– Нет, Джон Картер, все это бесполезно, – с отчаянием в голосе ответила она. – Я никогда не смогу стать твоей, пока жив Саб Тан.
– Ты подписала ему смертный приговор, моя принцесса… Саб Тан уже мертв.
– Нет, так не годится, – поспешила объяснить Дея Торис. – Я не могу выйти замуж за мужчину, убившего моего мужа, даже если он просто защищался. Мы живем по обычаям Барсума. Так что, друг мой, разделим печаль на двоих. По крайней мере это будет у нас общим. Это да еще воспоминания о тех кратких днях среди таркиан. А теперь ты должен уйти и больше не искать встреч со мной. Прощай, мой бывший вождь.
Удрученный и подавленный, я покинул ее комнату, но надежда еще теплилась во мне; не верилось, что Дея Торис потеряна для меня окончательно, пока не произошла церемония бракосочетания.
Блуждая по коридорам, я запутался вконец и никак не мог найти того поворота, откуда вышел к апартаментам Деи Торис.
Мне было ясно, что спасти меня может лишь побег из Зоданги, поскольку гибель четырех стражей потребует немедленного расследования. Я же не в силах добраться до назначенного мне поста без чужой помощи и неизбежно навлеку на себя подозрения, если попадусь кому-то на глаза.
Тут я наткнулся на винтовую лестницу, ведущую вниз, и прошел несколько поворотов, пока не уперся в дверь. За нею находилось большое помещение, где мирно беседовали несколько охранников. Стены этой комнаты также были занавешены гобеленами, за которыми я и спрятался, никем не замеченный.
Стражи говорили о разных пустяках, не пробуждая во мне никакого интереса. Вдруг вошел офицер и приказал четверым отправиться на смену тем, кто охранял комнаты принцессы Гелиума. Теперь мне несдобровать, подумалось мне, очень скоро меня начнут искать – и это случилось даже раньше, чем я предполагал. Едва сменный караул вышел за дверь, как в комнату, задыхаясь, ворвался другой страж и закричал, что все четверо их товарищей убиты в прихожей принцессы.
Дворец сразу же наполнился людьми. Стражи, офицеры, придворные, слуги и рабы носились по коридорам и залам, передавая сообщения и приказы и пытаясь обнаружить убийцу.
Это был мой шанс, и, хотя он выглядел ненадежным, я ухватился за него. Мимо моего укрытия то и дело пробегали группы солдат, я присоединился к ним и помчался по коридорам дворца, потом через огромный зал, пока наконец не увидел благословенный дневной свет, проникавший через ряд больших окон.
Тут я оставил своих вожатых и, проскользнув к простенку, стал искать дорогу к спасению. Окна выходили на громадный балкон, который нависал над одной из широких улиц Зоданги. Земля находилась примерно в тридцати футах внизу, и примерно на таком же расстоянии от здания высилась двадцатифутовая стена, построенная из отполированного стекла толщиной в фут или около того. Красному марсианину такой путь показался бы невозможным, но для меня, с моей земной силой и проворством, задача была вполне выполнимой. Я боялся лишь того, что меня обнаружат прежде, чем опустится тьма, – сейчас было слишком светло для того, чтобы прыгнуть, поскольку и во дворе, и на улице толклись зоданганцы.
Поэтому я стал искать, где спрятаться, и наконец нашел такое место, хотя и случайно, – внутри огромного потолочного украшения, висевшего примерно в десяти футах над полом. Это было нечто вроде большой вазы, я без труда запрыгнул в нее – и едва съежился внутри, как в комнату вбежали несколько человек. Группа остановилась прямо под моим убежищем, и я отчетливо слышал каждое произнесенное слово.
– Это точно провернули люди из Гелиума, – сказал кто-то.
– Да, о джеддак, но как они проникли во дворец? Я мог бы еще поверить, что даже при всем усердии твоей охраны один человек мог добраться до внутренних покоев, но как группа из шести или восьми военных сумела пройти незамеченной, остается выше моего понимания. Но мы это скоро выясним, потому что сюда идет главный медиум.
К группе присоединился еще один мужчина и после официальных приветствий правителю доложил:
– О могучий джеддак, я прочел в умах твоих погибших солдат странную историю. Они пали не в сражении со множеством врагов, а в схватке с единственным противником.
Он немного помолчал, давая возможность слушателям полностью осознать его слова, но ему едва ли поверили, о чем свидетельствовало нетерпеливое восклицание Тана Козиса.
– Что за басни ты рассказываешь, Нотан? – резко спросил он.
– Я говорю чистую правду, мой джеддак, – ответил медиум. – На самом деле, это впечатление очень ярко обрисовалось в мозгу каждого из четырех убитых. Их противником был очень высокий мужчина, носивший знаки твоей стражи. Этот воин не знает себе равных в бою – он честно сражался со всеми четырьмя и победил их благодаря исключительной ловкости и нечеловеческой силе и выносливости. Хотя на нем были знаки Зоданги, мой джеддак, такого бойца никогда прежде не видывали ни в этой, ни в какой-либо другой стране Барсума. А вот ум принцессы Гелиума, которую я подробно расспросил, оказался непроницаем для меня, она безупречно владеет собой, и я не смог прочесть ни единой ее мысли. Принцесса сказала, что у нее на глазах прошла лишь часть боя. Когда она выглянула из апартаментов, с телохранителями сражался только один человек, и он никогда прежде ей не встречался.
– А где мой недавний спаситель? – спросил еще кто-то, и я узнал голос кузена Тана Козиса. – Клянусь знаками моего первого предка, – продолжил он, – твое описание идеально подходит к этому человеку, в особенности в части военного мастерства.
– Где он? – воскликнул Тан Козис. – Немедленно привести его ко мне! Что ты о нем знаешь, кузен? Мне теперь кажется странным, что в Зоданге мог быть такой воин, а мы до сегодняшнего дня ничего о нем не слышали. И его имя – Джон Картер – тоже странное… На Барсуме таких имен не бывает!
Вскоре правителю доложили, что меня нигде не нашли, ни во дворце, ни в моем прежнем жилище в солдатских казармах воздушного эскадрона. Кантос Кан, которого отыскали и расспросили, ничего не знал о моем местонахождении, как и о моем прошлом; он объяснил, что совсем недавно со мной познакомился, будучи в плену в Вархуне.
– Присматривайте и за этим тоже, – приказал Тан Козис. – Он тоже чужак, и похоже на то, что оба они свалились к нам из Гелиума, а где второй, мы рано или поздно выясним. Увеличьте в четыре раза численность воздушных патрулей, и пусть каждого, кто покидает город по земле или по воздуху, проверяют самым тщательным образом.
При этих его словах в комнату вошел еще один посыльный с сообщением, что я должен все еще находиться во дворце.
– Личность каждого, кто сегодня переступал порог дворца, очень внимательно проверялась, – завершил свой доклад посыльный, – и никто не был похож на этого нового падвара стражи. Он отметился, когда пришел, и наружу не выходил.
– Значит, мы его скоро отыщем, – довольным тоном произнес Тан Козис, – а пока приведем в порядок покои принцессы Гелиума и расспросим ее еще раз. Она может знать больше, чем соизволила поделиться с тобой, Нотан. Идемте.
