Четверка затаилась в сырой темноте среди густых зарослей. Голова кавалерийской колонны перевалила холм – холодные магические светильники в руках воинов дрожали и подпрыгивали в такт аллюру отлично выученных коней. В скудном голубоватом свете блестели латы и бляхи лошадиной сбруи... Авангард приближался к лощине, которую облюбовал Джегед, а чужаки все скакали, блестящие шишаки шлемов возникали и возникали на гребне холма, отсветы гасли, когда всадники съезжали вниз, в лощину... конца колонне не было видно, через равные промежутки показывались новые светильники... Воины скакали колонной по двое, они хорошо держали строй.
Голова колонны поравнялась с затаившимися путниками, миновала их – а на холме вырастали все новые силуэты, подсвеченные холодным чародейским пламенем. Теперь к глухому топоту копыт прибавился плеск грязи в колеях и бряцание стали.
– Сколько же их... – протянул Мороган.
Безмолвные всадники проносились мимо лощины, их лимонно-желтые плащи в бледном свете фонарей казались зеленоватыми, чудилось, будто одежда послушников светится в ночи, как болотные гнилушки. Лица под стальными шлемами казались неестественно спокойными, бесстрастными – такая же холодная отрешенность, как на каменных лицах героев, высеченных из светлого камня на фасадах столичных зданий...
Пары окутанных призрачным светом всадников возникали из ниоткуда на гребне холма, проносились по дороге и таяли в сырой, хлюпающей грязью ночи. Казалось, им не будет конца.
– Сколько их...
– Заткнись, Мороган, – прошипел Годвин.
Наконец показались замыкающие кавалеристы. Инига вздохнула. Арьергард колонны миновал заросли в ложбине, холодные отсветы исчезли за поворотом, но земля все еще гудела, ей вторили медленно гаснущие топот и лязг...
Все молчали.
– Неплохо, – наконец произнес Джегед, – их количество впечатляет. Впору возгордиться – тот, кто отрядил этих ребят, относится к нам с уважением!
– Ты не считал, сколько их было? Семьдесят? – спросил Годвин. – Восемьдесят?
– Я сбилась после сорока, – призналась Инига, – уж очень они похожи друг на друга.
– Восемьдесят четыре, – объявил Мороган.
– Не будем терять времени! – бросил Джегед, трогая вороного с места. – Неизвестно, что нас ждет в усадьбе. Нужно успеть, прежде чем эти люди вернутся. Рано или поздно они наверняка настигнут старикашку и вытрясут из него, куда мы направились.
Путники выбрались на дорогу. Из-за тучи вышла луна и осветила округу. Годвин присвистнул – колеи превратились в полосу грязи. Истыканная отпечатками копыт полоса полужидкой массы взбиралась на холм...
Джегед, не говоря ни слова, свернул на обочину, остальные – следом. С холма стало видно, что дорога разбита, насколько хватает глаз. Но следовало поспешить, так что четверка двинулась рысью – гуськом по обочине, по влажным пластам грязи, выплеснувшейся из-под копыт кавалерии. Иногда кусты выползали к дороге, так что приходилось скакать по толстому слою вязкой жижи, в который обратились колеи.
И вот впереди показалась темная масса усадьбы, подсвеченная рыжими огоньками факелов и холодными, синими – волшебными.
Джегед, не сбавляя аллюра, крикнул:
– Инига, Мороган, не лезьте вперед. Сперва работаем мы с Годвином, а вы не суетесь.
– Но я тоже...
– Заткнись, Мороган!
Годвин с протяжным лязгом извлек из ножен клинок. Судя по тому, как освещено поместье Унадал, там оставили охрану. Значит, поработать предстоит всерьез.
Работали Джегед с Годвином по обычной схеме – первым атаковал маг. Усадьба господина Валланта была окружена оградой, но ворота после отбытия отряда остались распахнуты, во дворе горел костер. Несколько вооруженных людей в желтых плащах расположились вокруг огня. Джегед направил вороного на них. Заслышав стук копыт, послушники взялись за оружие, но все же нападения они не ждали, а скорее всего предположили, что возвращается кто-то из приятелей. Этих молодых парней научили обращаться с оружием, но настоящим боевым опытом они не обладали – на это и рассчитывали атакующие. И еще – на ночную темень.
Когда из мрака во двор усадьбы вывалился огромный всадник с занесенной палицей, караульные только и успели, что вскочить – вороной жеребец проскакал сквозь пламя, разметал горящие ветви и сбил с ног двоих парней. Третьего настигла палица Джегеда. Колдун натянул поводья, вороной завертелся на месте, топча поверженных послушников, остальные попытались атаковать мага с разных сторон – точно, как их учили. Клинки с шуршанием рассекали воздух, воины шумно выдыхали и подбадривали друг друга отрывистыми возгласами.
Джегед не заботился о защите, он был уверен в надежности доспехов, которые зачаровал только накануне в мавзолее. И в самом деле, удары мечей вызвали разве что потоки искр. Искры ослепили и сбили с толку воинов в желтом, так что Джегеду удалось достать еще одного. Палицей он размахивал наугад, не целясь, а сам поглядывал на дверь – ждал, когда из дома покажутся новые противники. После того как вороной растоптал костер, во дворе стало темно, скудный свет сочился сквозь узкие окна, да вспыхивали искры на доспехах колдуна, если в них врезались клинки послушников. Годвин уже спешился и незамеченным проскользнул во двор.
Вот распахнулась дверь здания, полосу света тут же заслонили силуэты послушников, спешащих вступить в схватку – и Джегед, выронив палицу, швырнул огненное заклинание на крыльцо. Полыхнуло так, что вздрогнула под ногами земля, боевые амулеты Джегеда налились силой в гробнице Павшего. Даже привычный вороной жеребец встал на дыбы и заржал. Желтых смело с крыльца, дверь сорвалась с петель и отлетела вбок, а Годвин, предусмотрительно прикрывший на время глаза, теперь в три прыжка оказался среди замерших ослепленных послушников. Он бил в не прикрытые кольчугой места – в лицо, в горло. Когда Джегеду удалось успокоить вороного, сражение закончилось. Свет, льющийся изнутри здания сквозь развороченный дверной проем, ложился на растоптанные копытами и запятнанные кровью желтые плащи.
– Эй, сюда! Инига, Мороган! – позвал воин.
Кузены с жеребцом Годвина в поводу въехали во двор. Инига сохраняла прежнее сонное равнодушие, а Мороган стал озираться – очень уж быстро все закончилось, он следил за боем издалека и мало что сумел разглядеть.
– А как?.. – начал парнишка.
– Заткнись, Мороган! – оборвал Джегед. – Прими повод!
В доме могли оставаться послушники, поэтому первым в здание должен был войти маг, защищенный тяжелыми латами. Джегед спешился, притопнул, повел плечами... по доспехам пробежали струйки крошечных искр – колдун проверял защиту. Оглянулся, посмотрел на Годвина – тот кивнул. Джегед направился к стене дома, стараясь не шуметь, но тяжелое снаряжение гремело и звенело при ходьбе. Маг приблизился к проему и остановился. Доски развороченной взрывом дверной коробки тихо тлели и роняли оранжевые искорки...
Джегед подождал немного – и резко метнулся на порог. Бабах! Проем осветился оранжевым, среди огня темный силуэт Джегеда зашатался и вывалился наружу – послушник, скрывавшийся в здании, оказался магом и теперь пустил в ход собственное заклинание. Джегед с оглушительным лязганьем рухнул на колени, припадая к земле, Годвин перепрыгнул согбенную спину приятеля и скрылся внутри. Послышался звон клинков, звук грузного падения... Джегед тяжело поднялся, хватаясь за тлеющие косяки, из-под латных перчаток сыпались угли.
