– Kommen
[35]
.
Офигеть! Вот так буднично устроить кровавую расправу над слугой Рейха! Или идеология исключительности «высшей расы» настолько укоренилась в головах немцев? Офицер военной почты поступил не спонтанно, он был уверен в праве вершить самосуд. Олег по-настоящему испугался и деревянной походкой вошел в домик. Гражданский протянул бумагу с крохотной штампулькой размером в копеечную монетку и приказал:
– Труп сбрось с платформы и сообщи в городскую управу. Завтра приезжай ближе к вечеру.
Партизаны отказались не только ехать к городской управе, они не пожелали приближаться к той улице. После споров и уговоров возничие согласились подождать на улице без заборов. Оставив сани в общем обозе, Олег вернулся обратно, надел полицейскую кепку с нарукавной повязкой. Во внутреннем кармане нашлась картонка с типографским текстом и вписанной от руки фамилией прежнего хозяина.
Немцы заселили центральную часть города, выкинув обитателей жилых домов на улицу, поэтому городская власть находилась на другом берегу реки в здании бывшей школы. Олег бодрым шагом подошел к входу и непроизвольно остановился. Его не покидало ощущение неловкости, когда надеваешь чужую одежду меньшего размера. Школьный вестибюль пуст, вернее, заставлен мебелью, а людей нет. Пробежав четыре ступеньки до коридора первого этажа, нос к носу столкнулся с дородным дядькой.
– Чего приперся? – дыхнув сивухой, спросил тот.
– Немцы послали. Нашего часового у багажного отделения пристрелил офицер.
– Это здесь, у запасных путей? Небось Степка по дурости залез куда не положено.
– Он, Коноплянко, капитан в упор пол-обоймы всадил, – подтвердил Олег.
– Бери подводу и отвези на кладбище, – распорядился дядька.
– Не могу, мне приказано бежать к коменданту вокзала. – В качестве подтверждения показал бумаженцию со штампулькой.
– Другого пошли!
Надо срочно менять тему разговора, иначе можно договориться до неприятностей, и Олег указал на гору мебели:
– Чего до сих пор не вывезли?
– Куда? За мусор в городе немцы без разговоров расстреляют, а за городом партизаны, – жалостливо вздохнул дядька.
– Отдай мне, к родичам в село отвезу.
– Никак с перепою? Партизаны у первого дерева пристрелят!
– Зачем самому ехать? – пожал плечами Олег. – Найму на рынке односельчан, что приехали с дровами. Ты мне бумаги выпиши на семь саней.
– И то верно, иди к училкам, скажи – я велел.
Училки – это понятно, сейчас английский вроде экзотики, его начнут популяризировать в шестидесятых. Оккупационная политика Рейха исключала обучение порабощенных народов, вот школьные учителя немецкого языка и пошли на заработки. Дело сделано, можно идти за заветными пропусками, только куда?
– Среди них есть ласковые дамочки? – Олег многозначительно подмигнул.
– Маруська! – во всю глотку крикнул дядька.
– Я здесь, господин Verwalten
[36]
. – В коридор выглянула раскрашенная девица.
– Обслужи парня, и помни, стерва, он мой лучший друг!
Молодая женщина достала из шкафа стопку картонных карточек, на которых уже красовались печати со свастикой, и принялась заполнять пустые графы. Олег немного побалагурил, попросил адресок для вечернего визита на стакан чая, в результате получил еще дюжину незаполненных пропусков.
– Докладывай, Студент! – не давая Олегу слезть с саней, потребовал Моряк.
– Дом просматривается только со стороны вокзала, прочие направления закрыты складами.
– Удалось заглянуть вовнутрь? – спросил подошедший Лейтенант.
– Дрова сам занес, печь растопил и бумагу выпросил. – Олег протянул листок со штампулькой.
Начальники прочитали текст и громко расхохотались.
– С юмором этот капитан, просит пока тебя не расстреливать, – перевел Лейтенант.
– На моих глазах грохнул полицая, – насупившись, ответил Олег и протянул картонки и кепку с повязкой.
– Полицай сам напросился или ты подсобил? – с усмешкой спросил Моряк.
– Случайно получилось.
– Ладно, проехали, что там внутри?
– Большая комната примерно десять на пять, справа стол и буржуйка, у дальней стены длинная лавка, двое штатских, офицер и два солдата.
– Это мелочи, где вход к почтовым ячейкам? – перебил Моряк.
– Строго посреди стены, дверь обита жестью, замка нет. Внешняя дверь с большим засовом, окно с решеткой.
– Назавтра договорился? – снова перебил Моряк.
– Сами назначили время, велели приехать ближе к вечеру.
– Будет им вечерний приветик! – хохотнул Лейтенант и строго спросил: – Откуда столько пропусков и при чем здесь мебель?
– Случайно получилось, зашел в городскую управу, поговорил с пьяным завхозом, вот и раздобыл, – ответил Олег.
– Что-то у тебя все случайно да случайно. Полицая подставил, пропуска на год вперед раздобыл, – недовольно заметил Моряк.
– Зачем нам мебель? – засмеялся Лейтенант.
– При чем здесь мебель? Документы позволят проехать в город на порожних санях, – пояснил Олег.
– Молодец! Задание выполнил на отлично! – похвалил Моряк и отвел Лейтенанта в сторонку.
Зимний вечер укутал лес черным покрывалом, партизаны цепочкой ушли на выполнение своего задания, а разведчики начали укладываться спать. Забравшись в шатер, Олег долго ворочался, гадая о цели предстоящей операции. Начальство интересовалось почтовыми ячейками, отсюда вывод: им предстоит перехватить пакет с секретными документами.
Утром в качестве разминки накололи воз дров и занялись чисткой оружия. Олег бережно извлек из футляра винтовку Рощепея и поцеловал приклад. Он влюбился в нее, а благодаря инструктору из подмосковного центра узнал тонкости оружейного дела. Раньше Олег считал кавалергардов телохранителями императора, на самом деле они были его свитой и имели соответствующее воинское звание. Например: «майор свиты». Царя и его семью охраняли придворные казачьи команды.
Что касается кавалергардов, они славились лишь безудержным шалопайством, и тому было простое объяснение. Офицером полка мог стать только представитель древнего дворянского рода с солидным личным капиталом. Во время службы в кавалергардском полку Врангель, Пилсудский и Скоропадский стали закадычными друзьями. Но главное, что узнал Олег, это принцип изготовления персонального огнестрельного оружия. На вопрос инструктора: «Как можно подогнать винтовку под конкретного человека?» он, не задумываясь, ответил:
– Немного изменить приклад, ложе и цевье под длину рук, форму плеча и подбородка.
