остаться в телохранителях! Тебе не нужно в лазутчики! Было бы хорошо, если тебя возьмут в лучники, которые дежурят над залом приемов. Ты смог бы всадить в Императора стрелу, и никто не остановит! Но в лучники берут самых слабых бойцов. Конечно, вряд ли тебя сделают лучником, но… кто знает, может, и получится?
Собеседники посидели, помолчали – каждый думал о своем. Разные люди, разного возраста, воспитания. Цель одна – убить главного в стране человека.
Тишину нарушил Адрус. Он внимательно посмотрел в глаза настоятелю, помедлил, не решаясь спросить, потом все-таки задал вопрос:
– Атрап, я все время тебя хочу спросить… а почему ты поверил, что я ненавижу Императора? Тебе не приходило в голову, что я могу быть подослан к тебе, чтобы раскрыть ваш заговор?
– Приходило. С самого начала приходило. Однако я чувствую, когда мне врут. И кстати сказать, ты это чувствуешь тоже. Не магией, нет, но ты чувствуешь, я знаю. У тебя чутье зверя. А звери знают, когда кто-то затаил против них зло! Я же ведь тебе желаю только добра. И когда я тебе сказал, что ненавижу Императора, ты поверил! Почему? Покопайся в себе – почему? Ты ведь помнишь первый наш разговор, у тебя исключительная память – мне уже донесли об этом. Так почему ты мне поверил? Рассуждай логически, как я тебя учил!
– Ты мне сказал, что я обошел Ритуал, и сказал, что ненавидишь Императора. Если бы я на самом деле прошел Ритуал и был бы засланным, шпионом, я попытался бы тебя убить или сдать власти, но, скорее всего – убить. Передо мной враг Императора – что еще я мог бы сделать, если был бы верным подданным Венценосного? Но я сознался в том, что ненавижу Императора и действительно не прошел Ритуал. Почему я это сделал? Я не понимаю. Я ведь до сих пор никому не верил, только тебе!
– Просто я вызываю у тебя доверие! – широко улыбнулся Атрап и подумал: «А еще скажи спасибо моему Дару! Когда ты шел, я коснулся твоей ауры и сделал так, чтобы ты мне поверил! Маленький такой толчок, но если бы ты знал, сколько сил, сколько умения нужно для того, чтобы так сделать! И больше никто, никто, кроме меня, этого не умеет! Заставить людей делать то, что тебе нужно, – без мерзкого зелья, без зверства, без идиотских Ритуалов – это могут не все! Вернее, больше никто! И так должно быть, а не это дикарство с драками и убийствами людей! Ничего, когда я стану Императором… все изменится! Нет – без убийств не обойтись, хороший садовник всегда пропалывает свой огород, но я не буду делать это так тупо, не будут убивать ради развлечения, я буду править умно, как ученый, художник, а не как этот тупой сластолюбец, волей судьбы забравшийся на трон! Верь мне, мальчик, верь! Я так долго ждал этого шанса, так долго! И я знал, что ты меня не сдашь, когда раскрылся перед тобой. Ты неглупый и знаешь, что как только скажешь, каким образом ты узнал о моей ненависти к Императору – тебя уничтожат. А я от всего отопрусь. Все так непросто. Ты – тридцать седьмой! Сколько же я тебя ждал… Сколько было проб и ошибок. Но не зря я забрался в этот глухой угол, в эту Школу!»
– Постарайся в обед не есть слишком много – лучше воевать на голодный желудок. Береги затылок. И не жалей никого! Бей. Друзья, враги – бей! Наповал! Не жалей! Я очень переживаю за тебя, мой мальчик! Ты мне как сын! И я возлагаю на тебя большие надежды, Адрус! Пожалуйста, выживи, хорошо?
– Хорошо. – Губы парнишки сложились в несмелую улыбку, было видно, что он давно забыл – как это, улыбаться.
Адрус отхлебнул из красивой фарфоровой чашки с золотыми узорами и поверх нее снова взглянул на Атрапа – задумчиво, внимательно, будто всматривался во что-то в душе настоятеля. Тот невольно поежился – взгляд мальчишки пронизывал. Адрус будто услышал то, что сейчас сказал настоятель, и обдумывает, что бы такое сотворить с другом-предателем.
Но через несколько мгновений это ощущение прошло, и Атрап облегченно вздохнул – все идет как надо, все идет хорошо. Он потянулся за плюшкой, «нечаянно» коснулся Адруса и, вытянув из его ауры нить-контакт, стал аккуратно накачивать ауру энергией, оздоровляя, поддерживая организм, запуская ускоренную систему восстановления. Теперь примерно на сутки или чуть больше Адрус будет меньше уставать, его раны и ушибы затянутся немного быстрее, а если сравнивать с обычным человеком – гораздо быстрее. Ничем это особо не поможет, но когда на весах лежит так много, даже маленькая капелька может перевесить нужную чашу. Пусть будет. Не помешает.
* * *
Звереныш чувствовал фальшь. Не мог не чувствовать. Честно сказать, каждого, кто вдруг ни с того, ни с сего выказывал к нему приязнь и расположение, Звереныш воспринимал как хитрого зверя, собирающегося ударить в спину. И никак не мог понять – почему же он все-таки открылся этому человеку. Это было как толчок – р-раз! И сознался.
