Потому самой многочисленной группой свободных оказались немцы. Затем шли финны, огромный поток которых выбросился на здешние берега с севера после присоединения к Российской империи. С очень маленьким отрывом за ними следовали шведы из обеих частей державы. В подавляющем большинстве все эти люди занимались ремеслами и мануфактурами и приносили немалую пользу, будучи работящими и прилежными. Были и представители многих иных народов: ирландцы, французы, норвежцы, датчане, англичане — и так по уменьшающейся вплоть до валахов и персов.
В городе говорили на шести десятках языков, и в отличие от множества мне знакомых именно российских городов Петербург внешне был скорее европейским по архитектуре, одежде и поведению. С Москвой и вовсе странно сравнивать. Там все-таки старинный дух сохранился в постройках и многочисленных церквях. А здесь, конечно, присутствуют большие православные соборы, но куда ни повернешься — кирха или протестантский молельный дом.
Взгляд зацепился за водокачку. Я усмехнулся, вспомнив мучения по поводу водопровода. Оказывается, еще в 1582 году Питер Морис — голландец немецкого происхождения, после визита в Нидерланды армии герцога Альбы удравший в Англию, — арендовал северный свод Лондонского моста и установил в нем водяное колесо, приводившее в движение насос, подававший воду в несколько кварталов. В пролетах, между мостовыми опорами, были встроены огромные водяные колеса. Эта конструкция существует до сих пор и поставляет воду во множество лондонских домов.
И не она одна. В 1589 году первые водопроводы подобного типа были построены в Испании — в Овьедо и Хихоне. А чуть позже и во Франции. Некий Раннекен построил сложную систему гигантских вододействующих колес и насосов, поднимавших воду из Сены на высоту в сто пятьдесят пять метров. По огромному акведуку вода направлялась в водохранилище, а оттуда в Версаль. Четырнадцать водяных колес, по семь метров в диаметре каждое, приводили в движение двести тридцать пять насосов. Версальские фонтаны выбрасывали высоко в небо водяные струи, вызывая всеобщее изумление и восхищение. Нашлись подражатели.
Петр I строил свой Версаль — Петергоф с его замечательными фонтанами, о чем я мог бы и задуматься, если бы не считал себя сильно умным и в упор не замечал здешних реалий. Короче, плохо быть невежественным и убежденным, что, кроме тебя, головой поработать некому. Никого новая водокачка особо не удивила и удивить не могла. Просто мало кто интересовался подобными нововведениями, когда и так набрать воду в реке не большая проблема.
Самое забавное, что поражающие воображение колеса могут быть легко заменены насосом с паровой машиной. И собственная же разработка в ближайшие годы прикажет долго жить. Или не имеет смысла торопиться и менять шило на мыло? Пусть себе и дальше качает. Никто не мешает поставить дополнительную, когда население вырастет.
О! Уже Васильевский остров. Сказал же не торопиться!
Здесь как-то незаметно сосредоточились почти все научные и учебные заведения Петербурга: Петербургская академия наук, Российская академия, Горный институт, Шляхетский и Морской кадетские корпуса, Коммерческое училище, Петербургский университет, Учительская семинария, впервые в российской истории предназначенная для подготовки педагогов, несколько гимназий женских и мужских, само собой, Императорский театр, и конечно же в округе жили ученые, художники, поэты и студенты. Неудивительно, что на улицах в основном можно увидеть людей богемного вида. Здесь мастеровые и ремесленники в большом количестве не мелькают.
Опа! А ведь это карета Екатерины, становясь навытяжку, отметил я. Удачно совпало. Я не сомневался, что она одна приедет, однако пришлось бы специально подходить на глазах у публики. А так все в высшей степени естественно. Захотел бы, не сумел так четко подгадать.
— Михаил Васильевич, — с очень четким акцентом сказала она приятным голосом.
— К вашим услугам, ваше величество! — воскликнул я, припадая к протянутой руке.
— Тогда сопровождайте меня и представьте госпоже Софье Гусевой.
Ого! А ведь это действительно заявочка. Императрица не собирается считаться с супружескими узами, о чем открыто сообщает. Намерена играть в политику или просто женская солидарность?
Чем-то она напоминает Анну II Великую, как теперь повсеместно звучит. Не внешне, ничего общего. Поведением. И одновременно она совсем иная. Эту не приходится подталкивать. Она сама замечательно приспосабливается к обстановке.
— Так как там прошло испытание нового катера?
Я рассказал об огромном прорыве в технологии, о великом будущем паровых машин, представил Софью и Александра. С Юркой она оказалась знакома. Неудивительно, в карауле во дворце тому стоять приходилось, и Екатерина будто задалась целью узнать имена всех гвардейских офицеров. Ум, образованность и тщательно задвинутое в угол честолюбие. Не повезло ей с муженьком. Останется вечно на вторых ролях. И как бы хуже не стало. Вот и в театр на новую постановку одна приехала. А супруг в этот час не иначе к любовнице отправился. Практически открыто показывает отношение.
— Надеюсь, вы не оставите меня и подниметесь в ложу?
И зачем ей это? Разумеется, я рассыпался в благодарностях, все же откровенная и демонстративная милость. Привечать семейку Ломоносовых не самое лучшее занятие по нынешним временам. Назло Дмитрию? Вариант. Только вряд ли английская корона забеспокоится, запри завтра император Екатерину хоть в монастырь. Союзный договор, недавно согласованный, для них важнее. Сдадут и глазом не моргнут. Здесь и сейчас не пройдет: «Хочешь, чтобы тебя не трогали, — нападай первым». Нет за ней серьезной силы.
Забавно, но в зале полным-полно высокопоставленных господ. Нешто таким образом выражают оппозицию? Кто такая Софья и какое она имеет отношение к постановке, всем известно. А я во дворце не самая популярная персона. Даже если не в курсе столь «замечательного» назначения, убирающего меня с глаз долой навечно и отстраняющего от любых властных рычагов, большинство станет служить любой власти. Это в принципе нормально. Куда деваться, когда монархия у нас самодержавная. Будем выполнять долг — этого я и добивался многие годы.
Актеры уже на сцене, и постепенно раздражающая трескотня женщин на тему драматургии и стихов при глубокомысленном молчании их спутников стихла. На сцене гоняются за призраком, затем заводит длинный монолог король. Совершенно не воспринимаю происходящего, и уши направлены за спину. Давно так не нервничал и почти с облегчением слышу шепот, а затем обнаруживаю в дверях ложи Степана-Ахмета. В полутьме лица почти не видно, но я и так знаю — невозмутимый на манер Будды, и ясный взгляд честно выполнившего долг.
Наклоняется к уху и докладывает. Я машинально перекрестился. Переспрашивать не стал. Не было бы уверенности, Степан подождал бы и проверил. Слегка перевариваю приятную новость, быстро отдаю кучу указаний ему и Зосиме, прибывшему специально на премьеру. Специалист по тайным делам кивнул и исчез в дверях. Последний раз прикидываю расклад.
— Юра, — притянув сына за плечо, очень тихо сказал я. — Живо иди в зал, позови от имени императрицы в вестибюль генерал-полицмейстера фон Рихтера и военного коменданта Санкт-Петербурга Загряжского.
