– Побереги меч, о могучий воин, он тебе понадобится для других целей… незачем разбивать его о бесчувственный металл, ведь тому, кто знает секрет, достаточно легкого касания пальца.
– И тебе этот секрет известен? – спросил я.
– Да. Освободи меня, и я открою тебе вход в палату ужаса, если желаешь. Ключи от моих оков – на первом убитом тобой враге. Но зачем тебе снова сталкиваться с дикими банхами или другими хищниками в той ужасной ловушке?
– Затем, что мой друг сражается там с ними в одиночку, – ответил я и стал спешно обшаривать труп обитателя этого мрачного зала.
Ключей на большом кольце оказалось много, но марсианская дева быстро вытащила тот, который отпер большой замок на ее поясе, и, освободившись, побежала к потайной панели.
Там она снова выбрала один ключ из связки. На этот раз он был длинным и тонким, похожим на иглу, и она вставила его в почти невидимое отверстие в стене. Дверь тут же повернулась вокруг оси, а соединенная с ней секция пола, на которой я стоял, вынесла меня в зал, где сражался Тарс Таркас.
Огромный таркианин забился в угол, а его окружили с полдюжины огромных монстров, припавших на задние лапы и ждущих возможности прыгнуть. Покрытые кровью головы и плечи объясняли их осторожность – перед ними летал меч зеленого воина, яростно отбивавший все попытки атак.
Острые когти и крепкие клыки уже изодрали в клочья руки, ноги и грудь Тарса Таркаса. Мой друг сильно ослабел от потери крови, и я усомнился в том, что он вообще удержался бы на ногах, если бы не стена за его спиной. Но с прежним упорством и стойкостью он противостоял своим лютым и неутомимым врагам, являя собой воплощение древней поговорки его народа: «Оставь таркианину голову и одну руку, и он все равно сможет победить».
Когда он заметил меня, по его губам скользнула мрачная улыбка, но означала ли она облегчение или просто веселье при виде моего собственного окровавленного тела, не знаю.
Я уже готов был вмешаться в схватку с острым длинным мечом в руке и вдруг почувствовал мягкое прикосновение к своему плечу. Обернувшись, я с удивлением обнаружил, что молодая женщина вышла следом за мной в зал.
– Погоди, – шепнула она, – предоставь их мне.
И, отодвинув меня в сторону, она приблизилась, безоружная и беззащитная, к рычащим банхам.
Подойдя к ним совсем близко, она произнесла какое-то слово – негромко, но властно. Огромные твари сразу же развернулись к ней, и я уже ожидал, что они разорвут ее в клочья прежде, чем к ней подоспеет помощь, – но они вместо того легли к ее ногам, как щенки, ждущие заслуженной порки.
Девушка снова заговорила с ними, но так тихо, что я не мог разобрать ни слова, а потом направилась к противоположному концу зала, и шесть могучих чудовищ потащились следом за ней. Она пропустила их одного за другим через потайную дверь в соседний зал, и, когда последний банх исчез с глаз, а мы изумленно таращились на нашу спасительницу, она повернулась и улыбнулась нам, а потом и сама вышла следом за зверями, оставив нас одних.
Огромные твари легли к ее ногам, как щенки, ждущие заслуженной порки.
Какое-то время мы оба молчали. Потом Тарс Таркас сказал:
– Я слышал шум схватки за стеной, но не боялся за тебя, Джон Картер, пока не услышал выстрел. Знаю, нет на всем Барсуме человека, который дрался бы с тобой на клинках и остался жив, но выстрел лишил меня надежды, потому что я знал: у тебя огнестрельного оружия нет. Расскажи, что случилось.
Я выполнил его просьбу, а потом мы вместе стали изучать потайной ход, что помог мне сюда войти, – он был напротив двери, за которой исчезла девушка со своими яростными компаньонами.
К нашему разочарованию, подвижная панель не откликнулась на наши усилия. И снова мы ощутили, как тает надежда найти выход во внешний мир.
И все же тот факт, что пленников надежно приковали к стене, говорил о возможности бегства от тех жутких тварей, которые населяли это неописуемое место.
Мы снова и снова пытались открыть то одну, то другую дверь в разных концах зала, однако ничего у нас не получалось.
Когда надежда почти угасла, одна из вращающихся плоскостей бесшумно повернулась, и та молодая женщина, что увела банхов, снова предстала перед нами.
– Кто вы такие? – спросила она. – Зачем вы здесь и почему так безрассудно пытаетесь бежать из долины Дор, от смерти, которую сами выбрали?
– Я не выбирал смерть, милая девушка, – ответил я. – Я вообще не с Барсума и вовсе не собирался добровольно отправляться по реке Исс. А мой друг – джеддак Тарка, и, хотя он еще не высказал желания вернуться в мир живых, я забираю его обратно, потому что сюда его завела обычная ложь. Я из другого мира. Я Джон Картер, принц дома Тардоса Морса, джеддака Гелиума. Возможно, в эту дьявольскую обитель случайно доходили слухи обо мне.
Женщина улыбнулась.
– Да, – кивнула она, – здесь известно все, что происходит в мире. Я слыхала о тебе много лет назад. Ферны давно гадали, куда ты мог подеваться, – в паломничество ты не отправлялся, а на Барсуме тебя искали, но не нашли.
– Расскажи мне, – попросил я, – кто ты такая и почему в плену, хотя повелеваешь свирепыми тварями и обладаешь особыми знаниями. Разве подобное могущество может быть у пленницы или рабыни?
– Тем не менее это так, – ответила она. – Пятнадцать лет я провела в рабстве в этом ужасном месте, а теперь надоела своим хозяевам, и они стали бояться меня, поскольку мне ведомы их тайны. Поэтому недавно меня приговорили к ужасной смерти.
Она содрогнулась всем телом.
– К какой смерти? – спросил я.
– Священные ферны питаются человеческой плотью, – пояснила женщина. – Но они едят лишь те тела, что высосаны травяными людьми… плоть, избавленную от грязной живой крови. Вот к такому жестокому концу меня и приговорили. И я должна была умереть через несколько часов, если бы ваше вторжение не нарушило их планы.
– Значит, вот эти двое, что пали от тяжелой руки Джона Картера, и есть священные ферны? – спросил я.
– О нет. Те, кого ты уложил, всего лишь младшие ферны, но они принадлежат к тому же омерзительному жестокому племени. А священные ферны пребывают на склонах этих мрачных гор, они взирают на широкий мир, где выбирают себе жертв и заложников. Сложнейшие лабиринты соединяют эти пещеры с роскошными дворцами священных фернов, по ним проходят младшие ферны, у которых много обязанностей, а также толпы рабов, и пленники, и дикие звери – в общем, все обитатели этого мира, лишенного солнца. И в этих обширных запутанных переходах и бесчисленных подземельях живут мужчины, женщины и животные – они родились в этом отвратительном царстве тьмы, их глаза никогда не видели дневного света… и никогда не увидят. Пленников держат здесь, чтобы они выполняли приказания расы фернов и обеспечивали им развлечения и пропитание. Время от времени какой-нибудь несчастный паломник, добравшийся по реке Исс до тихого моря, умудряется сбежать от травяных людей и больших белых обезьян, что охраняют храм Иссу, – и попадает прямиком в безжалостные когти фернов или, как в моем злосчастном случае, на него падает взгляд священного ферна, который ненароком вышел на балкон над рекой, там, где она исторгается из чрева гор и сквозь Золотые утесы направляется в затерянное море Корус. Все, кто приходит в долину Дор, становятся законной добычей травяных людей и обезьян, а их оружие и украшения отдают фернам, но если кто-то сбегает от жутких обитателей долины хотя бы на несколько часов – ферны могут заявить на него свои права. Бывает и так, что священный ферн увидит жертву, которой ему захочется обладать, и тогда ему плевать на притязания неразумных тварей, он забирает свое любыми средствами, если не может получить это честно. Говорят, что порой среди барсумиан, павших жертвой предрассудков, находился тот, кто сбегал от многочисленных врагов; они караулят путников у выхода реки Исс из подземного тоннеля протяженностью тысячу миль и гонятся за ними. Кому-то удавалось добраться до храма Иссу, но какая судьба ожидала его там, не знает никто, даже священные ферны, поскольку входящие под золотые своды храма пропадали бесследно. Тайна этих стен никому не известна испокон веков. Для фернов храм Иссу означает то же самое, что для людей из внешнего мира – долина Дор. Ферны считают его местом вечного покоя, тишины и счастья, куда они попадут после кончины, – там они веки вечные будут наслаждаться плотскими утехами, к которым сильно привязана эта раса титанов ума и пигмеев морали.
