Думаю, все мы знали, что от исхода битвы зависит положение двух рас на Барсуме. Это была схватка между старым и новым, и я не раз спрашивал себя, чем все это может завершиться. Я сражался за красный народ Барсума плечом к плечу со своим сыном Карторисом – мы дрались за полное и окончательное освобождение от вязких пут чудовищного суеверия.
Противники наступали и отступали, пока кровь не залила пол по самые лодыжки. Убитые лежали так густо, что мы спотыкались об их тела. В пылу сражения я повернулся к огромным окнам, что выходили в сады Иссу, и в моем сердце вспыхнула радость.
– Смотрите! – закричал я. – Эй, перворожденные! Взгляните туда!
Бой ненадолго прекратился, и все как один уставились в ту сторону, куда я показывал… Ни один из чернокожих не мог бы вообразить подобной картины.
Через весь сад, от края до края, протянулись смятенные ряды черных защитников, а на них наседала гигантская орда зеленых марсиан верхом на могучих фоатах. И как раз в тот момент, когда все смотрели туда, свирепый и мрачный зеленый воин поистине устрашающего вида выдвинулся вперед и прокричал какую-то команду своему жуткому легиону.
Это был Тарс Таркас, джеддак Тарка. Он взял наперевес свое огромное, длиной в четыре фута, копье с металлическим наконечником, и его солдаты повторили движение командира. Тогда мы поняли его команду. Теперь зеленых марсиан отделяло от черных не более двадцати ярдов. Еще один приказ великого таркианина – и с ужасающим диким боевым кличем зеленые воины ринулись вперед. Черные держались одно мгновение, всего одно… а потом жуткие всадники на чудовищных зверях смяли их оборону.
Следом двинулись, утан за утаном, красные воины. Зеленая орда окружила храм. Краснокожие ворвались внутрь, и тут мы повернулись, чтобы продолжить битву… но наши враги исчезли.
Моя первая мысль была о Дее Торис. Крикнув Карторису, что я нашел его мать, я помчался туда, где оставил ее. Мой сын не отставал. А за нами спешили те, кто сумел выжить в кровавой схватке.
Когда я вбежал в комнату, то сразу понял, что кто-то побывал здесь после меня. На полу валялись шелка. Этого не было, когда я уходил. И еще я увидел кинжал и несколько металлических украшений, разбросанных по полу, словно их сорвали с кого-то в момент борьбы. Но хуже всего было то, что дверь, ведшая в подземелье, где скрылась моя принцесса, оказалась приоткрыта.
Одним прыжком я очутился перед ней и, распахнув, ринулся внутрь. Дея Торис исчезла. Я снова и снова выкрикивал ее имя, но ответа не дождался. Думаю, в тот миг я находился на грани безумия. Не помню, что я говорил или делал в приступе бешеной ярости.
– Иссу! – кричал я. – Где эта Иссу! Обыщите весь храм, найдите ее, но не позволяйте никому к ней прикоснуться, кроме Джона Картера! Карторис, где апартаменты Иссу?
– Сюда! – крикнул мой сын и, не ожидая моего отклика, бросился с сумасшедшей скоростью вглубь храма.
Он несся во весь опор, однако я моментально нагнал его.
Наконец мы оказались перед большой резной дверью, и Карторис, бегущий чуть впереди меня, с размаху толкнул ее. Перед нами предстала картина, подобную которой я уже видел в храме, – огромный трон, склоненные рабыни, строй солдат вокруг.
Мы не дали солдатам шанса даже выхватить мечи – так быстро мы проскочили мимо них. Я одним ударом прорубил себе дорогу. А потом, просто по инерции, пробил два оставшихся ряда и вспрыгнул на возвышение рядом с резным троном из древесины сорапуса.
Мерзкое создание, съежившись от ужаса, попыталось сбежать от меня и прыгнуть в люк позади. Но на сей раз меня не удалось так просто провести. Прежде чем старуха успела встать, я вцепился в ее руку, а потом, видя, что стражи готовы напасть на меня со всех сторон, выхватил кинжал и, прижав его к груди злобной гадюки, приказал всем остановиться.
– Назад! – рявкнул я. – Назад! Если чья-нибудь черная нога ступит на возвышение, мой кинжал вонзится в сердце Иссу!
От этих слов они растерялись. Потом офицер приказал всем отойти, и в этот момент в тронный зал ворвались мои уцелевшие в битве соратники – добрая тысяча человек во главе с Кантосом Каном, Хором Вастусом и Ксодаром.
– Где Дея Торис? – закричал я твари, извивавшейся в моих руках.
Ее глаза ненадолго остановились на красных воинах. Думаю, ей понадобилось время, чтобы оценить ситуацию; богиня не сразу поняла, что храм пал под натиском чужаков из внешнего мира. А следом пришло и ужасное осознание того, что все это означало для нее самой: потерю власти, унижение, разоблачение мошенничества и лжи, с помощью которых она так долго играла собственным народом.
Для того чтобы завершить картину, не хватало лишь одного штриха. Пробел был восполнен главным из вельмож, верховным жрецом, премьер-министром правительства.
– Иссу, богиня Смерти и Вечной жизни! – воскликнул он. – Восстань в своем всемогуществе и одним взмахом своей божественной руки уничтожь этих богохульников! И пусть ни один из них не уйдет от возмездия! Иссу, твой народ полагается на тебя! Дочь Младшей луны, лишь ты одна всесильна! Только ты можешь спасти свой народ! Я все сказал. Мы ждем твоего решения. Ударь же!
И тут старуха точно взбесилась. Она визжала и отчаянно вертелась в моих руках. Она кусалась и царапалась в бессильной ярости. А потом засмеялась злобным смехом, от которого кровь стыла в жилах. Рабыни, стоявшие вокруг возвышения, завизжали и разбежались в стороны. А жуткое существо пыталось прыгнуть на них, скаля зубы, а потом принялось плеваться. Боже, ну и кошмарное было зрелище…
Наконец я как следует встряхнул Иссу, надеясь вернуть ее к реальности.
– Где Дея Торис? – снова громко спросил я.
Мерзкая тварь что-то неразборчиво пробормотала, а потом ее близко сидящие глазки мстительно засверкали.
– Дея Торис? Дея Торис? – И снова раздался пронзительный нечеловеческий смех, резавший уши. – Да, Дея Торис… знаю такую. И Тувию, и Файдор, дочь Матаи Шанга. Все они любят Джона Картера. Ха-а-а! Как смешно! Они будут вместе медитировать целый год в храме Солнца, вот только до конца этого срока будет еще далеко, когда у них кончится еда. Хо-о-о! Что за божественное развлечение! – Она слизнула пену, выступившую на ее кривившихся губах. – Еды-то не будет… разве что они съедят друг друга! Ха-а-а! Ха-а-а!
От этого ужасного предположения меня едва не парализовало. Неужели эта чудовищная тварь обрекла мою принцессу на такую судьбу… Я задрожал от охватившей меня ярости. И встряхнул Иссу, богиню Вечной жизни, как терьер трясет крысу.
– Отмени свой приказ! – закричал я. – Отмени! И поскорее, или умрешь!
– Поздно уже! Ха-а-а! Ха-а-а! – закатывалась старуха в неестественном визгливом хохоте.
Мой кинжал, словно по собственной воле, устремился к ядовитому сердцу. Но что-то остановило мою руку, и теперь я этому рад. Было бы ужасно вот так убить женщину. К тому же мне пришло в голову, что ложное божество заслуживает иной участи.
