– Я раз двадцать звонил Чету, все спрашивал, когда ты возвращаешься.
Келли прикусила себе губу.
– Звонил?
– Раз двадцать, по крайней мере, – подтвердила Натти. – А может, тысячу раз.
Взгляд Джека смягчился.
– Я бы глупцом, Келли…
Подойдя поближе, она прикоснулась пальцами к его губам.
– Тсс-с… Я сама хороша.
Натти дернула приемного родителя за рубашку.
– Папа! Теперь самое время поцеловать девушку.
Так он и поступил. Здесь, посреди аэропорта, из которого она летала все эти годы, Джек на глазах у незнакомцев обнял и поцеловал ее не раз, а два раза.
– А еще мы помыли Билли-Боба, – прикасаясь к ее локтю, сказал он.
– А еще натерли машину до блеска, – встряла Натти, берясь за руку Келли, – к твоему возвращению.
Она рассмеялась.
– И куда вы меня отвезете?
– А как по-твоему? – произнесла Натти. – Домой, конечно же.
«Дом, – едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться, подумала Келли. – Мне всегда нравилось, как звучит это слово».
Эпилог
Часто за прошедшие несколько месяцев Джек ловил себя на том, что пристально наблюдает за Келли, пока она готовит на кухне буррито для всей семьи, а Натти без передышки делится с ней последними школьными новостями… как заправляет за ухо пряди выбившихся волос, хотя непослушные прядки редко оставались там надолго… как смешно Келли морщит нос, заслышав очередную реплику Натти, а затем взрывается безудержным хохотом, бросая взгляд в его сторону… Джек внутренне содрогался при мысли, как близок был к тому, чтобы навсегда ее потерять.
В феврале Джек повез Келли в «Городской клуб Вустера», место их первого свидания. Они решили отпраздновать это, заказав то же самое, что и в первый раз: Джек – бифштекс из вырезки, Келли – лососину. После соответствующих прелюдий он встал на одно колено и, вытащив из кармана кольцо с бриллиантом, сделал официальное предложение.
Прижав руку к груди и пустив слезу, Келли согласилась и с радостным удивлением воззрилась на Натти, выглядывающую из-за угла. За девочкой, взявшись за руки, стояли Чет и Элоиза. Келли завизжала от радости. Натти бросилась обнимать свою будущую маму. Джек с растущей гордостью наблюдал за ними.
Натти охала и ахала над искрящимся в свете ламп обручальным кольцом, а затем присоединилась к ним за столом. Чет и Элоиза уселись рядом. Они отпраздновали мороженым. А чем еще? Отступать от традиции они не собирались. Со следами взбитых сливок на губах Келли попросила Натти во время церемонии держать ее букет. Захихикав, девочка согласилась.
– Я уже боялась, что вы никогда мне не предложите!
В июне приехала Сан. Ей предстояло сыграть роль подружки невесты на свадьбе Келли. Мелоди досталась роль почетной гостьи со стороны невесты. Чет и Элоиза, которые зачастили в Вустер, также присутствовали на свадьбе. Небольшая группа друзей, членов семьи и коллег была приглашена на церемонию, состоявшуюся в приходской церкви Джека.
После венчания Мелоди обняла Джека.
– Вы даже не представляете, как вам повезло!
Родители Меган подарили серебряный чайный сервиз и альбом в посеребренной обложке. Внутри рукой Мишель было написано: «Брак и материнство – чудеса, которыми следует дорожить». Меган написала свое имя милым детским почерком. Келли очень надеялась на то, что, когда придет время, обе ее девочки смогут встретиться.
На следующей неделе, пока Натти оставалась на попечении у Сан, Джек и Келли полетели на «Цессне-182-турбо» к коттеджу на берегу моря близ села Мистик в штате Коннектикут. Там они гуляли по берегу до полуночи и мечтали о будущем.
Вскоре после того, как они зажили тихой семейной жизнью, Келли спросила у Джека, что бы он стал делать, если бы она осталась в Чикаго. Застенчиво улыбнувшись, муж взял ее за руку и повел к себе в кабинет. Выдвинув ящик стола, он взял оттуда конверт. Внутри лежал дорогой авиабилет на рейс до Чикаго.
– Я уже знал, где тебя искать, – улыбнувшись, произнес Джек. – Чет мне помог.
Келли рассмеялась.
– И найдя меня, что бы ты сделал?
Джек пожал плечами.
– Я так далеко не планировал.
Глаза Келли сверкнули удивлением.
– Ты потратил большие деньги на билет, которым так и не воспользовался.
– Он стоит каждого потраченного на него цента.
Взяв билет, Келли помахала им.
– Можно я его возьму?
– Зачем?
– Положу в альбом.
В августе Джек вместе с Натти и Келли слетали в Ланкастер, штат Пенсильвания. Там они остановились в отеле «Птица в руке», располагавшемся недалеко от ресторана, в котором работала Лаура.
Заручившись помощью управляющего, они уселись за столик, который обслуживался непосредственно Лаурой. Та подошла к ним на расстояние всего нескольких ярдов и только тогда поняла, кто же ее клиенты. Натти соскочила со стула и бросилась обнимать Лауру. Обе они, плача от радости, стояли посреди ресторана и болтали на пенсильванском диалекте немецкого.
Управляющий отпустил Лауру на час. Она присоединилась к ним за столом. Они болтали о прошлом и настоящем. Лаура и Джонатан поженились и жили в его доме, совместно приглядывая за Беккой Линн. Пока она рассказывала свою душещипательную историю, Джек испытывал внутренний трепет.
– Если бы ты не обратил внимания на ту фотографию Джонатана, кто знает, что бы сейчас было, – мягко произнесла Лаура с нотками удивления в голосе.
В церкви их общины официально обетами они не обменивались, но ее родители немного оттаяли душой, впрочем, до окончательного примирения было еще далеко. В конце концов, никто не отменял их изгнание.
– Мне кажется, я стала куда в большей мере причудливой, чем мне раньше казалось, – сказала на это Лаура. – Теперь я не представляю своей жизни без машины и электричества.
Натти ее слова понравились.
– А я тебе то же самое говорила!
– Ну да… говорила, – покраснев, согласилась Лаура.
– Возвращайся к нам! – попросила Натти.
Бросив взгляд на Келли, она сдержанно ответила:
– Это может оказаться не такой уж хорошей идеей.
– Почему? – не унималась Натти.
Смутившись, Лаура пожала плечами. Тогда Келли положила руку поверх ее руки.
– Лаура! Вы всегда желанный гость в нашем доме. Вы долгие годы были с Натти, и теперь она по вам очень скучает.
Слезы навернулись Лауре на глаза. Она смахнула их.
– Я вам всем очень благодарна, – улыбаясь и краснея, произнесла она. – Я бы с радостью к вам поехала, но вскоре у меня будет своя собственная семья, о которой придется заботиться.
