Я бесшумно поднялся на палубу. Девушка кивнула, подзывая меня. Когда я наклонился к ней, она шепотом велела освободить ее.
– Я тебе помогу, – сказала она, – тебе понадобится помощь, когда они проснутся.
– Некоторые из них проснутся в Корусе, – с улыбкой произнес я.
Она сразу поняла, о чем я говорю, и жестокость ее ответной улыбки меня ужаснула. Никто бы не удивился, увидев изуверское выражение на отвратительной физиономии, но, когда оно появляется на лице богини, которая должна воплощать собой любовь и нежность, контраст просто пугает.
Я быстро освободил ее.
– Дай мне револьвер, – шепнула она. – Я им воспользуюсь, если твой меч вовремя их не утихомирит.
Выполнив ее просьбу, я повернулся, чтобы заняться неприятным делом. Однако у меня не было времени ни на угрызения совести, ни на благородные поступки; мерзкие демоны не способны их оценить, тем более не приходилось ждать от них взаимных реверансов.
Я подкрался к ближайшему из спящих пиратов. Проснулся он уже на полпути ко дну Коруса. Его пронзительный вопль долетел до нас снизу из черной бездны.
Второй открыл глаза сразу, как только я коснулся его, и, хотя мне удалось сбросить парня с палубы, его крик поднял на ноги остальных пиратов. Их осталось пятеро.
Когда они вскочили, револьвер в руках девушки издал короткое стаккато, и один черный пират упал на палубу, чтобы больше не подняться.
Остальные яростно бросились на меня с обнаженными мечами. Девушка явно боялась снова выстрелить из опасения ранить меня, но я видел, как она стала сбоку по-кошачьи подкрадываться к атакующим.
Несколько минут мне пришлось сражаться так энергично, как никогда прежде. Пространство было слишком ограниченным. Поначалу я получал куда больше ударов, чем наносил, но вскоре застал одного пирата врасплох и с удовлетворением увидел, как он падает на палубу.
Остальные удвоили усилия. Удары мечей, по-моему, издавали звон, который можно было в тишине ночи услышать за многие мили. Сталь сшибалась со сталью, летели искры, и время от времени раздавался тошнотворный звук рассекаемой плоти, попавшей под мой марсианский меч.
Теперь мне противостояли трое, а девушка старалась занять такую позицию, которая позволила бы ей сократить число врагов хотя бы на одного. Все происходило с изумительной быстротой, даже теперь я с трудом могу это осознать.
Трое теснили меня с явной целью перебросить через поручни в черную пустоту. Наконец девушка выстрелила, а мой меч сделал два быстрых взмаха. Один воин упал с пулей в голове; меч со звоном чиркнул по палубе и свалился вниз, когда я обезоружил второго, а в грудь третьего мой клинок погрузился по самую рукоять, выскочив на три фута из спины пирата; падая, тот вырвал оружие из моей руки.
Оказавшись безоружным, я очутился лицом к лицу с последним воином, чей меч лежал где-то в тысячах футов под нами, в затерянном море.
Новая расстановка сил, похоже, развеселила моего противника, потому что он оскалил зубы в улыбке удовлетворения, бросаясь на меня с голыми руками. Огромные мускулы перекатывались под его блестящей черной кожей, он явно был уверен, что перед ним легкая добыча, и поэтому решил обойтись без кинжала.
Я позволил ему приблизиться. А потом нырнул под его протянутые ко мне руки, одновременно уходя вправо. Развернувшись на месте, я нанес ему мощный удар справа в челюсть, и он рухнул как подкошенный.
Низкий мелодичный смех раздался за моей спиной.
– Ты не ферн, – произнес нежный голос моей спутницы, – невзирая на золотые волосы и перевязь Сатора Трога. На всем Барсуме не найдется ферна, который умел бы так драться. Кто ты?
– Я Джон Картер, принц дома Тардоса Морса, джеддака Гелиума, – ответил я. – А кто оказал мне честь своей помощью?
Она немного поколебалась, прежде чем заговорить. Потом опять спросила:
– Ты не ферн. Ты наш враг?
– Я был на земле фернов всего полтора дня. И все это время моя жизнь подвергалась постоянной опасности. Меня преследовали и старались убить. Вооруженные люди и свирепые звери восстали против меня. Я никогда прежде не ссорился с фернами, но ты можешь догадаться, что теперь я не испытываю к ним большой любви. Это все.
Она довольно долго пристально смотрела на меня. Как будто пыталась прочитать мои мысли, заглянуть в душу, оценить мой характер и манеру поведения.
Похоже, результаты исследования ее удовлетворили.
– Я Файдор, дочь Матаи Шанга, святого геккадора священных фернов, Отца фернов, властелина жизни и смерти на всем Барсуме, брата Иссу, принца Вечной жизни.
В этот момент я заметил, что чернокожий, которого я сбил ударом кулака, подает признаки жизни. Я прыгнул к нему. Сняв с него ремни перевязи, я старательно скрутил ему руки за спиной, а потом точно так же спутал ему ноги и привязал к тяжелой раме пушки.
– Почему не поступить проще? – спросила Файдор.
– Не понял. Что значит «проще»? – откликнулся я.
Слегка пожав милыми плечиками, девушка сделала рукой короткий жест, как бы выбрасывая что-то за борт судна.
– Я не убийца, – сказал я. – Я убиваю, только защищаясь.
Файдор прищурилась, глядя на меня. Потом сдвинула изумительные брови и покачала головой. Ей это было непонятно.
Даже прекрасная Дея Торис полагала, что моя политика в отношении врагов глупа и опасна. На Барсуме не знали пощады, и каждая смерть означала, что живым достанется больше жизненных ресурсов умирающей планеты.
Но все же была некоторая разница между тем, как эта девушка смотрела на устранение любого врага, и тем, как сожалела о суровой необходимости и неизбежной жестокости моя добросердечная принцесса.
Думаю, Файдор хмурилась оттого, что ей не удалось увидеть волнующее зрелище, а вовсе не потому, что я оставил в живых врага и тот мог угрожать нам.
Связанный пират, который теперь окончательно пришел в себя, пристально смотрел на нас. Это был красивый парень, стройный и сильный, с умным лицом и такими чертами, что сам Адонис мог бы позавидовать ему.
Воздушное судно, которым никто не управлял, медленно плыло над долиной, и я подумал, что пора уже взяться за руль и задать ему курс. Но я лишь в самых общих чертах представлял себе расположение долины Дор. Она находилась далеко к югу от экватора, это было понятно по созвездиям, но мне не удалось настолько хорошо изучить небо Марса, чтобы зайти дальше смутных предположений без тех замечательных карт и сложных инструментов, с помощью которых я в прошлом, будучи офицером военно-воздушного флота Гелиума, определял положение своих судов.
Я решил, что надо двигаться на север, потому что это был кратчайший путь к густонаселенной части планеты. Повинуясь моей руке, корабль плавно развернулся. Потом кнопка, что контролировала луч отталкивания, заставила судно взмыть и парить в пространстве. И наконец я коснулся рычага скорости, и мы помчались на север, поднимаясь все выше и выше над ужасной долиной смерти.
