– Подбрось и выбрось, это неожиданно.
– Не то слово. Оно постоянно вращается, и кабинки кем-то заняты.
– Кем? – заинтересовался я.
– Очевидцы не могут рассмотреть. Кабинки затянуты туманом, но там явно кто-то есть.
– С чего ты взял?
– Так говорят.
– Интересно, подбрось и выбрось. Поедем, посмотрим, – предложил я.
И хоть покидать уютное кресло и расставаться с теплым пледом совсем не хотелось, я все же совершил усилие над собой. Когда еще на моем районе будут происходить такие чудеса. И чтобы я такое пропустил, нет уж – увольте.
* * *
Бьюик Роадмастер 1954-ого года выпуска доставил нас на место за пятнадцать минут.
Огромное десятиметровое колесо обозрения возвышалось над близстоящими домами. Оно встало аккурат между рестораном «Сто священных коров», кинотеатром «Дженезис» и сквером, в котором до явления чуда играли дети. Теперь они стояли и глазели на медленно вращающегося исполина с открытыми от удивления ртами. Никогда еще в своей жизни они не видели ничего подобного.
Я перевел взгляд на колесо. Огромное. Вот что можно было сказать о нем. А по сравнению с маленькими уютными домиками нашего района, оно выглядело словно Гулливер, забравшийся по-пьяни в деревню к лилипутам. Разноцветные кабины на двух человек были окутаны густым туманом, постоянно находящемся в движении. Складывалось впечатление, что туман живой, только какая-то неведомая сила не выпускает его из кабинок, заставляет концентрироваться возле них. Что прячет в себе туман? Вот что взволновало меня больше всего. Нет ли там внутри чего-то ужасного, представляющего для жителей Большого Истока опасность.
– Что ты об этом думаешь, преподобный? – спросил Ник, скривившись, точно раскусил капсулу с рыбьим жиром.
Никогда не пробовал, но мерзость вероятно страшная.
– Подбрось и выбрось, я ничего не понимаю. Откуда эта дура здесь взялась?
– Сам бы дорого заплатил, чтобы узнать, – ответил мне шериф.
– И давно она тут глаза мозолит? – спросил я.
Ник подозвал одного из кентавров и подробно расспросил.
Получается, нарисовалось колесо обозрение где-то с полчаса назад, парализовав жизнь улицы. Тут же со всех окрестностей стянулись зеваки. Они в основном стояли в стороне и смотрели. Но нашлись два смельчака, подошедшие к колесу поближе. Один из них, Цер Хаос библиотекарь, попытался забраться в кабинку, но был отброшен в сторону со страшной силой.
– Очень интересно. Не находишь, – сказал задумчиво Красавчег.
В этот момент из клубов тумана кабинки, достигшей самой земли, выплыл мутный налитый кровью глаз, размером с человека. Он медленно осмотрел окрестности, оглядел столпившихся, охваченных ужасом людей, и растворился в тумане.
– Кто-то за нами наблюдает, преподобный? – спросил растерянный кентавр.
Я не знал, что ему ответить на это. Я и сам не понимал, что здесь происходит, и откуда взялось это чертово колесо, и кому принадлежит этот кровавый глаз.
У Красавчега зазвонил телефон. Он принял вызов и пару минут разговаривал, после чего доложил мне.
– У нас еще одна проблема.
– Может на сегодня хватит? – страдальчески спросил я.
– Кажется, кто-то считает иначе.
– Что стряслось на этот раз? Русские горки на кладбище нарисовались? И на них катаются зомби?
– Если бы… – Красавчег хмыкнул, цыкнул зубом, собираясь с мыслями и сказал: – Улица Вязов провалилась.
– Как это? – не понял я.
– Просто. Под землю.
– А подробнее?
– Это что-то типа зыбучих песков. Улица превратилась в зыбучие пески. Два автомобиля увязли, и около шестерых альтеров. Люди погибли. Машины еще засасывает. В полицию позвонил один из очевидцев. Он живет на улице Вязов. Пока что эффект зыбучих песков затронул только проезжую часть, но уже покачнулся первый дом и погружается на дно. Гражданин обеспокоен и просит его спасти немедленно.
– Не было печали, черти накачали. Не иначе как, – сказал я огорченно.
И что прикажете теперь делать? Как с зыбучими песками бороться? Это вам не асфальтовая река. Та течет по руслу, из берегов не выходит. А что если эта зараза опасная и начнет распространяться за пределы улицы Вязов? Как ее остановить? Она же может сожрать весь Большой Исток.
– Поехали, посмотрим. Здесь нам явно делать нечего, – предложил я. – Колесо не опасно. Ни на кого не кидается. Есть не просит. Так что обойдется и без нас.
Красавчег со мной согласился.
Весь оставшийся день мы промотались по объектам, и следующий день потратили на это никчемное занятие.
Мы наблюдали зыбучие пески, в которые обратилась благополучная тихая улочка. За несколько часов под землю провалилось полностью или частично двадцать домов. Жителей удалось заблаговременно эвакуировать. Погибли только первые шесть прохожих и двое водителей, которых так и не удалось вытащить из машин.
Следующим и пожалуй самым странным объектом, что нам удалось лицезреть, было огромное размером с автомобильный фургон бычье сердце, зависшее прямо в воздухе над Лебяжьим прудом возле городского парка. Налитое кровью, оно учащенно пульсировало и оглушительно стучало. Оно распугало не только лебедей, плававших в пруду, но и всех уличных кошек и собак, бегавших поблизости. Мы их подкармливаем, и они никого не боятся. Но вид, висящего в воздухе, огромного сердца изрядно их напугал. Они разбежались кто куда, потом их несколько месяцев никто не видел на улицах города.
Зевак это представление собрало предостаточно.
Мы вызвали Рому Пузыря, мастера иллюзий, для того, чтобы он дал экспертное заключение, что это за явление и как с ним бороться. Пузырь поколдовал вокруг бычьего сердца и авторитетно заявил, что иллюзиями тут не пахнет, мол что хотите то с ним и делайте. Но подумайте основательно, сердце бьется, стало быть существует, дает кому-то жизнь. Кому? А что если попытаться его уничтожить, не разрушим ли мы этим что-то большое и очень ценное. Рома Пузырь посоветовал проявить деликатность в обращении с бычьим сердцем, и на этом откланялся.
Через несколько часов бычье сердце растворилось в воздухе, не оставив и следа.
Следующим явлением, которое нам довелось лицезреть было стадо диких лошадей, пасущихся перед зданием городской управы. Откуда лошади тут взялись, никто сказать не мог. Еще секунду назад не было, и вдруг появились. Не ветром же их занесло. Все бы ничего, но лошади были ярко-красного, ядовито-желтого, и болотно-зеленого окраса. В наших краях подобной палитры у животных не наблюдалось. Что делать с этой живностью никто не знал. Выдвигались разные предложение, но все они казались абсурдными.
После этого мы прокатились до отделения полиции, где Джек Браун ознакомил нас с тремя десятками заявлений от граждан, поступивших к нему за последние три часа. Часть их них были сделаны по телефону, но некоторые поступили лично. Люди жаловались на пропажу вещей: от банальных кошельков, до надгробий на кладбищах у родных и матрацев из домов. Первое можно было списать на карманников, второе на вандалов, но кому могли потребоваться старые продавленные матрацы? Вот в чем вопрос.
