На этот раз премиальные деньги выходили за рамки понятия «щедрые». Начальство тоже это понимало, и майор финансовой части сразу предложил оформить аттестаты семьям на три четверти суммы. Олег подошел самым последним и честно признался:
– Я не знаю, куда посылать.
Майор полистал толстую тетрадь, нашел фамилию Антохин и прочитал вслух:
– Отец служит на острове Лавенсаари
[26]
. Мать погибла в Финской войне. Брат служил в танковых войсках, погиб под Ростовом-на-Дону. Сестра с детьми была сослана, сейчас эвакуирована в Красноярский край.
Олег похолодел, он вообще ничего не знает о погибшем парне, чьим именем сейчас прикрывается. Достаточно потребовать от него автобиографию, и все, кирдык, даже Магадан не увидит, сразу поставят к стенке. Надо писать, иначе можно нарваться на катастрофические последствия.
– Адреса, – сипло попросил он.
Майор аккуратно выписал на листочек бумаги все необходимые данные и протянул со словами:
– Отцу шли телеграмму, сам понимаешь, туда почтальоны не ходят. Не затягивай, он уже трижды посылал запрос.
Так, это уже важно! Обучение с седьмого класса платное, а он учился в институте! Родитель должен быть из непростых слесарей. До войны большинство людей не имели и семилетнего образования, дед многое успел ему рассказать.
– Аттестат на сестру, ей с детьми сейчас очень тяжело.
– Деньги получит в военкомате, а ты обязательно напиши, после гибели мужа ей действительно тяжело, – напутствовал майор.
Выдача премиальных завершилась кратким инструктажем о действующих в столице правилах и некоторых нюансах при интимных отношениях. Затем майор раздал алюминиевые жетончики с номерками, которые надо предъявлять вместо документов.
Они хорошо гульнули. Накупили в ближайшем коммерческом магазине всяческих деликатесов типа икры с коньяком ОС
[27]
и практически не вылезали из гостиницы. Москва оказалась негостеприимной. В первый день отряд попытался сфотографироваться на Красной площади и загремел в каталажку. Их на полном серьезе обвинили в попытке снять важный государственный объект!
На четвертый день знакомый автобус отвез разведчиков на пригородную базу, где ознакомили с оружием для нового задания. Петру с Олегом предложили выбрать абсолютно незнакомые снайперские винтовки.
– Перед вами скорострельные винтовки Щукина образца восьмого года и Федорова образца тринадцатого, – пояснил инструктор.
– Дореволюционные? – не поверил Олег.
– При царе офицеры покупали оружие за свой счет, а фабриканты изготавливали для них особые образцы.
Петр открыл затвор и озадаченно спросил:
– Патрон вроде не тот?
– Офицеры предпочитали полупатрон
[28]
, оружие легче и отдача мягче, – ответил инструктор.
– Глушители тоже старые? – поинтересовался Олег.
– Нет, это «брамит»
[29]
с доработкой в наших мастерских.
– Почему переделывали? – деловито спросил Петр.
– Глушители разрабатываются под конкретный патрон и конкретное оружие. Иначе получишь непредсказуемую баллистику.
За соседним столом возникла шумная дискуссия с предельно вежливыми пояснениями седовласого инженера. Петр с Олегом переглянулись и поспешили присоединиться к остальным разведчикам. Поводом для несдержанного выражения эмоций послужил неизвестный пулемет. На первый взгляд обычный «ДП-27», только вместо тарелки снизу прикреплена коробка для ленты. Олег видел в магазине оружия похожий муляж ДПМ.
– На пулемете глушитель
[30]
не может работать! – излишне резко заявил Осип.
– Не горячитесь, молодой человек, не горячитесь. Сегодня же проверим на стрельбище, где вы сами оцените результат, – мягко ответил инженер.
Костя попытался снять коробку питания, немного повозился, затем догадался потянуть скобу затвора и удивленно воскликнул:
– Он под патрон Арисака!
– Не спешите с выводами, идентичность и одинаковые размеры отнюдь не синонимы. Патрон Вельтищева для автоматического оружия, его энергия на четверть ниже японского.
– Они не взаимозаменяемы? – уточнил Олег.
– Ни в коем случае, моментально загубите автоматику. Кстати, если «Маузер» зарядить патронами «ТТ», он развалится при первом выстреле, – ответил инженер.
– Почему без закраины? – поинтересовался Костя.
– Фланец делали по запросу казаков, они сами отливали пули и закручивали патроны. Автоматическое оружие дорого, его покупали только офицеры.
– Я не понял главного, – расталкивая друзей, вышел к столу Владимир, – перед нами «Дегтярев» или что?
– В тридцать шестом году ГРУ заказало маленький пулемет для действий в тылу врага. Данный образец разработал Марголин, оружие прошло боевое крещение в Испании и четыре года назад принято на вооружение, – ответил инженер.
– Легкий! – подержав на вытянутой руке, заметил Осип.
– Пять килограмм вместе с ПББС и лентой на двести патронов. Сошек нет, прицельная дальность восемьсот метров.
– Иду в пулеметчики! – Николай со смешком поднял руку.
– Вы все идете, за исключением снайперов, – с вежливой улыбкой ответил инженер.
Ни фига себе! Куда их забросят на этот раз? Приготовленное оружие предполагало бой в лесу, причем с многочисленным противником и вблизи с другими воинскими частями. Вероятнее всего, предстоит захват важных документов в одном из штабов.
Олег вернулся к своему столу, где Петр уже примеривался к предложенным образцам. Обе винтовки выглядели абсолютно новенькими, на одной приклад из ореха, на другой из вишни. Отличная полировка, детали гармонируют, словно одежда на светской моднице. Шик, да и только. В модели Щукина Олегу не понравился приклад, он неудобно упирался в плечо, а оптический прицел вынуждал задирать голову. Винтовка Федорова вроде ничего, но смущал подвижный ствол. Умом понятно, прицел неподвижен, но создавалось необъяснимое внутреннее отторжение.
– Не нравится? – спросил инструктор.
– Есть такое дело, – честно ответил Олег. – Причину сам не пойму, но душа не лежит.
