Йен нежно взял ее за подбородок и заставил посмотреть на себя. Теперь он понял, что повергло ее в такое отчаяние.
— Ты не потеряла его.
— Ч-что? — Глубокие голубые глаза Евы со смятением уставились на него, лоб нахмурился. — Но Томас сказал…
Граф Виндхэм кашлянул и заявил:
— Этот мерзавец? Да он не увидит правды, даже если та клюнет его в мягкое место.
Ева повернулась к графу. Осознав, что в спальне есть посторонний, она постаралась взять себя в руки и успокоиться.
— Я… я не знала, что вы тут.
Граф Виндхэм улыбнулся — довольно натянуто — и попробовал пошутить:
— Вот такой я проныра.
Ева не стала улыбаться ему в ответ. Граф неловко заерзал на стуле. А Йен сказал ей:
— Он помог мне найти кучера и садовника, которых подкупил Томас.
— Правда? — В ее слабом голосе надежда мешалась со страхом.
— Ну, ты же не думала, что я буду просто сидеть и ничего не делать?
— Нет, я так не думала, но… — Ева запнулась. — Это значит, что Адам… — Она облизнула губы. Ей явно было страшно произнести главные слова.
Йен кивнул Виндхэму. Граф быстро зашагал к двери и выглянул в коридор.
— Йен, — беспомощно прошептала она.
— Подожди минутку. — Йен обнял ее чуть крепче.
В коридоре послышались шаги, потом в спальню вошел мужчина. Бедная одежда мешком болталась на его худом теле. Смотреть он старался в пол.
Ева удивленно воскликнула:
— Я знаю вас!
Мужчина переступил с ноги на ногу и ответил:
— Да, миледи, меня зовут Джонни.
— Ты работал у нас садовником.
— Да. И…
Он замешкался и искоса посмотрел на Йена. Тот кивнул. Йен помнил, как испугался бедняга Джонни и его жена, когда они с Виндхэмом появились на пороге их дома.
— Продолжай, — сказал Йен.
Джонни помял шляпу в руке, но в итоге поднял глаза и взглянул на Еву.
— Эти годы я заменял отца вашему сыну.
— Адаму? — воскликнула Ева, не в силах сдержать эмоций.
— Да, миледи. Я понял, что лорд Томас хотел избавиться от мальчика, и мне стало его жаль. Я пошел в конюшню и выкрал его. С тех пор Адам живет со мной и моей женой. — Джонни не выдержал и улыбнулся. — Он очень красивый, очень милый мальчик и всегда таким был. Вот почему я не мог отдать его лорду Томасу.
Йен ждал, не зная, как отреагирует на это Ева. Он посмотрел на нее, и его сердце сладко сжалось. Любимая сияла от счастья, на ее губах играла улыбка.
— Спасибо, — выдохнула она, и слезы радости брызнули у нее из глаз. — Большое вам спасибо. — Вдруг улыбка исчезла, и Ева поморщилась. — Боже, как болит рана.
— Пулевые ранения обычно считаются болезненными, — пошутил граф Виндхэм.
Но Ева никак не отреагировала на это. Она забыла про резь в плече и, все еще не веря своему счастью, выдохнула:
— Неужели я скоро увижу сына?
— Да, — ответил Йен. — Как только поправишься.
Она опять улыбнулась — так искренне и радостно, что красота этой улыбки словно осветила всю спальню.
— Не могу поверить в это.
Джонни переступил с ноги на ногу и застенчиво спросил:
— Но вы… вы не заберете его прямо сейчас, миледи? Можно нам с женой будет хоть изредка навещать мальчика?
Ева взглянула на мужчину сияющими от любви глазами.
— Я никогда не разлучу Адама с семьей, которая так любила его. Вы спасли его. И потому я хочу попросить вас переехать ко мне в поместье. Что вы на это скажете?
Джонни облегченно вздохнул и тоже улыбнулся.
— Конечно, миледи. Я думаю, так мальчику будет проще узнать вас и снова полюбить.
После этого Джонни откланялся и быстро направился к выходу. Его сапоги весело застучали по паркету.
— Томас — мерзавец, — проговорил Йен, когда за ним закрылась дверь.
— Мертвый мерзавец, — уточнил Виндхэм.
Ева перестала улыбаться.
— Что же с тобой будет? — спросила она Йена. — Что насчет полиции, судов? Тебя не будут преследовать?
Граф фыркнул и ответил за него:
— Следствие уже идет, но Йена ни в чем не обвиняют. Мы нашли кучера. Он и Джонни рассказали о том, что Томас спрятал мальчика. Потом мы оба были свидетелями того, как он чуть не убил тебя… Так что это было не убийство, а самооборона.
Йен молчал. У него была еще одна важная новость для Евы, только он не знал, с чего начать. И в итоге просто сказал:
— Граф Виндхэм ездил в лечебницу миссис Палмер.
Ева сразу все поняла. Она взглянула на графа, потом опять на него и тихо спросила:
— Мэри?
Йен посмотрел на приятеля. Тот ответил:
— Я ее там не нашел.
— Что? — изумленно вымолвила Ева.
— Похоже, — сказал граф, — ваша подруга — очень храбрая женщина. Она сбежала.
— Мы должны найти ее! — воскликнула Ева. — Вы поможете, милорд?
— Ради вас я готов на все, — любезно откликнулся он.
— Спасибо, — с надеждой в голосе сказала Ева. Ее лицо опять просияло. — Вы сделали для меня столько хорошего, что я не знаю, как вас благодарить.
Граф Виндхэм захлопал ресницами и, галантно улыбаясь, объявил:
— Ваша красота — достаточная награда для любого истинного рыцаря вроде меня. И если вы…
— Прошу прощения, Виндхэм, но у тебя есть еще веские причины оставаться тут? — прервал его Йен. Ему не терпелось поскорее остаться наедине с Евой.
— Я хотел сказать… — Граф посмотрел на него, потом на Еву и заявил: — Ну ладно. Я вижу, меня тут никто не любит.
— Это неправда, — возразила Ева, беря Йена за руку. — Вы теперь — наш самый преданный друг.
Виндхэм усмехнулся, но посчитал, что будет лучше поскорее выйти из спальни.
— Ты вернул мне сына, — проговорила Ева, когда они остались одни.
Йен перевел дыхание. Было бы легко сейчас поговорить об Адаме, расказать, как он его нашел и как тот выглядел. Но Йен знал, что пришел момент сказать те нелегкие, но важные слова, которые, как он надеялся, навсегда свяжут их вместе.
— Я хочу попросить у тебя прощения, — начал Йен.
— За что?
— Я потратил так много лет впустую, стараясь заслужить любовь лорда Кэри. Ради этого мне пришлось дать клятву, которая разлучила нас с тобой.
— О, Йен. — Ева сжала его ладонь. Ее глаза заблестели от слез радости. — Какой же ты прекрасный человек!
