Правда, Расков рассчитывал и на понимание своего районного прокурора, с которым у начальника ОУР были хорошие отношения. Можно было попытаться оформить 122-ую статью, предварительно допросив в качестве свидетелей тех же Нертова, Касьяненко и Иванова, а заодно изъяв в результате выемки добытые частными сыщиками улики. «Хотя, — думал Леонид Павлович, — может со 122-ой и получится. Маньяк просто не сможет не захотеть попробовать сбежать. Что ж, пожалуй, так и оформим»…
Наконец долгожданно запищала «труба». Это вышла на связь Женевьева. Она коротко сообщила, что находилась все время в метро, а потому не могла раньше соединиться. «Объект» явно на всякий случай проверялся, меняя поезда и маршруты, но делал это недостаточно профессионально. Во всяком случае, — считала сыщица, — ее не «срисовали». Сейчас же она находится неподалеку от перекрестка проспектов Художников и Просвещения.
— «Объект» зашел в «адрес» (Женька продиктовала номер дома и квартиры), — парадная с тыльной стороны дома, окна видимо выходят туда же, второй этаж… Лестница — просто la moquerie над цивилизацией… Леша, как по-русски это переводится?
— Насмешка, — подсказал Нертов, — а еще точнее, совсем по-русски, следы цивилизации в понимании акселерирующих подростков и некоторых несознательных граждан. Ты лучше зажми нос, зажмурь глаза и выбирайся на улицу, пока не «засветилась».
— Хорошо, а вы можете узнать, кто там живет? Я имею в виду le enregistrement, жду вас на месте…
Алексей газанул по забитому машинами Литейному в сторону Гражданки, а Расков, не медля, связался с адресным бюро, чтобы установить, к кому же мог пожаловать в гости убийца.
Обычное утро. Обычный час пик. Все куда-то спешат…
* * *
Леонид Павлович, трясясь в машине, сигающей по дорожным колдобинам, кое-как записал в блокнот полученные из ЦАБа данные о жильцах квартиры, куда зашел кандидат в маньяки. Зарегистрированных оказалось двое: некая Кристина Николаевна Белкина, двадцати пяти лет от роду, временно не работающая и ее годовалый ребенок.
Женевьева была достаточно информирована о деле, по которому вела наблюдение. Поэтому, когда ей передали сведения о жильцах, девушка сразу же решила: если сейчас же не вмешаться — потом может быть слишком поздно.
— Надо что-то делать, — думала она, — но что? Войти в квартиру, сказать «не убивайте их, пожалуйста» — да на меня посмотрят как на законченную идиотку. К тому же, кто даст гарантию, что этот маньяк планирует очередное убийство? Но кто гарантирует, что это не так?..
Гарантий не мог дать никто. Маньяк каким-то образом умудрился выпасть из поля зрения и сыщиков, и старой охраны и, тем более, новой. Его связи, на сколько знала Женевьева, толком не разрабатывались. Поэтому совершенно непонятно было, зачем он пошел в гости.
«Может, там у него встреча со своими хозяевами? А если все-таки он замыслил недоброе? В квартире только женщина и ребенок. Маленький ребенок. Почти такой же, как сын Алексея». — Интуитивно она чувствовала, что необходимо что-то предпринять. Но что именно? Женька беспомощно осмотрелась по сторонам. Серые коробки многоэтажек, тянущиеся вдоль улицы трамвайные пути, редкие прохожие, прохлаждающиеся в спальном районе… Вдруг внимание девушки привлекла парочка существ, вылезших из парадной и теперь безуспешно споривших, кто из них виноват, что не хватает денег на очередную бутылку. Когда существа проходили мимо, Женевьева увидела, что одно из них — опустившаяся женщина неопределенного возраста со всклокоченными короткими волосами…
— Вот он, выход, — Женька заторопилась в парадную, — именно подвыпивший человек может спугнуть убийцу и, одновременно, не вызвать его подозрения. Позвонить, спросить какую-нибудь Машу или Сашу, попытаться поприпираться, дескать, вчера тут такие жили и демонстративно остаться под дверьми на площадке, якобы звоня в другие квартиры. А еще лучше спросить именно Кристину, как зовут хозяйку. Тогда покуда разберутся, кто чья знакомая… Если маньяк что-то задумал, он не решится сразу же приступить к своему плану — зачем нужен нежелательный свидетель? А там Нертов с Александрычем подъедут…
Женевьева, дойдя до второго этажа, решительно нажала кнопку звонка. Из-за двери было слышно, как в квартире плачет ребенок. Сыщице пришлось потратить немало усилий, чтобы дверь наконец-то открылась. Но вот заскрежетал замок. На пороге квартиры стоял «объект».
— Привет, — чуть заплетающимся языком произнесла Женька, — мне Криска нужна.
И она шагнула вперед…
* * *
«Посланник Высшего разума» знал: этот день должен решить все. Этап его великой миссии обязательно завершится к вечеру. И именно сегодня. Все складывалось как нельзя лучше. Правда, главная женщина-чудовище со своим выкормышем находилась пока вне досягаемости, за городом и в обществе многих людей, но именно к вечеру она должна была вернуться к себе домой. И уж там никто не мог помешать свершиться неизбежному. А пока следовало заняться не менее важным делом.
— Глупые, — размышлял «Посланник» прикуривая, — считают, что каждый из них — пуп земли, а на самом деле все грязь и тлен. Заботятся лишь о том, чтобы набить потолще кошельки и животы, а вокруг — хоть бездна…
«Посланнику» только на днях удалось узнать заветный адрес, где скрывалось еще одно чудовище — любовница важного московского дельца, крайне заинтересованного в «транскроссовских» неприятностях. Дельцу с его шкурными проблемами было глубоко плевать на личные дела очередной подружки. А та, тем временем, на сколько удалось выяснить «Посланнику», была не меньшим чудовищем, чем пресловутая Климова. Получая время от времени подачки от московского друга, жительница проспекта Просвещения не занималась своим сыном. Еще вчера вечером, убедившись, что хахаль Климовой надежно «забит в клетку», «Посланник» отправился в район Гражданки. Если бы он мог предположить, что этого Нертова вскоре отпустят!.. «Но ничего, — думал он, — тем быстрее твой выкормыш обретет свободу».
С улицы, заглядывая в освещенные окна квартиры Белкиной, он заметил за полупрозрачными занавесками тени и понял, что там во всю идет гульба. Ему удалось даже немного послушать из парадной, через двери детский плач, безуспешно взывавшего ко вниманию малыша. Но вместо того, чтобы выгнать гостей и заняться ребенком его мамаша продолжала развлекаться. «Посланник» больше не мог выносить это и решил, что завтра же освободит маленькую душу от необходимости ежедневных мучений.
Было и еще одно обстоятельство, говорящее за необходимость этой миссии: московский делец, более других считающий себя пупом земли, чуть ли даже не Высшим разумом, на самом деле просто ничтожный червяк, обязаный лично прочувствовать, что такое уход близких людей. Одно дело, когда он, присвоив себе права «Посланника», пытался через своих подручных направить его руку против малознакомой Климовой, другое — когда рука истинного вершителя судеб коснется самого дельца с помощью женщины и ребенка.
И вот оно, долгожданное завтра.
Он не думал, что кто-то будет вести слежку, но по привычке несколько раз проверился, меняя поезда в метро. Все вроде было спокойно. «Главное — войти в квартиру, — а там судьба свершится сама», — думал «посланник», нажимая сегодня утром кнопку заветного звонка.
