– Не повреди механизм подъема, – говорил он сержанту по радиосвязи, задыхаясь от пыли и порохового дыма.
– Я что, по-твоему, – отбрыкивался тот, – не смотрю, куда стреляю?
Крыть было не чем, особенно после того, как Джейсон едва остался жив после пары подобных перестрелок. Он ничего не ответил. Говорить было трудно, а дышать приходилось через ткань рукава.
В этот момент Матус каким-то образом умудрился попасть в один из баллонов, разбросанных по полу. Тот, естественно, оказался под давлением и, пронзительно свистнув, разорвался, убив оставшихся демонов. Волна оглушила Джейсона и чуть не вытолкнула из-под машины, обдав горячим воздухом и колючей шрапнелью мусора. Свет противно заморгал.
Внезапное осознание того, что происходит вокруг, может запросто сбить с намеченного пути или, хуже того, заставить совершить ошибку, возможно, даже смертельную. Хоэртон, наметив себе цель, ни разу не усомнился в правильности выбранного решения и двигался к ней с упорством локомотива, особо не обращая внимания на то, есть рельсы под колесами или уже давно нет. Может, поэтому он до сих пор оставался верен себе и ни разу не подумал об отступлении. Позабыв про сон, голод и боль, он шел своим путем, не думая о том, что любому другому человеку для совершения подобного подвига понадобились бы более весомые мотивы, чем просто воспоминания или зов совести. Джейсон не думал, какой станет его жизнь после этого, потому что вполне осознавал, что планирование чего-то наперед ограничивает человека в выборе дороги, по которой он пойдет после. В то же время каким-то шестым чувством он понимал, что дальше строительной площадки пути нет, на ней все решится, и решится, скорее всего, не в его пользу.
Он лежал под танком и думал только об одном – как он мог допустить такое. Поймет ли его сын, когда повзрослеет, что толкнуло его отца на столь мерзкий поступок, или он просто забудет обо всем. Ведь он не узнает никогда, что пришлось преодолеть Джейсону ради того, чтобы вновь оказаться рядом с ним.
«Это мой персональный ад, – думал Хоэртон, глотая пыль. – Я сам его создал, я сам себя в него загнал. Сам выбрал себе наказание, решив, что перенести все это будет легче, чем совершить еще одну подлость. Я мог бросить Скарви, оставить погибать Теодора, предоставить возможность Матусу вершить подвиги самостоятельно, но нет же… И теперь вместо того, чтобы отправиться домой просить прощения у своего отпрыска, я двигаюсь прямиком к смерти. Почему?»
Подъемник внезапно остановился.
– В чем дело, Хоэртон?
– Мы каким-то чудом еще живы, – проворчал Джейсон, выбираясь из-под танка. – Хотя должны уже лететь вниз вместе со всей этой конструкцией.
– Если ты думаешь, что это я виноват в этой остановке, то я не специально.
– Верю. Просто удивительно, как ты не догадался из пушки шмальнуть?
– Кончай, Джейсон. Лучше выясни, почему мы не едем.
Хоэртон осмотрелся. Кругом царили хаос и разрушения. Стены напоминали решето. С потолка из разбитого светильника свисал пучок проводов, второй светильник уцелел. В воздухе висела плотная пыль, фрагменты окровавленной плоти украшали углы.
Джейсон отпихнул ногой оторванное щупальце демона и, подойдя к пульту управления, ударил несколько раз ладонью по кнопке подъема. Было очевидно, что платформа еще не доехала до нужного уровня и остановилась по каким-то иным причинам. Хоэртон потыкал в кнопку открывания ворот, тоже безрезультатно.
– Мы, похоже, застряли, – произнес он, пытаясь разглядеть, что находится по ту сторону решетки. – Включи задние фары.
Оказалось, лифт остановился, не доехав примерно метр до следующего этажа. Можно перегрузить танк во вспомогательный подъемник, проходящий параллельно первому, и продолжить путь, но преодолеть метровую ступень будет сложно.
– Вылезай и помоги мне! – крикнул Джейсон, пытаясь поднять решетку.
Решетчатые ворота удалось приподнять лишь на несколько сантиметров, они оказалась слишком тяжелыми для двух человек.
– Придется бросить танк здесь, – произнес сержант обреченно.
– Ни хрена подобного. Без танка мы не проживем и нескольких минут.
– Проживем, – заверил Матус. – Пересядем в соседний лифт и доедем до стройплощадки, а там встретимся с группой Джонсона. Забыл?
– Группа Джонсона на другой стороне отсека, мы не доберемся до них. Кроме того, мне не очень-то верится, что кто-то из них еще жив. Да и без танкового орудия нам не разрушить портал.
Сержант задумался. Конечно, его можно было понять – сложно отступать, когда до цели остался всего шаг. Но соваться площадку без танка равноценно самоубийству.
– Что ты предлагаешь?
– Я? – удивился Джейсон.
– Ну да. Я сказал – «придется бросить танк здесь», ты мне ответил – «ни хрена подобного», значит, у тебя есть какая-то идея.
– Идея одна: двигаем в доки, и валим отсюда.
– Черта с два, – процедил Матус, наставляя на Хоэртона оружие. – Идем до конца, с танком или без.
– Сломанный подъемник как бы говорит нам, что на площадке делать нечего. Это последний шанс повернуть назад и сохранить свои жизни.
– Свои никчемные жизни, – поправил сержант тихо.
– Я-то думал, ты просто обыкновенный выскочка, нацепивший военную форму, – произнес Джейсон.
– А оказалось?
– Не важно. Здесь не высоко. Поднимаем решетку, – сказал Хоэртон. – Дальше придумаем что-нибудь.
– Как ты собираешься ее поднять? – оживился сержант.
Хоэртон снова похлопал по кнопке. Цепь разомкнута, и замкнется она, только когда лифт поднимется примерно на метр и достигнет этажа. Где-то должен быть датчик или реле, но искать что-то подобное среди прочих механизмов, навешанных на подъемник, не имеет смысла. Нужно запустить двигатель подъема ворот принудительно.
– Лезем наверх, – сказал Джейсон. – Ты первый.
– Это почему?
– Потому что оружие у тебя.
Сержант полез по лестнице с обреченным видом.
– Все чисто! – крикнул он спустя минуту.
Хоэртон поднялся следом. Площадка для обслуживания была не меньше, чем само помещение лифта. Двигатель подъема решетки найти было не сложно, он находился прямо над воротами. Джейсон открыл дверцу пускового шкафа. Тот был плотно напичкан всевозможными реле и катушками. Разбираться со всем этим времени не было, и Хоэртон просто втолкнул сердечник основного пускателя внутрь соленоида, использовав рукав одежды в качестве изолятора. Контакты, хлопнув, притянулись, и двигатель заработал. Когда поднявшаяся решетка сбрякала об ограничитель, Джейсон отпустил сердечник.
Спускаясь обратно в кабину лифта, сержант открыл огонь по нескольким тварям, влетевшим внутрь через открытые ворота.
– Что теперь? – спросил он.
