– А мне его номер не дадите? – попросил Гуров.
– Да, пожалуйста, сброшу по блютузу… – с грустинкой в голосе ответил Борис, нажимая на кнопки.
В этот момент дверь распахнулась, и в палату вошли Ирина с Дашей, обе в белых халатах, из-за чего еще больше напоминали родных сестер. Поздоровавшись, Лев спросил у Ирины, как обстоят ее дела.
– Дела – как сажа бела, – тягостно вздохнула та. – Заявление об увольнении уже написала, ищу новое место работы… Хотя от своих учеников уходить так не хочется!
– Наберите на своем телефоне номер директрисы и дайте-ка его мне! – не вдаваясь в подробности, строго потребовал Гуров.
Взяв трубку и услышав недоброе:
– Ну, чего тебе еще? – он с металлом в голосе проговорил:
– Это не Ирина, это оперуполномоченный главка угро полковник Гуров. До меня дошла информация, что без каких бы то ни было законных оснований вы принудили уволиться молодого перспективного преподавателя. Ставлю в известность: Борис Вологодцев оправдан, как жертва наглой клеветы. Ваша ничем не обоснованная «внесудебная расправа» вызывает у нас немало вопросов. Вы свое решение о ее увольнении пересмотрите без волокиты или мне их вам задать при личной встрече?
В трубке некоторое время царила мертвая тишина, после чего что-то булькнуло и уже совсем другой голос чуть ли не пропел:
– Ой, ну, что вы, что вы! Никто ее не увольнял! Она… Не знаю почему, написала заявление! Но его уже нет, я его уже порвала! Можете убедиться сами!
– Очень рад нашему взаимопониманию. Желаю здравствовать! – сухо обронил Лев, нажимая на кнопку отбоя.
Вернув телефон Ирине, ошалело хлопающей глазами (ведь так не бывает, чтобы в один день – и столько счастья!), он попрощался и вышел из палаты.
Глава 9
Через полчаса, завернув по пути в более-менее подходящую харчевню, Гуров прибыл в главк и, зайдя к Орлову, попросил того срочно утрясти вопрос с разрешением на обыск.
– Ну, и что ты там узнал от своего подопечного? – пообещав решить формальности в течение ближайшего получаса и кому-то немедленно позвонив, устало вздохнул Петр.
Выслушав предельно сжатое повествование Гурова, он то ли сокрушенно, то ли удивленно всплеснул руками и спросил с безграничным недоумением в голосе:
– Опять новое лыко в строку?! Лева! Ты прямо как фокусник – что ни день, все новые и новые козыри достаешь из рукава. Слушай, а у этого дела, случайно, еще и четвертого дна не ожидается? Может, тут еще и какая-нибудь мафия гренландских эскимосов замешана, которая специализируется на ядерных боеголовках?!
– Поживем – увидим! – смеясь, «утешил» тот и добавил: – Из наших стажеров, кто поопытнее, пару человек возьму, не возражаешь?
– Бери! – Орлов изобразил щедрый жест. – Что толку отказывать, все равно ведь возьмешь.
…Гуров и двое стажеров, в чине капитана и старшего лейтенанта, поднялись на третий этаж дома тридцать по улице Стрелецкой. Лев позвонил в дверь квартиры Лидии Георгиевны и, когда та вышла, дал адресованную ей записку Бориса.
– Это ж вы из-за Стешки обыск будете делать? – понимающе спросила она. – А она тут больше ни разу не появлялась.
Согласившись побыть понятой, Лидия Георгиевна для компании позвала все ту же Нину. Войдя в квартиру, помощники Гурова сноровисто приступили к работе, демонстрируя неплохие навыки по части поиска «того, не знаю чего», спрятанного «там, не знаю где». Не учиняя хаоса, они осматривали объект за объектом – мебель, какие-то отдельные безделушки, светильники, посуду… По каким-то неведомым, едва приметным, понятным только им одним намекам, в одни шкафы заглядывали лишь для проформы, а другие обследовали досконально.
Заднюю стенку шифоньера, стоящего в спальне, проверили в первую очередь, но никакого конверта там не оказалось. Лишь лоскут скотча свидетельствовал о том, что ранее там действительно что-то было прилеплено. Чтобы гарантированно убедиться в пропаже конверта, опера втроем отодвинули шифоньер – вдруг он всего лишь случайно оторвался и упал? Но и на полу ничего не обнаружилось, кроме пыли и паутины.
Теперь Гуров почти на сто процентов был уверен в том, что «товар», который Стефания намеревалась продать неведомым покупателям, и был тем самым конвертом. Это означало, что «романтическая» версия Вологодцева о запечатанном в нем завещании совершенно безосновательна. Но тогда что там могло быть? Компромат на шишек ГОКа «Хризолит»? Наверняка да. Вполне возможно, Игорь Карин опасался за свою жизнь и, как гарантию безопасности, решил у институтского друга спрятать бумаги, компрометирующие комбинатовское начальство. Проще говоря, использовал Бориса втемную. А зря… Лучше бы открыто заявил об имеющихся безобразиях – или в Генпрокуратуру, или в главк угрозыска.
А что там могло быть вообще, на этом «хитровыделанном» комбинате? Какие-то крупномасштабные махинации? Вероятнее всего. Тогда какова могла быть роль Карина в происходящем на ГОКе? Возможно, всего лишь как стороннего наблюдателя. Хотя, не исключено, и как активного участника «черных», выходящих за рамки закона сделок, который почему-то вдруг перестал устраивать прочих членов шайки. Тогда вопрос: а сам-то Вологодцев о происходящем на «Хризолите» действительно не догадывается или по каким-то причинам не желает замечать реальной обстановки? Впрочем, это уже дежурные детали…
То, что конверт прибрала к рукам Стефания, у Льва не вызывало и тени сомнения. Но было совершенно непонятно, как ей удалось найти конверт. Это произошло случайно или она его искала целенаправленно? Непонятно и то, как она могла выйти на тех, кто готов заплатить за бумаги огромные деньги. Впрочем, если она их прочла, то это не так уж и сложно. Но вероятнее всего, ее они нашли сами.
Как смогли узнать об информационной мине, заложенной Кариным? Не исключено, от него лично. В принципе, для этого и существуют определенные «методики», в общем-то, хорошо известные с древнейших времен. Не случайно же бытует выражение «подноготная»! То бишь сведения, добытые при помощи загнанных под ногти игл…
Достав телефон, Лев набрал номер Жаворонкова и поручил ему связаться с райотделом уральского городка Кунино, чтобы коллеги в негласном режиме выяснили, где сейчас находится помощник главного технолога комбината Игорь Карин. Кроме того, попросил капитана как можно оперативнее собрать информацию о горно-обогатительном комбинате «Хризолит».
С начала обыска прошло уже около двух часов, но ничего такого, что могло бы оказаться полезным в плане продвижения расследования, под руку так и не попалось. Опера досконально проверили платяные и книжные шкафы, комоды, кухонную кладовку, лоджию… Все тщетно.
Гуров, включив компьютер Стефании, попытался войти в систему, но ПК оказался защищен паролем. Вновь созвонившись с Жаворонковым, он попросил прислать хорошего «хакера», который бы мог взломать код и открыть хранящиеся в нем материалы.
Прибывший через полчаса старший лейтенант, лучший «хакер» информотдела, озабоченно наморщив лоб, вступил в поединок со строптивым роботом, не желающим раскрывать секреты своей хозяйки. Тем временем, уже по второму заходу обшаривая кухню, движимый скорее внутренним чутьем, нежели какими-то внешними признаками, один из оперов взял из ящика стола фигурную скалку – деревянный цилиндр с двумя торчащими по бокам ручками. «На автопилоте», с усилием повернув ручки вправо-влево, он, неожиданно для себя, выдернул одну из ручек и… Из цилиндра, оказавшегося полым, выпала флеш-карта – носитель электронной памяти!
