В Бейквелле утверждают, что именно здесь родился аутентичный бейквеллский пудинг. Многие уверены, что рецепт действительно появился тут, на одной из улиц района Рашботтом-Лейн. Рассказывают, что рецепт был изобретен в 1860-х годах по чистой случайности в результате недопонимания между миссис Грейвз, хозяйкой трактира «Белый конь», и ее кухаркой. Дворянин, остановившийся в трактире (который теперь носит название «Герб Ратленда»), заказал клубничный пирог. Миссис Грейвз передала эту просьбу молодой неопытной кухарке, но та вместо этого испекла нечто вроде пышки с пряностями. Однако результат так понравился гостю, что рецепт вошел в историю под названием бейквеллского пудинга.
Миссис Уилсон, жена торговца свечами, проживавшего в особняке, на котором теперь красуется вывеска «Старая лавка традиционных бейквеллских пудингов», сообразила, что пудинг можно изготавливать на продажу. Она ухитрилась раздобыть рецепт и открыла собственный бизнес. С тех пор бейквеллский пирог и бейквеллский пудинг существовали бок о бок.
Тонко раскатайте нежное слоеное тесто и переложите в широкую неглубокую форму для выпечки. Выложите на дно слой джема толщиной полдюйма: лучше взять малиновый, но подойдет и любой другой. Взбейте желтки восьми яиц с двумя белками. Добавьте полфунта топленого масла и по полфунта сахара и молотого миндаля. Хорошо перемешайте и вылейте в форму на джем. Выпекайте полчаса. Перед подачей хорошенько остудите.
Рецепт бейквеллского пудинга, записанный местной писательницей Элисон Аттли (из книги «Рецепты старой фермы», 1966)
53
Битва при Гастингсе
Английские школьники начинают изучать историю с битвы при Гастингсе, которая, как почти всем известно, произошла 14 октября 1066 года, примерно за шесть столетий до Великого лондонского пожара (2–5 сентября 1666 года) и где-то за девять столетий до победы Англии в финале чемпионата мира по футболу (30 июля 1966 года). Таков краткий обзор всей нашей истории.
Той осенью Гарольд II успешно предотвратил вторжение своего тезки, норвежского короля Харальда Сурового, и направился на юг, навстречу нормандскому герцогу Вильгельму, еще одному претенденту на английский трон. Он сделал попытку (неудачную) внезапно напасть на деревянную крепость Вильгельма близ Гастингса, но тот приказал своим воинам бодрствовать всю ночь на случай ночного штурма. Выступив из крепости на следующее утро, Вильгельм обнаружил, что англичане встали на холме Сенлак недалеко от того места, где сейчас расположен город Бэттл (о точном местоположении английского войска еще идут споры).
Обе армии насчитывали не более 8000 человек, но войско Гарольда состояло в основном из пехоты. По устоявшемуся мнению историков, большинство пеших солдат Гарольда было перебито в ходе сражения, после того как конные рыцари Вильгельма, изобразив бегство, увлекли их за собой, а затем неожиданно атаковали. В какой-то момент по полю боя распространился слух, будто Вильгельм убит, и на левом фланге, среди бретонцев под командованием Алена Рыжего, поднялась паника. Но в разгоревшемся ожесточенном бою был убит сам Гарольд — считается, что он одновременно получил стрелу в глаз и удар мечом от одного из рыцарей Вильгельма. Его братья Гирт и Леофвин погибли вместе с ним. После битвы их тела были обнаружены на вершине холма, однако до сих пор ходят легенды о том, будто на самом деле Гарольд выжил в битве и ушел в монахи.
Так или иначе, после этого Вильгельм обходным путем двинулся к Лондону и в день Рождества короновал себя как правителя Англии. Началась нормандизация Англии, результатом которой стало в числе прочего изменение языка — и можно поспорить, что преодолеть пропасть между побежденным саксонским народом и новой англо-нормандской аристократией так до конца и не удалось.
Вы и сейчас можете встать среди руин аббатства Бэттл на камне, установленном в честь Гарольда на предполагаемом месте его гибели, посмотреть вниз на склоны холма Сенлак (за прошедшие столетия они заметно сгладились) и представить, что вокруг вас кипит битва, изменившая английскую историю и нацию сильнее, чем любое другое историческое событие. Вы можете закрыть глаза и вообразить боевые крики и стоны умирающих, представить, как саксонские хускарлы, потрясая своими страшными топорами, преследуют конницу Вильгельма и затем падают под ударами рыцарских мечей, чтобы больше не подняться.
Но почему английская история всегда начинается именно в 1066 году? Конечно, потому, что это привлекает наше внимание к новой франко-нормандской знати и оттесняет на задний план побежденную англосаксонскую знать, ее историю и традиции. Возможно, в те дни, когда радикальные английские круги объединялись под знаменем древних свобод короля Альфреда, безопаснее было сделать вид, что английская история началась только после вторжения.
Проще говоря, этот небольшой заговор должен заставить нас забыть, каким был мир до того, как нынешняя аристократия обосновалась в своих замках и поместьях. Возможно, нашим правителям не хочется лишний раз вспоминать о том, что исход битвы при Гастингсе, как и других решающих сражений английской истории, мог быть совсем другим.
Сакс вовсе не схож с норманном, у сакса суровый нрав;
Сакс может стерпеть немало — но не стерпит попрания прав.
Когда он как бык упрется и вспыхнет в глазах огонь,
Когда пробурчит: «Нечестно!» — о сын мой, его не тронь
[18]
.
Редьярд Киплинг, «Норманн и сакс» (1911)
54
Боффины
Когда изобретателя компьютера Алана Тьюринга в 1942 году отправили в США, чтобы помочь американцам строить собственные машины для дешифровки кодов, он обнаружил там совершенно иной подход к работе, в корне отличающийся от эклектического и в чем-то эксцентричного британского. Вместо странноватых математиков и разгадчиков кроссвордов он столкнулся с группой юристов.
Открытие Тьюринга проливает свет на типично английский подход к решению проблем, который особенно ярко проявился в области взлома кодов во время Второй мировой войны. В секретной конторе Блетчли-парк Тьюринга окружали не только математики, но и лингвисты, специалисты по статистике, создатели головоломок и всевозможные странные личности, от будущего писателя Энгуса Уилсона до будущего министра внутренних дел Роя Дженкинса и будущего историка Асы Бриггса: все они работали в своих домиках, почти не выходя на связь с внешним миром и крайне редко общаясь друг с другом.
В Блетчли-парке обитали египтологи, игроки в бридж и даже присланный по ошибке эксперт по мхам и водорослям (кто-то из ответственных лиц перепутал криптографию с биологическим термином «криптогамия»), который тем не менее сыграл важную роль в разработке способов восстановления кодовых книг, поврежденных морской водой. Историк Хью Тревор-Ропер, часто приезжавший в Блетчли-парк, описывал царившую там атмосферу как «дружественную и неформальную, граничащую с явной анархией». Известно, что один военный полицейский принял Блетчли за военную психиатрическую лечебницу.
