Пути Келли и Лауры однажды пересеклись, когда последняя привезла Натти с фермы, куда они ездили смотреть лошадей. В тот день Келли приехала чуть раньше, чем планировала. Потом об этой встрече Джеку рассказала сама Келли, а позже вечером – Натти.
Судя по всему, обе женщины усердствовали в том, чтобы казаться приветливыми, по крайней мере Натти ни капли неискренности в поведении взрослых не заметила. Лаура даже посидела немного на качелях вместе с Келли, пока Натти бегала в дом за охлажденным чаем. Девочка сказала, что Келли задавала Лауре вопросы относительно садоводства и очень хвалила то, что видела вокруг. Лаура поблагодарила ее за добрые слова.
Слушая Натти, Джек испытывал противоречивые чувства. Он до сих пор скучал по Лауре, не только как по няне его приемной дочери, но и как по человеку, с которым прожил бок о бок долгие годы. Теперь же, когда Лаура окончательно покинула его дом, Джек проходил через период странной реабилитации, учась обходиться без нее. Он надеялся, что Келли этого не заметит, но недооценил степень проницательности своей новой знакомой.
Однажды после ужина, пока Натти играла наверху, Джек спросил, как она отнесется к тому, что Лаура вернется на работу в его дом. Ответ Келли был вполне здравым.
– Мне-то все равно, но, боюсь, Лауре такое положение вещей не подойдет. Извини, если я слишком прямолинейна, – прикоснувшись к его руке, сказала она.
Взяв ее ладонь в свою, Джек посмотрел в ее лучащиеся нежностью глаза.
– Тебя это тревожит?
Келли пожала плечами.
– Присутствие Лауры меня не тревожит. Тебе об этом интересно узнать? Я не ревнива, Джек. Если судьбой нам предначертано быть вместе, мы будем.
Он задумался. Келли пожала его руку, успокаивая.
– Я с самого начала подозревала, что ты к ней что-то испытываешь.
Джек вздрогнул. Да, она совершенно права. Забыть Лауру будет нелегко. Прежде он верил, что его чувства к Лауре остались в прошлом, но теперь понимал: все не так-то просто.
Он тихо вздохнул.
– Ну-у… Келли! Чем я тебя заинтересовал?
Прикусив губу, она насмешливо посмотрела на него.
– Ну, что сказать… Вообще-то я люблю голубоглазых блондинов.
Рассмеявшись, Джек сжал ее пальцы.
– Я не хочу из-за этого потерять тебя.
– Ты и не потеряешь.
Однажды жарким летним днем Келли после работы отправилась к дому Джека. Натти пошла погостить к подруге, без сомнения, для того, чтобы вместе немного погрустить по поводу близящегося начала занятий в школе.
Джек встретил ее у двери.
– Я на сегодня почти закончил с делами.
Она прошла вслед за ним в кабинет. Там она с интересом рассматривала экспонаты на посвященной авиации стене. Особенное восхищение у нее вызывал автограф Уилбура Райта. Внимание Келли привлекла фотография Джека, где он был запечатлен вместе со своим отцом на фоне старой «Цессны-172». Джек подошел и встал рядом.
– Ты прав. Сан очень похожа на вашего отца, – подавшись вперед, сказала Келли.
Прикоснувшись к ее руке, Джек вздохнул.
– Возможно, но она все же во многом пошла в нашу мать.
– Мне кажется, что вы очень близки.
Джек пожал плечами.
– Не думаю, что кто-нибудь вообще в состоянии стать достаточно близким Сан.
– А как умер твой отец? – поинтересовалась Келли.
– Согласно отчету коронера, причина смерти – остановка сердечной деятельности, но я уверен, что папа умер из-за разбитого сердца.
Келли задумалась над услышанным.
– Я тут не вижу снимков твоей матери.
– Есть один, но я храню его в ящике.
«В темноте», – мысленно добавил он.
Келли прижалась к нему, обняла рукой за талию, не отрывая при этом взгляда от фотографии его отца.
– У тебя не осталось о ней хороших воспоминаний?
Джек отрицательно покачал головой.
– Может, и остались, но они похоронены под плохими.
Келли молчала.
– Я не говорю, что ее ненавижу, – сказал Джек так, словно собирался в первую очередь переубедить самого себя. – Я просто не желаю о ней вспоминать.
Джек видел, что она хочет что-то сказать, но не решается. Если уж начистоту, то он просто презирал мать, хотя долгое время безуспешно боролся с этим чувством. Позже, раздумывая о частых ссорах с сестрой и ее остром язычке, Джек подумал, что, пожалуй, проиграл эту длящуюся всю его жизнь войну.
– Я стараюсь, Келли… Иногда у меня получается, иногда нет. Это куда труднее, чем может показаться. Долгое время я топил свой гнев в том, что сделало мою мать такой несносной… в алкоголе…
– Тебе, должно быть, пришлось совсем несладко… больно…
Джек презрительно хмыкнул.
– Единственная боль, о которой я помню, это боль, причиняемая ею моему отцу. Я считаю, что в конечном счете это она лишила меня его. – Вздохнув, он смущенно добавил: – Но я стараюсь.
Келли обняла его.
– По-моему, мы не понимаем, что начинаем прощать, до тех пор, пока окончательно не простим. Мне кажется, чувства следуют после сделанного нами выбора. Мы должны укрепиться в своей вере. К тому же простить ты должен не ради нее, а ради себя. – Взглянув на него, Келли извиняющимся тоном прибавила: – Полагаю, мой непродолжительный брак кое-чему меня все же научил. Не слишком ли нравоучительный тон я взяла?
Джек отрицательно покачал головой. Как раз из уст Сан это прозвучало бы как беспардонное нравоучение. А в словах Келли было предвестие надежды, но его, впрочем, немного смутило то обстоятельство, что она упомянула о своем муже. О нем она вспоминала крайне редко.
– Однажды все встанет на свои места, – сказала Келли. – Ты уже почти ее простил. Я это вижу в тебе… Знаешь, Джек, что мне нравится в тебе? Ты всегда видишь только самое лучшее в окружающих.
«Не совсем так», – подумалось ему.
– Мы все хотим, чтобы о нас помнили только хорошее, – сказала она, а потом внезапно рассмеялась. – Я уж точно хочу!
Джек поцеловав ее в щеку, силясь воскресить в памяти не то что хорошее – хотя бы неплохое воспоминание, связанное с его матерью.
– Есть кое-что, – криво улыбнувшись, произнес он. – Мама показала мне, кем я не хочу быть.
Выйдя из дома, они отправились на аэродром и спустя полчаса их самолет уже отрывался от земли. Это был их второй совместный полет. На этот раз Келли нервничала заметно меньше. Самолет пролетал над озером, вокруг которого они прогуливались во время первого своего настоящего свидания. Завороженная, Келли смотрела на открывающийся внизу вид.
– Мы летим на высоте две тысячи футов над землей, – рассмеявшись, произнес Джек. – Все внизу должно казаться маленьким. – Повернув на север, он поинтересовался: – Хочешь еще раз посадить?
