Вики встала на колени перед любимой кошкой и наклонилась к ней попрощаться. Вдруг, словно черт из табакерки, из-под Вики выпрыгнула белая крыса и, нырнув ей прямо за пазуху, выскочила оттуда с Федди в зубах. На долю секунды крыса застыла у нее на плече, злорадно скаля зубы, источающие жуткий смрад. В руках Вики держала мертвую Матильду и потому на миг растерялась. Этого мига вполне хватило Максимаусу. Вторая голова крысы пронзительно свистнула, в мгновение ока под крысиным королем оказалась летучая мышь, и их силуэт тут же растаял в утреннем небе. Все это произошло в течение одной секунды. Одновременно с криком ужаса и отчаяния Вики в небо вслед за похитителями взметнулся грифон Цоя. Вики бросилась к «Ракете». Увидев, что пылесос раздавлен всмятку, девочка бессильно рухнула на площадь, да так и осталась стоять на коленях с распахнутым в немом крике ртом и воздетыми к небу руками. Что еще она могла сделать? Ей даже не на чем было отправиться в погоню. В таком состоянии ее и нашли Ваня с Филом.
– Цой догонит его, ваше высочество, и вернет вам Федди. Все будет в порядке, – уверял застывшую на коленях безутешную Вики Фил. – Поверьте мне. Мы сейчас же отправимся вслед за ним. Только почтим память павших. И вам, ваше высочество, нужно сказать пару слов участникам битвы. Ваша армия только что одолела полчища крыс. Я понимаю, как вам сейчас трудно, но вы справитесь.
Вики и Ваня молча стояли рядом с телом Матильды. Рядом с ними молчали Фил, подбитая Карма и индифферентный грифон. Гадюки со всей площади сползались на пятачок перед Вики. Они даже попытались выстроиться в ряд, стоя на хвостах и грустно свесив головы. Змеи понимали, что виноваты перед своей королевой, но сделать ничего не могли. Война есть война. Они защищали королеву, а ее кошка неожиданно встала на сторону крыс. В чем они виноваты? Конечно, они ничего не могли сказать Вики, зато за них это прекрасно сделала Роза.
– Вики! Матильда погибла в бою, как герой, защищая свою любовь, – обратилась к девочке ведьма. – Но посмотри, как предан тебе змеиный народ. Посмотри, сколько гадюк погибло, защищая тебя в этой битве. Скажи им что-нибудь одобрительное.
– Королева справится, – сказал Фил Розе, – но к тебе, ведьма, тоже есть просьба. Ты не отправишься с нами в погоню. Вы с гадюками очистите площадь от тел. Люди не должны все это увидеть. А потом вы с Кармой отправитесь в башню и приберете там все после шабаша крыс.
– Это потому, что у меня швабра в руке или орден Уробороса уже осудил меня на хозяйственные работы? – огрызнулась Роза.
– Это потому, ведьма, что мы теперь верим тебе и считаем тебя частью нашей команды, – сказал филин. – Согласна? Тогда не забудь захватить в башню тело Матильды. И этого гада Андрея тоже. Она так любила его. Мы позаботимся о них по возвращении.
Роза коротко кивнула и выразительно посмотрела на Вики, которая тут же сделала шаг вперед, навстречу змеиному воинству.
– Спасибо вам, змеи, – сказала, пересилив себя, Вики (в висках у нее сейчас тяжелым молотом стучало только одно слово: «Федди»). – Вы отважные воины и ни в чем не виноваты. Без вас нам никогда бы не справиться с проклятым Максимаусом. Он один виноват в смерти и трагической судьбе моей верной подруги. Он один виноват в гибели своей армии. Надеюсь, что те крысята, которые пережили эту ночь, уже никогда не дадут обмануть себя никаким велеречивым диктаторам. А мы не забудем имена героев, павших сегодня на Заячьем острове! Это была великая битва, и мы победили! Гордитесь собой! Спасибо вам!
Гадюки одобрительно зашипели, приветствуя слова будущей королевы. А Вики склонилась перед ними в глубоком поклоне.
– А сейчас нам пора спешить на помощь друзьям. Прощайте, змеи! До встречи, Роза!
Грифон под Ваней нервно перетаптывался с лапу на лапу и щелкал клювом, показывая лобастой орлиной головой в сторону восходящего солнца, которое уже выкатилось наполовину.
– Да, да, конечно, – расстроился Фил, – мы должны отпустить его. Грифоны обязаны возвращаться в Цифровую башню с рассветом.
Грифон церемонно раскланялся перед ними и золотой пулей улетел домой на Васильевский остров.
– Но как же мы полетим? – спросил филина Ваня.
– Тебя, Крысолов, возьму я. Не бойся, я буду максимально аккуратен. А Роза любезно одолжит свою швабру Вики.
– Значит, Цой тоже остался без грифона, – испугалась Вики.
– Боюсь, что так, – подтвердил Фил, взлетая с Ваней в когтистых лапах и стараясь не отставать от Вики, нешуточно разогнавшейся на швабре.
Но это было очень непросто. Никакая птица не умчалась бы сейчас за Вики, которая летела спасать свою любовь. Летела, как безумный влюбленный метеор. Девочка точно знала, куда она мчится. На Невский проспект к Дому книги. Именно там она сейчас видела подло украденного у нее Федди. Именно там видела она и Цоя. Видела и в голове, и глазами. Ее анормальное зрение, о котором Максимаус, похоже, ничего не знал, пригодилось ей сейчас как никогда. Ветер соловьем-разбойником свистел в ушах. Вот уже позади и широкая, серая, тяжело дышащая астматичка Нева, осталось слева красное Марсово поле, промелькнул под шваброй похожий на торт храм Спаса на Крови. А вон и зелено-серый шар, венчающий башенку Дома книги. А на нем! На нем, черт побери, Цой, Максимаус и Федди. Всего мгновение – и шар снова пуст. Сердце Вики вместе с ней ухнуло вниз. Туда, где в лужах, на узкой набережной канала Грибоедова, рядом с Невским проспектом, лежали два тела – человеческое и крысиное. Белая двухголовая крыса была мертва. Человек еще жив. Он сжимал в широкой ладони куклу и протягивал ее Вики.
– Закрой за мной дверь, я ухожу, – с трудом пропел Цой.
Федди был в полном порядке. Правая нога чуть погрызена сверху, но в целом – невредим. А вот под Цоем, под ее Цоем, который из последних сил пытался улыбнуться Вики, медленно растекалась багровая лужа, мешаясь с лужей дождевой. Вики упала рядом с Цоем на колени. От ее боли потемнело небо. Ее глаза выжгли слезы. Ее уши оглохли от крика. От немого крика. От него же разверзлись небеса, громыхнул гром и снова хлынул ледяной ливень. Небо плакало над героем вместе с Вики.
– Нет! Нет! Нет, только не это. Пожалуйста, только не это. – Вики даже не могла смотреть на Федди в своей руке, она смотрела только в глаза Цоя, из которых явственно уходила жизнь. Глаза застывали, стекленели под дождем, и Вики, чтобы унять свою боль, готова была сейчас отдать свою жизнь этому парню, которого она так любила. Именно любила, поняла она. Пусть как друга, но этому другу она могла доверить свою жизнь и теперь хотела ему ее отдать. Если бы она могла вдохнуть ему свою жизнь, свою страдающую, воющую душу. Не понимая, что делает, Вики впилась в холодеющие губы Цоя прощальным поцелуем, пытаясь всеми силами легких передать ему жизнь. Она так сильно этого хотела, так сильно выдохнула, что ей показалась, что она и вправду умерла. Вдохнула свою жизнь в Цоя. Потом упала лицом в его широкую грудь и умерла. На самом деле она лишь на миг потеряла сознание. Но за этот миг без сознания она смогла увидеть то, что происходило здесь пять минут назад.
