– Следует.
– Значит, ты выполнил свою работу, Кирилл. Этого достаточно. Рад за тебя. Признаться, я думал, что ты просто бездельничаешь. Но если ты обнаружил некий феномен – великолепно. Однако дальше его должны изучать специалисты. Ведь ты не специалист.
Логика Валерия была безупречна. Но Кирилл готов был метаться из угла в угол, чтобы доказать: она здесь не работает.
– Н-ну… Понимаешь… Ну как же растолковать! – Он с мукой искал формулировки. – Это вот так вот не поймать, не пощупать… Это надо быть здесь, сжиться, шкурой ощутить…
– Специалисты сживутся.
Кирилл представил, как умные специалисты ночуют в школе, пугаются призрачных собак, влюбляются в Лизу, бродят по карьерам, падают с наблюдательной вышки…
– Не сживутся, – твёрдо сказал Кирилл. Он нашёл слова. – Это опыт индивидуальный. Он неповторим.
– Тогда он необъективен, и ты ничего не нашёл.
– Он объективен, – бессильно возразил Кирилл.
– Слушай, Кир, – сказал Гугер. – Если тебе тут понравилось, так ты поговори в Москве с Лурией, выпиши новую командировку и приезжай сюда хоть на год. Нам-то с Взлом нафиг тут торчать? У нас никакого опыта нет. Говно здесь одно, вот и весь наш опыт.
– Я не могу всё оборвать… Не восстановится…
– Тогда оставайся здесь один.
Это был абсолютный аргумент.
– Мне нужна поддержка, – покраснев, сознался Кирилл.
Валерий и Гугер осуждающе молчали.
– Как-то мы с тобой друганами-то не стали, – осторожно заметил Гугер. – Ты ведь без нашей поддержки обходился. Зачем мы тебе?
– Есть травматический пистолет, – негромко сообщил Валерий.
Вот тут Кирилл уже вообще ничего не мог объяснить. Оружие, физическая сила – да, это было важно для Лёхи там Годовалова или для Сани Омского. Но поддержка Гугера и Валерия была не только в возможности самозащиты. А в чём тогда ещё? Кирилл не знал. Но был уверен, что без этих двоих он не найдёт псоглавцев.
– Знаешь, Кирилл, я всё понимаю, – мягко сказал Валерий тоном человека, который всё понимает. – У тебя роман с этой деревенской девушкой. Ничего предосудительного. И тебе это действительно важно. Но мы-то с Гугером здесь ни при чём. Да, наше присутствие отпугивает от тебя соперников. Но не надо делать нас заложниками своих отношений. Понимаешь, борись за них самостоятельно. И некрасиво вводить в заблуждение товарищей или работодателей.
Валерий всё свёл к Лизе. Именно этого Кирилл и боялся. Он уже сталкивался с ревностью женатых к неженатым. Хотя, может, он и сам всё сводил к тому, что Валерий просто завидует.
– Я постараюсь обрисовать картину, – убитым голосом произнёс Кирилл. – Ты сядь, Валер, это не в двух словах…
– Тогда в трёх, хорошо? – сухо попросил Валерий.
Он вытащил из кармана платок, расстелил на пороге салона рядом с Гугером и тоже сел. Кирилл стоял перед Гугером и Валерием, словно сдавал экзамен, и понимал, что экзамен будет провален.
Такой поворот всегда был в фильмах ужасов или в фильмах-катастрофах. Герой талдычит, что опасность реальна, а ему не верят. Обычно говорят, что мертвецы не оживают или что интересы туристского сезона важнее риска акулы, лавины, извержения вулкана.
– Это очень старая деревня, – начал Кирилл, – она на месте скита. И здесь у раскольников была легенда про людей-псов, которые убивают убегающих отсюда. Поэтому и Псоглавец в церкви нарисован.
– Увлекательно, – холодно сказал Валерий.
– Есть свидетельства, что здесь псоглавцы нападали на людей. А Псоглавец – древний образ, у него много значений. Надо сравнить, какое из его значений сейчас, в наше время, подходит для того, чтобы карать беглецов, и вообще, кто здесь будет считаться беглецом. Тогда станет ясно, кто такие псоглавцы, как они действуют, как спастись…
– Круто же, – взбодрился Гугер. – Мы поедем, то есть побежим, они погонятся, мы их сфоткаем. Триллер. Ты сделаешь это, Кир!
– Это и будет чистота эксперимента, – улыбнулся Валерий.
– Они только на своих охотятся…
Кирилл чувствовал, что Гугер и Валерий ни шиша ему не верят. Какие, нафиг, псоглавцы? Алкозавры здесь, а не псоглавцы.
– Я видел псоглавца, – беспомощно сообщил Кирилл.
– Йесс! – возликовал Гугер.
Если бы Кирилл не сказал, что сам видел псоглавца, шанс, что ему поверят, ещё сохранялся. Теперь – нет и нет.
Валерий вздохнул с невыразимой усталостью.
– Кирилл, я понимаю, что это банальный сюжет из трэша. У нас с Гугером роль скептиков, которые должны быть посрамлены. Видимо, ты считаешь, что надо сколько-то прожить здесь, чтобы сойти за своих, тогда псоглавцы объявятся и посрамят нас. Окей. Допустим, псоглавцы существуют. Ты их даже видел. Кто они?
– Монстры! – заявил Гугер и скорчил рожу монстра.
– Версия первая. Монстры. Какие-нибудь мутанты, гоминиды вроде снежного человека, не важно. Биологические существа. Так?
– Так, – кивнул Кирилл. Ему стало скучно.
– Но ведь подобные существа не могут жить сами по себе в количестве трёх-пяти экземпляров. Нужна большая популяция для воспроизведения вида. А она оставит следы, которые непременно бы обнаружили, ведь здесь заповедник. И какая у монстров пищевая база? Крупные животные истреблены. Растительноядные псоглавцы – это смешно. В общем, большой популяции здесь не прокормиться.
– Я это понимаю.
– Тогда привидения! – предложил Гугер. – Они прокормятся!
– Я надеюсь, ты не будешь настаивать, что псоглавцы – призраки?
– Не буду, – хмуро кивнул Кирилл. – Но может, это духи какие… Ведь раскольники же…
– То есть фантомы. Информационные сущности религиозного происхождения.
– Здесь святой Христофор, – напомнил Кирилл.
Валерий задумался, покусывая губы.
– Фантомы должны повторять какие-то реальные объекты. Или те объекты, которые некогда были реальными и оставили в данном месте информационный след. Святой Христофор на Керженце не бывал, здесь нет его следа. Здесь только фреска. Значит, твои псоглавцы могут повторять только Псоглавца с фрески. Но фреску мы увезём в музей. И дальше информационные дубликаты должны появляться там, где находится источник – изображение святого Христофора. То есть, в музее. А в этой деревне искать псоглавцев уже бесполезно.
Если бы Кирилл сам придумал такое объяснение псоглавцам, то стоял бы за него насмерть. А в изложении Валерия выглядело, что фреска – ксерокс, который печатает псоглавцев-привидений. Где ксерокс, там и копии. Валерий превратил чудо в обыденность.
– Какие ещё будут версии?
– Пришельцы! – прорычал Гугер.
– Это не пришельцы, – с досадой отмахнулся Кирилл.
