— Послушайте, ваше величество, — тут же взвился карлик (принц при этом уставился на меня широко распахнутыми глазами, краска с его щек мгновенно сошла), — принц Алекиан тут совершенно не при чем! Во всем виноват толстый сэр Питви! Это он велел казнить орков!
— Приведите сэра Питви!
Услышав выдвинутое против него обвинение, толстяк даже и не думал отпираться — до меня не сразу дошло, что он не видел в своем поступке ничего зазорного! Ну, что ж — я был уже не в силах совладать с овладевшей мной холодной яростью:
— Ну что ж! Какое преступление — такое и наказание. Кендаг, он твой — и я рекомендую его повесить.
Теперь и с толстых щек Питви сошел румянец:
— Ваше величество! — завопил он, куда только подевалось его спокойное благодушие! — Как же такое возможно! Ведь это были орки! Всего лишь орки! Как же можно казнить за это рыцаря! Человека! Дворянина вешать нельзя!
— Ваше величество, — вмешался мой маршал, — это действительно так. Веревка — не для дворянина. Воина должно казнить с пролитием крови — и желательно мечом, поскольку он рыцарь… Это его право!
— А какие права были у казненных орков? — так со мной бывает иногда. Меня понесло и я чувствовал, что, возможно, даже совершаю ошибку, но… — Это были воины! Герои! Они сдержали продвижение вражеского войска и дали нам возможность подготовиться к бою! Возможно, что они спасли жизни нам всем… А их повесили без суда!.. Кендаг, если считаешь нужным — я разрешаю тебе выпороть этого мерзавца перед казнью…
— Ваше величество… — вновь попытался вмешаться Валент.
— Прошу вас, сэр маршал, прошу не вмешиваться в это дело! Я хочу, чтобы дошло до всех — мне нанесено оскорбление — и кара должна быть справедливой и неотвратимой!
На миг воцарилась тишина. Я, постепенно остывая, обвел взглядом лица моих соратников. Пожалуй, все, кроме орков и Фильки, недовольны… Ничего — переживут…
Орки окружили ошеломленного сэра Питви и увели. Воспользовавшись паузой, я обратился к послу:
— Ну что ж, полагаю, сэр Коклос, — для первого раза достаточно. Возвращайтесь в ваш лагерь и передайте мои условия. Я считаю, что вы побеждены — это раз. Поскольку вы действовали как разбойники с большой дороги — напали без объявления войны, бесчинствовали на земле моего королевства и так далее — то и не имеете права на снисхождение. Это два. Поэтому поступим так — вы признаете себя побежденными, выдадите мне все знамена, всех коней и обязуетесь выплатить контрибуцию — две тысячи золотых. Это помимо выкупа за пленных, о каждом из которых мы будем говорить отдельно. А вы, ваше высочество, — я обернулся к принцу, — останетесь моим гостем до тех пор, пока ваш батюшка не пришлет мне документы, удостоверяющие, что королевство Альда — суверенное владение, не подвластное Императору и что он — Император — согласен с моими правами на престол. И вообще не имеет никаких претензий ни к Альде, ни ко мне лично… Вот так.
ГЛАВА 39
День шел за днем, а переговоры тянулись и тянулись. Ингви несколько раз встречался с капитаном ок-Икерном, иногда беседовал с принцем Алекианом, однако дело не двигалось с места. Гвардейцы наотрез отказывались выдать свои знамена победителю, Кадор-Манонг прожужжал уши всем, доказывая, что требование насчет лошадей — коварная уловка, направленая на то, чтобы ослабить гонзорскую армию, которая пока еще в силах победить. Тем временем припасы в осажденном лагере подходили к концу, а пополнить их не представлялось возможным — Ингви плотно запер врага в его стане. Как только в столице стало известно об успехе первой схватки с неприятелем, цехи города тут же — пылая верноподданническим усердием — прислали еще триста человек ополченцев, снаряженных за счет города. Что ж, понять их было не сложно — враг уже побежден и риск минимальный (тем более, что вовсю идут мирные переговоры), зато при дележе добычи их рвение несомненно будет оценено… Подоспело и ополчение крестьян-фермеров… Как бы то ни было — теперь у Ингви было достаточно бойцов, чтобы обложить неприятельский лагерь по-настоящему.
Четырежды капитан тайно отправлял своих людей с поручениями к отряду, занимающему Гранлот, приказывая найти способ доставить ему продовольствие и сообщить о создавшемся положении в Империю, но всякий раз гонцов перехватывали и издевательски-вежливо препровождали обратно в лагерь. Все дороги и тропинки надежно охранялись конными разъездами и пикетами эльфов…
В сущности, капитан считал, что оставшаяся под его командованием толпа ополченцев не слабее альдийской армии — однако не видел способа заставить своих солдат сражаться, а те прекрасно понимали — чтобы справиться с альдийской конницей, потребуются сотни жизней. К тому же ок-Икерна беспокоил демон — неизвестная величина в уравнении, так сказать. Сэру Брудо не раз приходилось сражаться в битвах, в которых принимали участие колдуны, однако никто из них не смог бы одолеть четырнадцать троллей, да что там четырнадцать — и с одним, пожалуй, даже опытному магу пришлось бы повозиться — да и то трудно предсказать результат… Словом, однажды настал день, когда откладывать договор с королем Альды стало просто невозможно. И капитан с истинно солдатской прямотой заявил демону во время их очередной встречи, проходившей — как и все предыдущие — в центре поля, разделяющего две армии:
— Разумеется, ваше величество, я готов торчать здесь сколько угодно, да только надоело уже…
— То есть у вас подошло к концу продовольствие, — кивнул демон, — я вас понимаю.
— Э-э-э… Как бы это сказать… Э-э-э…
— Да так и скажите. Я, например, не боюсь признаться, что у меня с этим тоже проблемы — ведь сейчас под моими знаменами народу чуть ли не втрое больше, чем перед сражением. Но я-то свои проблемы решу, а вот у вас положение похуже. Итак, что вы надумали?
— Ну, раз ваше величество ставит вопрос таким образом… Э-э-э… Поговорим начистоту…
К тому времени, как ок-Икерн и впрямь заговорил «начистоту», прошло не меньше двух часов:
— Ну ладно. Гилфингу известно, что я сделал все, что мог. — подвел итог сэр Брудо. — Так вот, касательно требований вашего величества. Ну не могу я выдать знамя моей роты.
— Почему? Ведь прецеденты бывали?
— Под Кеаргном-то? Это было не так — тогда вся рота полегла и гномы взяли знамена на поле боя из рук убитых знаменщиков, а сейчас — рота целехонька. Только рыцари почти все убиты либо в плену, да лучников с десяток мы в перестрелке потеряли… Нет, не могу я выдать вам ротное знамя, никак не могу.
— Ну ладно, — вздохнул Ингви, — устал я спорить. Ротное знамя оставьте себе… Но все остальные штандарты — выдать!
— Так ведь… Это… Теперь и горожане скажут, — опять принялся спорить капитан, вдохновленный первым успехом своей дипломатии, — скажут, дескать, гвардейцы знамя не выдали, а мы-то…
— Это ваши проблемы! — тут же отрезал король. — Либо соглашайтесь на одно знамя гвардейской роты, либо — ничего! Я и так вам уступил…
