Рель-Дие не отличались ни пунктуальностью, ни соблюдением личных границ. Появлялись в любое время суток, в любую пору года. Разве что сверялись с гороскопом. Своим, разумеется. Из-за их непредсказуемых визитов у папиного секретаря появилась дополнительная работа. В конце каждого месяца почтенный господин Антарас подавал начальнику страницу календаря. Черными кружками на ней были отмечены дни возможных визитов четы Рель-Дие. Так что в отмеченные дни дом переходил на осадное положение. Увы, последнее время нападения участились: до Ле-Сканта матушкиному семейству было ближе.
В наблюдениях за ходом переговоров прошел ужин. То, что в ходе словесных пикировок родители не забыли о еде, было большим плюсом. Раньше они так увлекались, что еда остывала, а дети расходились до подписания перемирия. Чтобы не стать судьей, на которого потом все шишки и посыплются, я предпочитала убегать первой. Матушка перешла в активное наступление, значит, если не успею скрыться, мне предстоит стать судьей.
— Приятного аппетита, — пожелала я, поднимаясь с места. Украдкой утянутый пирожок грел мне желудок. Распорядиться еще о чае и пирожных для лучшего учения — и вечер прожит не зря.
— Тари, ты ничего не съела! — остановила мое отступление мама, прерывая свою мотивирующую речь. Отец с облегчением вздохнул, сочувственно улыбнулся и развел руками.
Я едва удержалась от горестного стона. Если матушка отвлеклась даже от спора с отцом, мне предстоит нечто ужасное. Такое случалось уже трижды, и каждый раз я приобретала стойкое отвращение к какому-либо предмету, продукту или увлечению. В анамнезе уже имелись: ненависть к баклажанам, тыквам, кабачкам и цветной капусте, стойкая неприязнь к розовому цвету и непримиримая борьба с желанием маменьки сделать из меня пианистку. Пока безуспешно, но леди Катарина не сдавалась.
— Тари, ты совсем не покушала! Как ты выйдешь в приличное общество, если на тебя только собаки бросятся! Кожа да кости!
— «Хм, лучше уж собаки, чем здешнее дворянство», — подумала я, а вслух изрекла: — Собаки — существа умные. С ними можно договориться, откупиться и даже подружиться. Их можно отучить от порчи мебели и одежды. Не бросят тебя в беде, защитят, согреют, опять же, охотиться умеют, — перечисляла я сильные стороны друзей человека. — Не спорят, выполняют команды. Ошейник можно менять в тон сумочке. Определенно, нужно завести собаку, — подытожила я. — Пап, можно я собаку заведу?
— Заводи, — фыркнул отец. — Здесь достаточно места, чтобы она могла порезвиться.
— Тари! — выступила против произвола мама. — Ну зачем тебе собака? Тебе бы молодого человека…
— Сначала — собака, потом — молодой человек, — поучительно провозгласила я. — Разве ты не помнишь, как знающие гномы советуют?
Мама скисла. Как советуют поступать знающие гномы, в нашей семье было известно всем. И лучше остальных — матушке. Именно ей приходилось выслушивать гномьи мудрости каждый день своего проживания в царстве.
— Сначала тренировка — после и готовка, — уныло проговорила она. Я наставительно кивнула, принимая пусть и не идеальный, но верный ответ.
— А как иначе, мам? У меня нет опыта ухода ни за кем. Маленькие василиски — не в счет. Они не мои были, а казенные. За ними главный животновод присматривал. Хотя… Пап, может, василиска заведем? Я за ними ухаживать умею! Конспекты у меня с собой!
— Пусть будет собака, — горестно протянула леди Катарина, закатывая глаза. Верно, мысленно вопрошала небо, за что ей такая доля нелегкая?!
— Ты самая лучшая!
Я радостно бросилась к ней, аккуратно обняла, не выпуская из рук пирожок, и поскорее поспешила наверх. Через пару минут матушка вспомнит, что поговорить со мной хотела не о наших четвероногих друзьях, но я уже буду далеко и высоко. На чердаке, например. Звезды, говорят, в это время изволят падать.
С первого раза отыскать единственное неубранное место в доме — так могла только я. Едва вспыхнул свет, а может, и чуть раньше, у меня непроизвольно вырвался оглушительный чих. Взметнулись клубы пыли, припорашивая меня с ног до головы. Если бы страдала от аллергии — умерла бы на месте. Слои пыли в помещении были вековые, матерые. Как и сам дом.
Нашему семейству он принадлежал ровно семь месяцев. Перебравшись в Ле-Скант, матушка ощутила необходимость влиться в местное изысканное общество и вместо нашего милого поместья за городскими стенами завела вот этот выставленный на продажу особняк. С чего вдруг его покинули прежние владельцы, матушку не интересовало. А отец… Отец предрассудками не страдал: глянул на цену и кивнул. Дескать, пусть будет, пока любимая супруга не захотела выкупить императорский дворец. Его, к нашему счастью, на торги еще ни разу не выставляли.
Прикрыв нос ладошкой, я медленно пробиралась к одинокому слуховому окошку. Через него можно было вылезти на крышу, что я и собиралась сделать. Пирожок был спрятан под свитер во избежание повторной пылевой атаки, и за его сохранность я не беспокоилась. Уцелеет, недаром я усовершенствовала конструкцию свитера и протянула внизу веревочку. Не за щеками же добычу с кухни таскать! Так, не ровен час, и в хомяки запишут!
Лавируя между покосившимися шкафчиками, огибая рухнувшие полки и пролезая между ножек столов, я оказалась у своей цели. За окном — ни зги не видно. Пока я изволила трапезничать, солнце ушло на выходной. Еще бы, кто ему, бедному, за работу доплачивать станет?!
Посочувствовав несчастному светилу и прикинув, за какую сумму оно согласилось бы работать, будь членом нашего экономического сообщества, я приуныла. Мне оплатить его услуги было не по карману — придется и дальше довольствоваться осветительными шарами годовой зарядки. А после — на прием к магу, если сама не научусь силу равномерно распределять и шарик подзаряжать. Говорят ведь, все возможно! А бытовая магия дается настырным и платежеспособным. С первым у меня проблем никогда не было, а со вторым — университет на семестр вперед оплачен.
В витраж стукнулось нечто расплывчатое и белое. На птицу оно походило весьма отдаленно: не были гномы сильны в оригами. Маленький заколдованный вестник, больше походивший на снежок, чем на птаху, бился в стекло, стремясь попасть мне лично в руки.
Хмыкнув, я принялась искать другое окошко. Сомневаться, что я скорее выбью витраж, чем его открою, не приходилось. Вот насколько удачно мы сошлись характерами с металлом, настолько неудачно дело обстояло со стеклом. Не любило оно меня, билось, капало раскаленными слезами на ботинки, норовило вцепиться в рукав или заставить плакать… В стекольные мануфактуры мне путь был заказан!
Промаявшись с пять минут, я обнаружила еще один выход на крышу. Стекло здесь было заблаговременно выбито, и холодный ветер забредал погулять по чердаку. Хорошо еще, что климат в Ле-Сканте мягкий и теплый. Снег — явление редкое, забредавшее в здешние края не иначе как по ошибке. Мороза и вовсе было не дозваться. Эко-маги даже начали кричать о скором конце света, но историки сунули им под нос летописи. Проштудировав те от корки до корки, радетели климата вынуждены были замолчать. Никаких изменений не наблюдалось аж с изначальных времен.
