Книга Охотник, страница 20. Автор книги Евгений Щепетнов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Охотник»

Cтраница 20

– Э-э-э-э… зачем – отползать? – не понял Сергар и тут же догадался. – А! Ясно. Из-под обстрела, да?

– Догадливый. Нет, парень, ты точно где-то повоевал. Я по твоему взгляду вижу. Я своих издалека узнаю. Сам две горячие точки прошел.

– Точки? Какие точки? – недоуменно переспросил Сергар, и Мария Федоровна тут же пояснила:

– Он память потерял. Лежал полгода, потом очнулся – и ничего не помнит. Даже меня не помнил! Так что вы не удивляйтесь. Я его и языку учила, и грамоте – все заново, как ребенка. Но он вообще-то быстро учится, вспоминает!

– Вижу, – медленно протянул участковый. – Вспоминает. Интересные вы люди, да. Впрочем, неинтересных людей нет. Все люди по-своему интересны. Но есть и такие, которых хочется читать, как хорошую книгу. Каждая страница – открытие! Каждый листок – на пять обычных жизней. Интересно.

– Вы философ, – неожиданно усмехнулась Мария Федоровна, видя, что никто не собирается крутить им руки и засовывать в «канарейку». – Деревенский философ. Анискин! Вот вы кто.

– Кстати, да, люблю я этого персонажа, – легко согласился участковый. – Конечно, наврали там много, в деревне все проще и одновременно сложнее, да и деревни тогда были другими, но в общем-то все осталось, как и прежде. Люди те же и почти не меняются. С пещерных времен. Всегда были подлецы, и всегда были те, кто за тебя душу положит. И на том мир стоит!

– Вы тоже интересный человек, – уважительно сказала Мария Федоровна. – И хороший. Другой бы…

– Другой бы к вам просто не поехал, прогнал Нинуху, налил бы стакан водки, жахнул его – и спать! Как прежний участковый, до меня. А я так не могу. Я люблю деревню, хочу здесь жить. Это моя земля! И я хочу, чтобы на ней был порядок. Если бы не вы – я бы этих отморозков… нет, не убил бы… Я же закон. Закрыл бы их. За что-нибудь. Очистил бы землю. Но я вам этого не говорил. Все-таки вы преступники, что ни говори. Суду плевать на то, что они на вас напали, хотели ограбить – для суда главное, что вы живы, а они нет! Я бы лично вообще позволил народу иметь оружие. Пистолеты, например. Тогда бы и нам было меньше работы. Понимаете… бандиты имеют оружие, а вы нет. Если бы вы могли дать отпор, и если бы суд был всегда на стороне тех, на кого напали… хм… тогда это была бы не наша жизнь. Ну да ладно. Попил, поговорил с хорошими людьми – пора и честь знать. Надеюсь, болтать вы не будете. Это и в ваших интересах. Если упомянете, что я знал о том, что вы сделали, откажусь, а вам устрою такую жизнь, что мало не покажется! Поняли меня? Вижу, что поняли. Пошел я.

Участковый встал, грузно шагнул к двери, и тогда Сергар вдруг решился:

– Погоди! Можешь мне помочь?

– В чем? – не удивился мужчина. – Чем смогу…

– К бабке Наде свозишь? Мы заплатим!

Сергар с надеждой и замиранием сердца посмотрел в широкое толстогубое лицо участкового, будто опасаясь найти там оттенок презрения или насмешки, но тот ничем не выдал себя, если и был недоволен просьбой парня.

– Надеешься, что она покудесничает над твоей спиной? Компрессионный перелом позвоночника, да, парень? М-да… видал я такое. Не лечится, как ни крути… увы. Но чего не бывает? Христос вон тоже сказал хромому: «Брось костыли и иди!» Он взял да пошел. Может, и ты так пойдешь, ежели Бог даст.

– Вы верующий? – с надеждой спросила Мария Федоровна, перекрестившись на образа, стоявшие за легкой занавеской. – Эта бабка Надя не ведьма? Она не черная? Я бы не хотела, чтобы Олежа к черной ведьме пошел! Боюсь я их, нехорошие они, против Бога!

– Знаете, Мария Федоровна… я воевал. И под обстрелами был не раз и не два. Когда мимо тебя свистят пули и осколки, ты быстро приобщаешься к вере. Только и шепчешь: «Господи, пронеси! Господи, помоги!» Одни, когда опасность проходит, забывают о Боге, другие… Да, верующий. А что касается бабки Нади – не бойтесь. У нее образа в доме, она молится, и вообще бабулька хорошая. Сейчас уже почти не практикует – ей за восемьдесят, ветхая совсем, но вообще-то к ней ездили и из других областей. Вся родня у нее в городе, а бабка отказалась переезжать. Травы по лесу собирает, снадобья варит. Ну и лечит деревенских, когда не болеет. Частенько болеть стала. Я ей говорю: «Бабка Надя, вот так как-нибудь прихватит тебя в лесу, и что будешь делать?» Она мне: «Ну и чего? Помру, да и все – пусть муравьи едят да мыши. Из праха вышли – в прах уйдем. Какая разница моему телу, кто его съест? Душа вечна, и она не умрет!» Вот такая бабулька.

Участковый помолчал, будто собираясь с силами к следующей долгой тираде, и минуты через две выдал, глядя на напряженное, побледневшее лицо Сергара:

– Отвезу, чего там. Только обратно не знаю, когда смогу подкинуть. Я вечером, в ночь, в область поеду, вызывают на совещание районных участковых, мать их за ногу, делать им нечего! Так вот обратно – дня через три. Придется тебе самому добираться или меня ждать. В принципе можно у бабки Нади переночевать, она не будет против, места у нее хватает. Только с собой что-нибудь возьми – ну, жратвы какой-нибудь, все-таки бабулька не шибко богата, а от своих ничего не берет, сама им подсовывает – знаю.

– Мама, я поеду! – загорелся Сергар. – Собери мне с собой в дорогу, ладно?

– Ладно, – легко согласилась Мария Федоровна, не веря в чудо, но все-таки загораясь огнем надежды. Кто знает, может, тут, в глуши, и вправду есть чудо-лекари, о которых не знают в большом мире? Показывают же по телевизору экстрасенсов. Так они такие чудеса творят – ум за разум заходит! Аж с мертвыми разговаривают!

* * *

Трудно сидеть на сиденье жуткого аппарата, несущегося с огромной скоростью по отвратительной дороге, если у тебя вместо ног высохшие коряги. Сергар вцепился в зеленую ручку, в сиденье, и все дорогу ругался на родном языке, перемежая отборные ругательства здешними, земными, когда попадался особо злой бугорок, через который дьявольский аппарат перелетал, будто ему поддали под зад. Участковый лишь посмеивался, глядя на мучения пассажира, но тот на него не злился – противно, когда все считают тебя убогим инвалидом, как бы невзначай отводя взгляд от безжизненных конечностей, спуская тебе и грубость, и раздражение только потому, что ты не ходишь, а ползаешь на руках. Игорь обращался с «Олегом» так, как с любым другим человеком. Как с равным. И потому Сергару было с ним легко. Бывший боевой маг чувствовал в нем старого вояку – такого, как он сам, с которым не нужно что-то из себя изображать и можно быть таким, каков ты есть.

Ехать было не очень далеко – ну что такое для машины несколько километров, пусть даже и плохой дороги? Меньше часа – и они уже стоят у дома, непохожего на тот, в котором жили Сергар и его «мать» – одноэтажный, довольно большой, он был совсем не старым, красного кирпича, с хорошим свежепокрашенным забором.

– Дети ей дом купили. У нее двое сыновей и дочь. А еще – внуки. Хорошая семья! – пояснил участковый, усаживая Сергара в разложенную коляску. – Ее-то дом на краю деревни, вон там, у леса. Не хотела переезжать, но старший, Матвей – отчаянный мужик! – сказал, что вынесет ее на руках, а дом спалит к чертовой матери! Только тогда согласилась переехать. Старушки, как и коты, привыкают к домам, не выковырнешь! Щас я схожу, предупрежу ее, а ты тут посиди. Мало ли что… мож, ей не до тебя. Заболела или чего еще… – Игорь подошел к воротам, нажал кнопку, и где-то далеко, в глубине дома, послышался звонок. Минуты три никого не было видно, затем калитка открылась, из нее вышла маленькая сухонькая старушка, едва видная на фоне здоровенных, выкрашенных в синий ворот, тем более что платье и кофта бабы Нади были василькового цвета.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация