– Вещественные доказательства, – сказал он и нахмурился, отчего стал похож на заправского жигало.
– Так это же тело, шеф, – возразил ему Джек Браун.
– Оно же вещественное доказательство, – заявил Красавчег, вышиб из пальца искру и поджег кончик сигары.
Задымил, выпустил клубы дыма к потолку и задвигал бровями в размышлении.
– Так. Джек, отнеси тело, тьфу… Вещественное доказательство Карме, пусть проведет осмотр. Заключение мне нужно к утру.
– Шеф, так Кармы нету уже. Она же домой ушла. Ночь на дворе.
– Да, я об этом не подумал, – расстроился Красавчег, отчего стал похож на героя-любовника. – Так вызови ее срочно в офис. Пусть потрудится на благо города. Бегом. Одна нога здесь, другая за горизонтом.
Джек Браун принял пакет и растворился за дверью. Он знал, что в таком состоянии с Красавчегом лучше не спорить.
– Преподобный, ты вообще понимаешь, что это тут было? – спросил через некоторое время Ник.
Мы оба смотрели на то место, где еще несколько минут назад сидел Серега Паровоз жив и здоров, и никак не могли поверить в то, что случилось. Просто так люди в пепел не превращаются, даже если они оказывают населению услуги по кремации усопших.
– Подбрось и выбрось, если я что-то понимаю. Был альтер и нет альтера. Странно это все, и непонятно.
– Кажется, у нас новое дело наметилось, друг мой.
– Не без этого. Хотя лучше бы у нас поменьше было этих дел. Поспокойнее было бы на районе. Я уже и забыл, когда у нас была тишь-гладь, божья благодать.
– А где Стекляшка? – заозирался по сторонам Ник.
Димы Стекляшки и правда не было нигде. Тут два варианта: либо он догнался до нужной кондиции, либо у нас есть первый подозреваемый. Правда Ваня Бедуин и Цер Хаос тоже исчезли, но у первого нюх на криминал. Он за версту обходит те места, где его могут загрести по глупости. А второй библиотекарь. Что с него взять.
Мы несколько раз позвали его, пошумели, но никто не вышел на связь. Делать нечего, пришлось сматывать удочки. Ночевать в кабинете не улыбалось, а расставаться не хотелось, поэтому мы рванули ко мне домой.
Дома расположились на веранде в креслах с бутылочкой виски и коробкой вкусных сигар с Большой земли. Перед нами открывался прекрасный вид на яблоневый сад, который окружал мой дом. Ранняя осень уже тронула деревья.
– Итак, у нас налицо одно тело. Серега умер. Это первый факт. Нам надо докопаться, почему это произошло. И вот тут у меня миллион вопросов.
Красавчег хмурился, было видно, что смерть Паровоза ему покоя не дает. Меня это тоже напрягало. Если все вокруг будут ни с того ни с сего рассыпаться пеплом, до добра это не доведет.
– А что мы знаем про этого Серегу? Ну кроме того, что раз в месяц он приходил к нам играть в покер и чаще всего выигрывал, – спросил я, пуская клубы дыма к небу.
– У него бюро ритуальных услуг на улице Непокоренных. Называется толи «Последний приют», толи «Радость усопшим».
– Фу ты, какая гадость, – выразил я свое мнение относительно креативности названий.
– Согласен с тобой. Его контора одна из трех на весь Большой Исток, так что с клиентами у него было нормально. Не бедствовал.
– Ну, это как раз понятно. Коньяк он всегда хороший с собой приносил, – оценил я.
– Насколько я знаю, Паровоз жил один. Характер имел скверный, поэтому от него ушли три жены. И каждую при разводе он оставил ни с чем. У него есть маленький домик на Липовой улице. Да вот собственно и все.
– А с кем он дружил? Что любил? Какие вообще у него связи? – спросил я.
Информация по клиенту и правда очень скудная. В таком тухлом пруду не то что рыбу, головастика не выловишь.
– С кем дружил, вопрос сложный. Ни с кем пожалуй. И со всеми одновременно. Он часто посещал «Зажигалку», в другие бары не ходил. Нередко его можно было видеть в компании Зеленого. Ну, тогда когда у Зеленого хорошее настроение и никто не мешает ему глушить «Протоку № 3» бочками.
– Может, что-то еще? – спросил я с надеждой.
– У него в конторе есть свой маленький домашний крематорий, – сказал Красавчег многозначительно.
– Подбрось и выбрось, это конечно меняет дело.
– Ладно, время позднее. Пора на боковую. Завтра нам предстоит тяжелый день.
Красавчег выпил, затянулся и спросил:
– Можно у тебя переночевать, до дома далеко, а погоды нынче нелетные.
– О чем разговор. В кабинете ложись. Ну, ты и сам все знаешь.
Красавчег время от времени останавливался у меня. Он живет на другом конце Большого Истока и после хорошего вечера и приличного количества выпитого чаще всего остается на ночь. Да и до работы ближе всего.
* * *
Утром нас разбудил настойчивый звонок с улицы. Кого это нелегкая принесла в такую рань. Голова тяжелая, вставать не хотелось, солнце радостно скалится в окно.
Я выбрался из-под одеяла, накинул на голое тело халат, взял в зубы сигару и направился ко входной двери. По пути прикурил, так что когда я оказался в коридоре вкусный табачный дым уже примирил меня с действительностью.
Я опоздал. Ник Красавчег уже открыл дверь. Одетый в мятый вчерашний костюм, похоже, он спал прямо в нем, выглядел он грозно и испепелял взглядом пухлую женщину с корзинкой цветов на голове, замершую на пороге дома. Корзинка на голове выглядела роскошно и затмевала ее владелицу. Такую шляпу могла надеть разве что сумасшедшая или тетушка Бумбуль, живущая по соседству.
Моя прихожанка Виктория Бумбуль не оставляла надежды познакомить меня с одной из своих многочисленных родственниц с коварной целью устроить мое семейное счастье. Я усиленно сопротивлялся. Не люблю когда кто-то что-то пытается в моей жизни устроить, не спросив у меня разрешение. К тому же все родственницы тетушки Бумбуль были все как на подбор круглые, румяные хохотуньи, любительницы страшных шляпок и мыльных опер. Строить с такими семейное счастье, тоской захлебнуться.
– Погода отвратительная для утренних гостей. Не находите? – учтиво поинтересовался Ник Красавчег.
Тетушка Бумбуль залилась краской и выдавила из себя пухлую улыбку.
– А я не в гости. Я по делу. К преподобному мне надо.
– Ник, все в порядке. Проводи гостью в кабинет. Я через минуту буду, – попросил я.
А то с Красавчега станется, заболтает женщину до полусмерти, да за дверь выставит. У него сегодня явно не радужное настроение. Вон даже не кривляется, лицо каменное – страшное.
– Будет исполнено, преподобный, – язвительно отозвался Красавчег.
Я вернулся к себе, облачился в костюм и направился в кабинет. Лучше не оставлять их надолго вместе. Красавчег еще после вчерашнего не отошел. Как бы он чего не учудил. Он ведь может.
