После долгого молчания Тони спросил: «А что, занятие на этом закончено?»
Я взглянула на часы. «Почти», – ответила я ему.
«Это хорошо, – сказал он, помахав своим экземпляром комиксов. – Я намерен сегодня же опробовать что-нибудь из того, о чем мы здесь говорили, и хотел бы вернуться домой, пока дети еще не спят».
Истории
Из приведенных ниже историй вы увидите, как родители применяли свои новоприобретенные навыки по отдельности и в комбинациях, а иногда и в ситуациях, выходящих за рамки определения «обычных, повседневных» событий.
Гейл
Последний семинар был словно специально сделан для меня. Я недавно развелась, начала работать полный рабочий день, и если мне что-то было и нужно в жизни, то это именно сотрудничество со стороны детей. Оба моих сына сейчас находятся в подростковом возрасте, но никогда не стремятся оказать мне какую-то помощь… в чем я сама виновата, потому что очень не люблю «капать им на мозги», и в результате мне приходится все делать самой.
Короче говоря, в субботу утром я усадила их обоих перед собой и объяснила, что с новой работой у меня не будет никакой возможности делать все в одиночку, как это было раньше. Я сказала, что теперь мне понадобится их помощь и что нам всем, как семье, нужно будет сплотиться. Потом я перечислила все, что нужно делать по дому, и попросила каждого из них выбрать себе три задания, за которые они предпочли бы впредь нести ответственность. В конце каждой недели они могли бы даже меняться ими.
Первая их реакция оказалась вполне типичной. Они начали громко жаловаться на школьные нагрузки и говорить, что у них «и так ни на что не хватает времени». Но, в конце концов, каждый из них подписался на выполнение трех домашних дел. Я повесила список дел на холодильник и сказала, с каким огромным облегчением я буду теперь приходить домой, зная, что белье уже постирано, посудомоечная машина разгружена, а в столовой накрыт стол и все готово к ужину.
Ну, конечно, в реальности все происходит не совсем так, но время от времени они все-таки выполняют некоторые из взятых на себя обязательств. А когда они этого не делают, я просто показываю пальцем на список, и они берутся за дела.
Эх, почему я не научилась этому на несколько лет раньше…
Лора
У моей дочери появилась новая манера демонстрировать мне, что я сделала то, что ей «не по вкусу». Она играет со мной в молчанку. Если я осмеливаюсь спросить, что опять не в порядке, она пожимает плечами и лежит, уставившись в потолок, и это меня страшно злит.
Но на прошлой неделе я вернулась с нашего мастер-класса в необычайном запале и была твердо намерена попробовать вести себя совершенно иначе. Когда я вошла в дом, она сидела за кухонным столом и пила чай. Я тоже подсела к столу и сказала: «Келли, мне совсем не нравится, что между нами происходит».
Она сложила руки на груди и уставилась в другую сторону. Я не позволила остановить себя таким образом и сказала: «Иногда я делаю то, что очень злит тебя, ты перестаешь со мной разговаривать, а это ужасно злит меня. В результате я начинаю на тебя кричать, что злит тебя еще больше. Поэтому, Келли, было бы гораздо лучше, если бы ты прямо говорила мне, когда тебя что-нибудь беспокоит».
Дочь опять пожала плечами и снова отвернулась. С этой девчонкой на легкую жизнь рассчитывать не приходилось… «А если это так трудно, – сказала я, – то по крайней мере сигнализируй мне об этом, давай хоть какой-нибудь знак, все равно какой… Постучи по столу, помаши кухонным полотенцем, положи на голову кусок туалетной бумаги. Все, что угодно».
«Ой, мам, не сходи с ума», – сказала она и ушла из кухни.
Я подумала, что и впрямь «несла бред», но через несколько минут она вернулась в кухню со странным выражением лица и чем-то белым на голове. Я сказала: «А что это за ерунда у тебя на… ой, да… туалетная бумага». Мы обе расхохотались, а потом впервые за долгое время по-настоящему поговорили.
Джоан
Вчера вечером моя 15-летняя дочь заявила мне, что хочет сделать себе пирсинг в носу.
Я впала в ярость и начала на нее кричать: «Ты совсем с ума сошла? Господь дал тебе прекрасный нос. С какой стати надо делать в нем дырку? Зачем тебе надо себя уродовать? Более идиотской идеи я еще в жизни не слышала!»
Она тоже накричала на меня в ответ: «Я всего-то и хочу – маленькое колечко в нос! Тебе бы посмотреть, как ходят другие девчонки… У Ким в языке гвоздик, у Брианы – кольцо в брови, а у Эшли такое же в пупке!»
«Ну, что я могу сказать… Значит, они такие же дуры, как ты», – сказала я.
«С тобой невозможно разговаривать! Ты вообще ничего не понимаешь», – завопила она и с топотом убежала из комнаты.
Я просто стояла и думала: «И это мать, которая ходит на семинары, посвященные общению с подростками. Просто великолепно!» Но сдаваться я не собиралась. Чтобы достучаться до нее, мне надо было найти более действенный способ общения.
Тогда стала искать в Интернете информацию о пирсинге. Оказалось, что в том округе, где мы живем, делать пирсинг или наносить татуировки на тело лиц, не достигших 18-летнего возраста, противозаконно при отсутствии письменного, нотариально заверенного разрешения от родителей или опекунов. Единственное исключение – прокалывание ушей. Кроме того, там был целый раздел, в котором рассказывалось, сколько всяких болезней можно получить, если операция будет выполняться нестерильными инструментами или в антисанитарной обстановке: гепатит, столбняк, разные инфекции, нагноение…
Короче говоря, когда она наконец вышла из своей комнаты, я сказала ей, что мне очень стыдно за то, что я наговорила про нее и про ее подруг, но в Интернете нашлась информация, на которую ей стоило бы взглянуть. Потом я показала ей на экран.
Она прочитала это и сказала: «Ну, пока никто из моих знакомых еще не заболел. Так или иначе, я готова рискнуть».
Я заметила: «Проблема состоит в том, что не хочу рисковать я. Твое здоровье для меня слишком много значит».
Она ответила: «Хорошо, тогда я пойду к обычному врачу и сделаю у него. Тебе только и надо-то, дать мне письменное разрешение».
Я сказала: «Нет, я на это пойти не могу. Мои изначальные возражения остаются в силе. Кроме того, я же себя знаю. Видя, как моя дочь расхаживает с кольцом в ноздре, я буду очень сильно расстраиваться. А я не хочу, чтобы у меня портилось настроение при каждом взгляде на тебя. Когда тебе исполнится восемнадцать и если тогда этот вопрос для тебя еще будет актуален, ты сама сможешь решить, хочешь ли делать пирсинг».
Конечно, она не была в восторге от такого моего решения, но вроде бы согласилась с ним. По крайней мере, на сегодня…
Тони
Мой 14-летний сын Пол бродит по дому так, будто находится в каком-то другом мире. Когда я прошу его что-нибудь сделать, он говорит: «Хорошо, папа», и на этом все заканчивается. В одно ухо влетает, из другого вылетает. Поэтому в прошлый уик-энд я поступил неожиданно. Дважды.
