– Статус интересуется книгой «Эйно Лан»? – с лукавой улыбкой поинтересовался Мурнау.
– Статус интересуется любыми несанкционированными попытками проникновения в запредельную реальность! – выкрикнул Андрей слова Дейла. – Вы и представить себе не можете, чем это может закончиться!
– Ну почему же… – попытался возразить Мурнау.
– Я не о том, что происходит сейчас вокруг! – Андрей взмахнул рукой, описав ею полукруг. – Для ликвидации зоны вторжения запредельной реальности в ныне существующую Вселенную – а именно это, как я понимаю, как раз и происходит на территории Гиблого бора – Галактическое содружество может пойти на самые жесткие меры!
Дейл сделал паузу.
Мурнау молча ждал продолжения.
Внезапный эмоциональный всплеск миновал свой пик, и Андрей уже спокойно закончил:
– Вплоть до уничтожения всей планеты.
– Ты способен как-то повлиять на ситуацию? – задал вопрос Мурнау.
– Подобные вопросы находятся вне моей компетенции, – дернул плечом Андрей. – Черт возьми, я вообще пока еще не понимаю, что здесь, собственно, происходит?! – Взяв наконец инициативу в свои руки, Андрей адресовал свой вопрос в первую очередь Дейлу: – О чем идет речь? Что собой представляет эта ваша запредельная реальность?
– Я не могу ответить на этот вопрос, – покачал головой Мурнау. – Мы знакомы только с внешними ее проявлениями, но нам до сих пор непонятна ее природа.
– Однозначно на этот вопрос не ответит никто, – сказал Дейл. – Существует с десяток различных гипотез, как дополняющих друг друга, так и полностью взаимоисключающих, но все одинаково недоказуемые. В основном все они сводятся к тому, что запредельная реальность представляет собой нечто вроде реликтового фона, оставшегося от той Вселенной, что существовала до нашей. Каким-то образом этот фрагмент уже несуществующей реальности смог пережить гибель своего мира и Большой взрыв, выбросивший на свет нашу Вселенную. В структуру реально существующего мира запредельная реальность вписаться не смогла. Она подобна вирусу, который постоянно находится рядом с человеком, но до поры до времени никак себя не проявляет. Но стоит только организму человека попасть в неблагоприятные условия, как вирус тут же берется за дело и заставляет чужой для него организм плодить миллиарды себе подобных особей. Если его не удается вовремя остановить, то организм обречен на смерть. Ты помнишь, Алексей Александрович говорил тебе о том, что неблагоприятный общественно-исторический процесс на одной отдельно взятой планете может привести к массированному выбросу энтропии и скоплению ее на ограниченном пространстве? Это и есть первый предвестник болезни. Вслед за выбросом энтропии, если его не удается остановить, неминуемо следует вторжение запредельной реальности. Нам было известно, что общество Кедлмара давно и серьезно больно. Но никто в Статусе даже не подозревал, что процесс мог зайти настолько далеко!
– Возможно, все не так уж плохо, – напомнил о себе Мурнау.
– Что ты хочешь этим сказать? – устало глянул на него Андрей.
– Дело в том, что вторжение запредельной реальности произошло не само по себе.
– Что?!
– Я бы назвал то, что произошло, несчастным случаем.
– Что именно?! – Почувствовав резкий и мощный эмоциональный импульс со стороны личности Дейла, Андрей едва удержался, чтобы не сорваться с места, не схватить собеседника за грудки и хорошенько не встряхнуть его, чтобы заставить говорить быстрее и понятнее. – О чем, черт возьми, идет речь?!
– Об атомном взрыве.
– Так, значит, был еще и взрыв?
– Под покровительством Нени Линна институт работал без малого восемь лет. Особое внимание Нени Линн требовал уделить поискам средств продления жизни и способам оказания воздействия на будущее.
– Должно быть, это отличительная черта любого диктатора – подчинив себе всех и вся, он считает, что имеет право диктовать свои правила и самому времени.
– Поскольку все работы в указанных направлениях не принесли никаких зримых результатов, Нени Линн начал склоняться к мнению, что институт не оправдывает возложенных на него надежд. Более того, у него, судя по всему, появились подозрения, что институт стал гнездом зреющего антиправительственного заговора. Основанием для этого послужили скорее всего предсказания, сделанные отделом прогнозирования. Как и любое другое предсказание, это тоже было весьма неясным и облаченным в расплывчатую формулировку, но при желании смысл его можно было свести к тому, что Пирамида будет разрушена в результате удара, нанесенного по ней с воздуха… Естественно, Нени Линну подобное пророчество совершенно не понравилось. Он сделал вид, что не обратил на него никакого внимания, но вскоре на территории Кедлмара были запрещены любые полеты вертолетов, а затем и вовсе была уничтожена вся авиационная промышленность… Впрочем, не знаю, возможно, у Нени Линна были и какие-то другие резоны. Но как бы там ни было, он приказал уничтожить институт вместе со всеми работающими в нем людьми. Нени Линн хотел полностью исключить возможность того, что разработками центра мог бы воспользоваться кто-то из его врагов… В условиях дефицита времени у нас оставалась единственная возможность избежать гибели…
– Вы перебросили ядерный заряд в запредельную реальность, – догадался Дейл.
– Да. Мы сделали это. – Худыми руками Мурнау обхватил себя за плечи, словно ему вдруг сделалось зябко. – Что произошло потом, страшно себе представить. Запредельная реальность хлынула из открывшегося прохода, словно фонтан воды, бьющий сквозь пробоину в днище судна… Я находился неподалеку от профессора Кармера, контролировавшего процесс перехода… Когда волна запредельной реальности ворвалась в комнату, пульт, возле которого стоял профессор, взорвался, а самого его буквально вывернуло наизнанку… Простите, – Мурнау наклонил голову и быстро провел ладонью по лицу. – Дело в том, что я сейчас воспринимаю воспоминания всех тех, кто это пережил…
По телу Мурнау прошла крупная дрожь. Пальцы рук, сжимавшие костлявые плечи, распрямились, а затем снова, подобно когтям, впились в ветхую материю старого пиджака.
– Отвлекись, Мурнау, – посоветовал Андрей. – Давай поговорим о чем-нибудь другом.
– Что еще ты хотел бы узнать? – резко вскинув голову, спросил Мурнау.
– Ты работал в центре еще при Нени Линне?
– Да.
– Сколько же тебе сейчас лет?
– Сейчас возраст для нас уже не имеет значения, – горько, как показалось Андрею, улыбнулся Мурнау. – Я лично давно уже не считаю свои годы… Только циклы перерождения…
Мурнау снова начало ломать. Тело его изогнулось в пояснице назад. Он приподнял колени вверх, оторвав стопы от пола. Казалось, он собирался задушить себя в собственных объятиях. Запрокинув голову назад, Мурнау закрыл глаза. Сквозь сжатые зубы изо рта его вырвался сдавленный стон.
– Мурнау, что происходит? – Андрей в тревоге вскочил на ноги.
