– Ну все, хана тебе, паскуда! – тихо, но внятно процедил он.
Девчонки с упоением завизжали, а мальчики тут же образовали плотное кольцо вокруг вцепившихся друг в друга одноклассников.
– Что тут происходит? – фактически в ультразвуковых волнах заверещала биологичка, влетевшая в кабинет с видом фурии. – Хусаинов, Нигматуллин, дневники на стол – и оба к директору, живо!
Оба драчуна понурившись вышли из класса, и порядок был восстановлен. Когда прозвенел звонок с урока, Сашка собрала учебники Дамира, которые так и остались на парте, и вышла в коридор, провожаемая насмешливыми взглядами и шепотками.
Дамира она разыскала в дальнем крыле, у кабинета химии. Он сидел на подоконнике и насупившись смотрел в окно. Сашка протянула ему забытые учебники и молча села рядом.
– Зря ты вмешался. Хусаинов – дебил, это все знают. Ну, поржали бы и через минуту уже забыли. А сейчас на неделю разговоров хватит. И ты – как с таким синяком дома покажешься?
Правый глаз у Дамира практически заплыл. Но он молчал, безотрывно глядя в окно, словно превратившись в каменное изваяние.
– Да брось, стоит ли из-за такой ерунды расстраиваться! – Сашка шутливо толкнула друга в плечо.
– Из-за ерунды?! – Дамир взвился как ужаленный. – Действительно, п-полная ерунда! Было б о чем разговаривать! Я, как последний д-дурак, битый час в сугробе просидел, шевельнуться боялся. А потом начался цирк: сначала прикатил п-пузатый цыган на «Мерсе», орал, что сейчас порешит тут всех.
– Это Дмитрий Сергеевич, – вздохнула Сашка.
– Да нет, говорю же тебе, настоящий цыганский б-барон, я по телику таких видел, по НТВ.
– Да неважно! – Сашка устало махнула рукой. – Давай, рассказывай толком.
– А потом вообще менты п-приехали. С собакой! Та давай все закоулки обнюхивать. Ну, я не стал дожидаться, пока меня из с-сугроба откопают и в отделении чаем с малиновым вареньем отогреют, вскочил на велик – и деру. Пока гнал – думал: где ты? Засекли все-таки, или случилось что? Заглянул в окно – а ты дома давно, чаи распиваешь.
– Дамир, ну прости! Я правда очень виновата. Там лошади такой шум подняли – пришлось через забор сматываться, некогда было с воротами возиться. И представляешь: там высота – почти два метра, а Серый ее на раз перемахнул!
– Да ну тебя, Иноземцева, тебе же лошади дороже людей! Я тебе говорю, что нас уже по всему городу с собаками разыскивают, а ты мне опять про коня своего…
– Да потому что лошади поумнее некоторых людей будут! – взвилась Сашка.
Дамир схватил портфель и быстро ушел.
Сашка тут же пожалела о сказанном, но решила, что сейчас пытаться что-то объяснить бесполезно. «Завтра я подойду и извинюсь, и все будет по-прежнему», – с надеждой подумала она.
Кое-как высидев оставшиеся три урока, она помчалась в парк – навестить Серого. Конь встретил ее приветственным ржанием и благодарно захрустел сахаром. Сашка высыпала в старое ведро, которое нашла в углу, пять упаковок зерновой смеси для кроликов – все, что удалось найти в зоомагазине, – и накрыла коня теплым одеялом.
– Потерпи еще денек – завтра пятница, а в выходные мы что-нибудь обязательно придумаем. У тебя будет новый дом, просторный и теплый. И овса всегда вдоволь.
Серый всхрапнул, и Сашка любовно похлопала его по изогнутой шее.
– Ну, все, не до нежностей, я уже с ног валюсь… До завтра!
Едва оказавшись в своей комнате, она с облегчением рухнула на диван, не в силах даже стянуть джинсы.
А на следующее утро, зайдя в класс, она сразу же отыскала взглядом Дамира, но тот сидел, демонстративно отвернувшись к окну. «Ну и ладно. На надутых воду возят», – нахмурилась Сашка.
Закончился первый урок, и в коридоре, запруженной галдящей на перемене мелюзгой, Сашка догнала друга и поймала его руку. Но он смерил ее таким холодным и насмешливым взглядом, что она осеклась и не нашлась что сказать. Дамир выдернул ладонь из ее руки и ушел, так и не сказав ни слова. Словно оплеванная, она поплелась в класс.
Математика уже подходила к концу, когда в кабинет вошли двое незнакомых мужчин. Если минуту назад Сашке казалось, что хуже быть уже не может, то сейчас стало очевидно, как сильно она заблуждалась.
– Добрый день, кто здесь Александра Иноземцева? – вежливо поинтересовался молодой лейтенант.
Услышав свое имя, Сашка стала медленно сползать под парту.
– А в чем, собственно, дело? На каком основании вы прерываете урок? – изогнула бровь математичка.
– Районный отдел управления внутренних дел. Лейтенант Петренко. Вчера из частной конюшни был похищен племенной жеребец. Пострадавший в заявлении указал на Александру Иноземцеву как на возможного ценного свидетеля. Так что нам хотелось бы задать ей пару вопросов.
Неожиданно из папки, которую держал лейтенант под мышкой, рассыпались документы, и Сашка увидела пакетик с лоскутком красной материи. Он смутно напомнил ей что-то очень знакомое…
Спиной чувствуя буравящие взгляды одноклассников, Сашка медленно встала. Сердце ее металось, как жук в ладони, а язык присох к небу. «Все, прискакали», – обреченно подумала она, на негнущихся коленях подходя к двери.
И вдруг свет лампы стал ярким, просто нестерпимо ярким, до рези в глазах. «Ну, не хватало еще в обморок грохнуться при всех!», – промелькнуло в мыслях у Сашки. В классе поднялась невообразимая суматоха. Все бросились к окнам – в это невозможно было поверить, но в небе летел огненный шар, оставляя за собой широкий двойной след из белого дыма. Когда болид, летевший в сторону Челябинска, скрылся с небосклона, все, словно не в силах осознать, что действительно видели это своими глазами, разом загалдели:
– Самолет упал!
– А может, это метеорит?!
– Или корабль пришельцев?
– Нет, это ракета, война началась!
– Дурак!
– Сам дурак!
И вдруг раздалась оглушительная канонада, словно неподалеку взорвался склад с боеприпасами. Стекла в огромных окнах прыснули мелкими осколками, и все как по команде упали на пол, прикрывая голову. На улице истошно завыли автомобильные сигналки.
Среди всеобщей сумятицы и криков поднялась незыблемая, как айсберг, математичка и перекрыла гвалт громовым: «Встали в пары! Организованно! Идем! К выходу!». В коридоре, запруженном школьниками, сновали взволнованные учителя, напоминая жалкие островки в бурлящем потоке.
В раздевалке Сашка схватила с вешалки пуховик – и вдруг увидела разорванный рукав. Так вот почему лоскут ткани показался ей таким знакомым! «Видимо, зацепилась за гвоздь в конюшне той ночью», – холодея, догадалась Сашка. Вывернув куртку наизнанку, она вышла на улицу и со всех ног припустила домой. Пуховик был приметный – ярко-красный, канадский – только пару недель назад посылка от мамы пришла. Обычно после школы она заскакивала домой, чтобы перекусить и переодеться в старую куртку. А в ту злополучную ночь, как назло, она была в нем – да уж, просто мастер конспирации. «Вспоминай, вспоминай, была ли ты хоть раз в нем днем на конюшне», – твердила себе Сашка. Ясно, что Дамир не выдаст, как бы на нее ни злился. А остальные? Словом, пуховик, который превратился в важнейшую улику, необходимо было спрятать, и немедленно.
