– Отлично, сержант, – он даже позволил себе дружески хлопнуть Андрея по плечу. – Вот увидишь, у нас все получится!
– Не сомневаюсь, – в тон ему ответил Андрей, поднимаясь на ноги.
Он снял с пояса коробку переносного дозиметра и, расстегнув чехол, посмотрел на шкалу. Уровень радиации не превышал фонового. Пока вполне можно было обойтись без использования антидотов, которыми их в изобилии снабдили.
– Подъем! – скомандовал Андрей. – Хватит бездельничать, пора делом заняться.
– Если бы мне еще кто-нибудь объяснил, что именно я должен делать, – тяжело вздохнул Снаттер, закидывая на спину рюкзак.
– Как насчет того, чтобы просто попытаться остаться в живых? – с усмешкой спросил у него Эллик.
– Я не верю в сказки о призраках Гиблого бора, – ответил Снаттер.
– А как насчет той твари, которую ты чуть было за хвост не поймал?
– Ну и что? Вполне заурядная уродина.
– Ты видел таких прежде?
– Нет. Но, судя по ее размерам, она вряд ли может представлять опасность для человека.
– Если только эта штука не ядовитая, – заметил Шагадди.
– Ну и что с того? Она ведь даже не пыталась ни на кого напасть, а сама спасалась бегством.
– Как бы ты заговорил, если бы эта тварь тебе палец отхватила?
– Я не такой идиот, чтобы тыкать пальцем в морду незнакомому зверю…
Выстроившись в колонну по двое, взвод двинулся вперед.
Первыми шли Снаттер и Спулл. Следом за ними, то и дело сверяя направление по компасу и что-то отмечая на карте, двигался лейтенант Манн в паре с Элликом. Далее следовали две пары молодых бойцов. Замыкали колонну Шагадди и Драмс. Андрей шел без пары, все время перемещаясь вдоль колонны, от начала к концу и обратно.
Идти между высокими деревьями было куда легче, чем продираться сквозь кустарник. Все вокруг было как будто тихо и спокойно. Помимо птиц, спорящих из-за чего-то в кронах деревьев, Андрею удалось заметить только лумписов, небольших пушистых зверьков, похожих на белок, висящих на стволах деревьев вниз головами и с любопытством наблюдавших за людьми. Крупные звери если и водились в этом лесу, то, должно быть, предпочитали заблаговременно убраться с пути незнакомых им созданий, движущихся плотной стаей.
Однажды, отойдя чуть в сторону от колонны, Андрей увидел сорванную кору и глубокие полосы на стволе дерева, похожие на следы, оставленные когтями крупного хищника. Но поскольку отметины на дереве были не первой свежести, Андрей не стал понапрасну беспокоить товарищей.
И все же что-то в этом лесу было не так!
По мере того как взвод все глубже проникал в чащу, Андрей начал испытывать непонятное и странное беспокойство. Он и сам не мог объяснить его причину, но все же, на всякий случай, перекинул автомат из-за спины под локоть.
Через какое-то время он заметил, что точно так же независимо от него поступили и еще несколько человек. А Шагадди и Драмс, шедшие последними, держали автоматы уже обеими руками и то и дело настороженно оглядывались назад.
– Что-то заметил? – подойдя к Драмсу, негромко спросил Андрей.
– Нет, – так же тихо ответил тот. – Но такое чувство… Словно кто-то в спину целится…
– Успокойся, – похлопал его по плечу Андрей. – Если бы здесь был кто-то живой, мы заметили бы следы.
– Живых-то я как раз не боюсь, – натянуто улыбнулся Драмс.
– Точно! – услышав разговор Андрея с Драмсом, повернулся в их сторону Шагадди. – Мертвечиной несет!.. Нежить кругом!..
Заметив, что после этих его слов шедшие впереди молодые солдаты начали нервно озираться по сторонам, Шагадди довольно заржал.
– Кончай, Шагадди, – махнул на него рукой Андрей.
– Можешь не верить мне, сержант! – с вызовом воскликнул Шагадди. – Только бабка у меня была колдуньей, и рассказывала она мне…
– А у меня сестра замужем за мужиком, который еще дурнее тебя! – не дал договорить ему Драмс.
– Ну и что с того? – удивленно и немного обиженно спросил Шагадди.
– А то, что не хочу я слушать про твою бабку!..
– Кончайте базар! – положил конец спору Андрей.
Подобные бестолковые и бессмысленные словесные перепалки были обычным делом среди солдат, своего рода развлечением и упражнением в риторике. Чаще всего они носили безобидный характер и никогда не приводили к серьезному выяснению отношений. Но на этот раз Андрей отчетливо услышал в голосах как Шагадди, так и Драмса интонации пока еще сдерживаемой озлобленности. Что могло послужить тому причиной? Насколько было известно Андрею – а сержанту о положении дел в роте известно больше, чем командиру, – между Драмсом и Шагадди никогда не возникало серьезных трений.
Чтобы все как следует обдумать, Андрей, продолжая двигаться параллельно колонне, отошел чуть в сторону от строя.
У него не было никакого объяснения происходящему, но он ясно чувствовал, что происходит нечто странное.
Густые, развесистые кроны деревьев не давали возможности хотя бы приблизительно определить время суток. Грубые напластования коры на стволах казались нереально рельефными. Торчащие из земли зеленые опахала, застывшие в неподвижности, виделись не живыми растениями, а грубыми пластиковыми муляжами. Ровный зеленоватый полумрак, царящий под пологом леса, был похож на искусственное освещение, намеренно выбранное режиссером для того, чтобы придать мизансцене мрачноватую тональность. Достаточно было совсем немного воображения, чтобы увидеть взвод со стороны марширующим вдоль круглой вращающейся сцены, которая, находясь все время в движении, в то же время оставалась на одном и том же месте.
И вдруг Андрею показалось, что время остановилось.
Он замер на месте, не в силах сделать шаг.
Зловещий страх, похожий на призрачное видение вестника смерти, сковал его движения.
Грудь заныла, словно ее стянул тугой резиновый обруч. В легких возникло ощущение болезненного жжения, словно их наполнял не воздух, а стеклянная пыль.
Андрей рванул на горле воротник.
На землю упала оторванная пуговица.
Андрей понял, что не может сделать вдох. Воздух, забивший рот, словно кусок маргарина, стекал в горло тягучими маслянистыми лентами.
Состояние ни жизни, ни смерти…
Сколько еще это могло продолжаться?..
Со стороны, где остался взвод, раздался пронзительный крик.
Последним отчаянным усилием воли Андрей бросил свое тело вперед. И в тот же момент словно лопнула незримая сеть, оплетавшая его подобно кокону, в который паук прячет свою жертву. Раскинув руки, Андрей упал на землю.
Но уже через мгновение он стоял пригнувшись, на чуть согнутых ногах и держал автомат на взводе, озираясь по сторонам.
