* * *
На несколько минут залегла идеальная тишина. Все обдумывали услышанное. Кто с недоверием, а кто помоложе – то и с восторгом. Каждый про себя, только блеск глаз или задумчивость взгляда демонстрировали подлинные чувства разведчиков.
– Но в чем именно состоит задача группы? Теперь можно узнать? – это Гусман. Все-таки он и Колокольчиков пробыли со Штейглицем бок о бок много дольше остальных членов «Призрака». – Согласись, Макс, нам будет трудно ее выполнить даже примерно не зная, что именно требуется…
– Теперь можно. Сканирование показало, что именно в этом здании, где-то на большой глубине, находится некий артефакт, вывезенный нацистами из Гималаев в одна тысяча тридцать шестом году относительно основного временного потока. Этот артефакт обладает столь мощной энергетикой, что позволяет ученым из «Аненербе» проводить испытания, способные нарушить структуру мироздания. Отсюда и задача группы. Максимум – нейтрализовать артефакт. Минимум – уничтожить оборудование, наработки, документы исследований и участвующих в ней ученых. Так, чтобы на возобновление работ у фашистов ушли годы.
Теперь и Малышев не сдержал удивленного возгласа:
– Ничего себе задачка… И это счастье все нам одним?
– Увы, но как я уже говорил, ваша группа единственная, кому удалось добраться так глубоко. Я попытаюсь…
Тут унтер-фельдфебель глубоко вздохнул, закатил глаза и кулем осел на пол.
– Завод закончился… – констатировал Гусман. – Ждем второй серии или будем что-то делать?
– Командир! – окликнул Корнеева Малышев. – Ты чего молчишь?
– Тсс… – отозвался вместо Николая Семеняк. – Спит он…
– То есть как спит?
– Обыкновенно. Боженка ему морфий вколола, вот он и задремал. Ничего, ничего… За полчаса Земля не остановится, а Коле сон пойдет на пользу.
– Степаныч прав, – поддержал давнего друга старшина Телегин. – Надо использовать затишье по максимуму.
– Добро… Пусть отдыхает. Группа, слушай общий приказ. Привести себя в порядок. Осмотреться. Собрать все боеприпасы и оружие. А также провести ревизию запасов пищи и медикаментов. Оборудовать в одном из помещений опорный пункт с учетом возможности отражения атаки превосходящих сил противника. Теперь конкретно… Оружием, взрывчаткой и опорным пунктом занимаются Петров, Гусман и Телегин. Фрица приведите в чувство и тоже припашите. Он теперь вроде как осознавший и вставший на путь исправления. Вот пусть и поработает. Медикаментами и прочим – Семеняк и польская девушка.
– Боженка. Можно просто Бася.
– Семеняк и… Бася. Колокольчиков к пулемету вместо Петрова. Я буду возле командира. Вопросы есть? Вопросов нет. Выполнять. И лучше все делать бегом… С этими экспериментами ни в чем нельзя быть уверенным. А вдруг немец сейчас очнется и объявит нам, что у них там, в будущем, опять ошибочка вышла, этот мир тоже неправильный и подлежит удалению.
– Ты о главном не забыл, Андрей?.. – мягко напомнил Игорь Степанович.
– В смысле?
– В приказе особо уполномоченного товарища из будущего четко сказано, что «факт» этот внизу. А кроме тех дверей, откуда пришли мы с Басей, здесь никаких иных проходов, лифтов или лестниц нет.
– Понял тебя, Степаныч. Принято. Группа, внимание! Отдельно приказываю исследовать все помещения на наличие скрытого прохода.
Малышев помолчал и неуверенно спросил у Семеняка.
– А может, нам как раз туда, к тебе надо? Кстати, что там за мир? Какой год?
– Хороший мир, правильный… – вздохнул Игорь Степанович. – Весна сорок четвертого. А война уже скоро пятый месяц как закончилась. Фрицы еще в декабре капитулировали. После того как их офицеры сами своего бесноватого фюрера прибили… Мы там мирную жизнь строить начали. Да только эта сволочь и после войны никак угомониться не может. Вот и пришлось в подземелье лезть…
Игорь Степанович приобнял за плечи девушку и еще раз вздохнул:
– Долго рассказывать… Как-нибудь потом. Васенька, ты сама с медикаментами разберешься?
– Конечно, – хмыкнула девушка. – Я ж всю жизнь по соседству с Циммерманами прожила. – Вспомнив о погибшей подруге, она шмыгнула носом, но быстро взяла себя в руки и еще раз кивнула.
– Вот и хорошо. Значит, справишься и без меня.
– А ты, Степаныч, что задумал?
– Понимаешь, Андрей, там тоже была секретная лаборатория. И секретный сейф. Замаскированный очень хитро. Если точно не знать, где ключ, нипочем не сообразишь. Во всяком случае, при поверхностном осмотре. Вот я и подумал. Если столько схожего, может, и тайник фрицы по одному принципу устроили?
– Очень даже возможно, – согласился Малышев. – И в чем же их секрет?
– Выдвижная полка в стеллажах приводит в движение скрытый механизм. После чего одна из секций отъезжает в сторону. В моем случае за ней был сейф. А здесь может и дверь прятаться.
– Толково… Значит, в первую очередь осматриваем помещения со стеллажами.
– Не факт… – открыл глаза Корнеев, зевнул и потянулся. Правда, поморщился при этом. – Я что, уснул?
– Бася тебе морфий вколола. Вот и покемарил чуток, – объяснил Семеняк. – Как ты, Коля?
– Здравствуй, Степаныч… – Корнеев сел, свесив ноги, и обнял ординарца. – Как обычно. Твоими молитвами. Спасибо… А что до полок, я думаю так… Сейф можно в любую подходящую стенку заныкать и без явного присмотра оставить. Даже хорошо, если в постороннюю, подозрений меньше. А дверь – тут дело посерьезнее. Это не ящичек с документами, который, если очень нужно, можно незаметно внести или вынести. Тут люди, которые будут входить и выходить. При этом не привлекая внимания непосвященных коллег. Которых не должно насторожить появление в лаборатории неизвестных личностей…
– Кабинет директора, – первым сообразил Малышев.
– Да… К руководству могут приходить разные люди. От курьеров до снабженцев. И зачастую их даже не замечают.
– Значит, ищем кабинет? Комнату с большим столом и мягким креслом.
– А еще туда должно тянуться множество телефонных линий. Пойдем за ними, найдем нужное…
Корнеев ополоснул лицо из-под крана и довольно фыркнул.
– Хорошо поспал. Спасибо. Только в следующий раз давайте без самодеятельности. Выводить командира из строя без его ведома – знаете, чем пахнет?
– Вот только не надо, – Малышев ответил быстрее Семеняка. – Ты был контужен, и как твой заместитель я был вправе отдать такой приказ. Очнулся? Вот и ладушки. Теперь все это твоя головная боль.
– Тихо, тихо… Не пыли, пехота, – Корнеев дружески ткнул друга кулаком в бок. – Я ж не в претензии. Просто предпочитаю сам решать, когда спать ложиться, а когда бодрствовать. И кстати, я ничего важного не проспал?
– Важного… Выступление нашего таинственного друга проспал или слышал?
