«Несмотря на то что я собирался помогать лидеру, мне моя задача казалось также вполне лидерской… Хотя я в некоторой степени подавил свои амбиции, но воспринимал свою роль как ведущую. И я инстинктивно понимал, что Тони будет нуждаться в серьезной поддержке».
Тем не менее Кэмпбелл думал над предложением Блэра около месяца. Почему? «У меня довольно большое самомнение, в хорошем смысле, и я должен был самому себе ответить на вопрос: могу ли я посвятить себя кому-то еще?» Кэмпбелл как Р стоял на пути к большому прорыву в мире СМИ, когда его поманили в свой лагерь «новые лейбористы». Он не рассчитывал, что сможет выполнять функции Блэра, хотя прекрасно знал, что другие руководящие должности ему вполне по силам, включая те, на которых он уже работал, как, например, редактор политической рубрики Daily Mirror или Today. В конце концов Кэмпбелл согласился войти в штаб Блэра, услышав заверения: «Я не хочу, чтобы ты отвечал за прессу: ты будешь одним из ключевых игроков в команде стратегов». Блэра, Джона Прескотта, Гордона Брауна и Робина Кука тогда называли Большой четверкой. Приглашая Кэмпбелла, Блэр заявил: «Я бы говорил о Большой Пятерке, и ты – ее часть».
Все они стали неотъемлемой частью команды Блэра.
Бруно Демичелис заметил тренерский потенциал Фабио Капелло и отправил его в годичный отпуск – поучиться решать проблемы, принимать решения, строить межличностные отношения и формировать мотивацию. Когда я попросил Большого Бруно описать работу помощника футбольных тренеров, он подобрал слова «дальновидность», «новаторство», «преодоление», «пытливость», «гибкость». Все они звучат как хрестоматийные определения лидерства. «Потому что я и есть лидер. Лидер мыслей и идей», – объясняет Демичелис. В этом мире такие, как Бруно и Кэмпбелл, не чувствуют, будто что-то умерло у них внутри, когда они согласились на роль консильери. Они не предавали своих амбиций и считают себя пригодными к роли Р. Их мотивация – разделять с лидерами их влияние и их вклад в победу.
«Mind room»
[50]
(«комната осознания») в Миланелло – это помещение для тренингов итальянского футбольного клуба «Милан», придуманное Большим Бруно. Аналог этой комнаты оборудовал в «Челси» Роман Абрамович, когда вслед за Карло Анчелотти Бруно переехал в Лондон в 2009 году. В «Mind room» Демичелис учит игроков достигать медитативного состояния, в котором их сердцебиение не ускоряется при просмотре собственных ошибок. За год до появления Бруно в «Челси», одной дождливой московской ночью, капитан клуба Джон Терри промахнулся с точки в серии послематчевых пенальти, поскользнувшись на мокром газоне, – и «Челси» проиграл «Манчестер Юнайтед» финал Лиги Чемпионов. Все эти психологические травмы удалось преодолеть с помощью «Mind room» в течение года, а «Челси» выиграл Премьер-лигу и Кубок Англии.
Для таких людей, как Давид Нуссбаум, бывший генеральный директор Transparency International и нынешний глава World Wildlife Fund UK, главное – это место в совете:
«Если есть такой стол, за которым люди принимают решения, я хочу сидеть за ним. Я не должен сидеть во главе стола, но не желаю и стоять за дверью в ожидании указаний или приглашения зайти, чтобы показать свою презентацию и покинуть зал. Я хочу быть частью группы, которая принимает решения».
Большой Бруно не желает быть главным менеджером, потому что это не та должность, на которой он лучше всего сможет проявить свои лидерские качества. Думаете, ему не приходила в голову мысль стать лидером Р футбольной команды, учитывая широту его знаний, годы опыта и навыки, сформированные за время работы с лучшими тренерами Европы? «Я не понимаю футбол. Да-да, именно так… Я провел на тренировках в общей сложности не менее 15 тысяч часов, посмотрел, наверное, около двух тысяч игр и присутствовал на бессчетном количестве технических встреч тренерского штаба Сакки, Капелло или Анчелотти. И я все еще не понимаю!»
Теневое лидерство больше подходит Бруно, чем очевидное. Для Демичелиса и Кэмпбелла самое важное – честность перед собой и приверженность своим принципам. У них не было недостатка в амбициях или смелости, они сделали активный, позитивный выбор. И мы должны последовать их примеру, если в нашей компании есть место лидерству и разделению лидерской ответственности.
Бескорыстная власть
Роль консильери может дать нам независимость и свободу действий, в которой хорошие К заинтересованы не менее своих лидеров. В диснеевской версии Питера Пэна потерявшиеся мальчики, следуя за своим главарем Джоном, «не придут домой до утра, потому что он так сказал». Один из них интересуется, посоветовался ли Джон с кем-нибудь перед тем, как отдать эту команду. Немногие из опрошенных мною К имеют желание подчиняться лидеру подобно потерянному мальчишке. Чаще они обладают собственным независимым видением и ищут Р, который готов воплотить его. Вам может показаться, что К-лидерство – это посягательство на Р-лидерство, и вы будете правы. Некоторые консильери уверены, что, как только начальник перестанет принимать во внимание их усилия и идеи, пора прекратить партнерство.
Как ни странно, власть не является прерогативой Р. От Ришелье до Распутина, от Макиавелли до Мандельсона, от Томаса Кромвеля до Аластера Кэмпбелла многие консильери практиковали теорию мягкой силы Джозефа Ная, то есть влияли на поведение других ради достижения желаемых результатов, но не всегда во имя добра. Най, заслуженный профессор Гарвардского университета, в прошлом помощник министра обороны в администрации Клинтона, предположил, что умная сила – это комбинация мягкой (вовлекающей) и жесткой (принуждающей). Я думаю, что есть и другая комбинация власти К – бескорыстная и корыстная.
Служба в армии, когда солдат подчиняется жесткой, бескомпромиссной силе старшего по званию, – это бескорыстие в чистом виде: человек реально рискует жизнью ради других. Конечно, в армии умело используют и силу убеждения. Все К признают, что с огромным удовольствием используют мягкую власть, помогают другим вжиться в роль, обрести собственный голос, научиться взаимодействовать с коллективом, справляться с задачами и добиваться лучших результатов. К реализуют свои амбиции, раскрывая потенциал других: твои достижения – мои достижения, твой успех – мой успех. К твоим услугам мои способности, влияние и власть, которую я обрел. Конечно, из-за того что чужие удачи и успехи радуют К, в такой самоотверженности присутствует эгоистический мотив. И все же вклад К в успех Р и компании, часто без намека на признание, – максимум бескорыстия, которое можно отыскать в теории лидерства. Большой Бруно описывает это так:
«Когда я вижу, что кто-то действительно достиг того, чего страстно желал, даже если изначально не подозревал об этом, когда я могу помочь человеку обнаружить глубоко запрятанный талант, самые глубинные желания и замыслы, помочь ему осознать и реализовать их, и вижу, как счастлив стал человек, то и я, конечно, счастлив».
