Именно так они оказались вместе – красивые яркие нарциссы, распускающиеся каждой весной, и Эхо, потерявшая свой голос и свое истинное я… как будто она всего лишь отзывается на полные надежд ласки лепестков.
История Нарцисса и Эхо: два подводных камня, которых следует избегать в Любви.
Нарцисс, или чрезмерная любовь к себе, своему собственному образу, что не позволяет идти глубже. Мы остаемся поверхностными, приходящими и уходящими, как те нарциссы, цветущие весной и затем исчезающие. Ничего подлинного.
Эхо, или чрезмерная любовь к другому, жертвующая своим собственным я, становясь зависимой от него. Мы сами полностью исчезаем и не становимся другим, мы всего лишь его эхо. Это не любовь.
Эйфония жестов Самадева
Для западного образа мышления характерны стереотипные убеждения, что «в здоровом теле должен быть здоровый дух» или что «тело – это храм духа». Хуже того, тело и сексуальность были до крайней степени демонизированы обществом, когда немецкий философ Ницше решил начать борьбу против «очернителей тела», а позже Фрейд и его последователи примирили тело с сексуальностью. Восточные философии придавали телу его истинное значение, к чему приходит и современная наука, которая исходя из нейрофизиологических и иммунологических знаний приводит нас заново к пониманию, что тело и душа (мысли, чувства) это единое целое, две стороны одной медали. Именно через тело человек сразу же проявляет свои внутренние переживания, и именно благодаря телу он входит в контакт с миром и другими людьми.
Практика движений и позиций Эйфонии жестов Самадева, помимо физиологических и физических результатов, глубоко действует на психику, приводя иногда к катарсису и всегда к внутренней структуризации и гармонизации.
Эйфония жестов Самадева не панацея, но она применяется в первую очередь для тех, кто:
– с одной стороны, имеет предрасположенность ко всем формам телесного выражения, так как для них она будет основным средством войти в контакт со своим бессознательным;
– с другой стороны, для тех, кто чувствует себя отчужденными от своего тела, знает об этом и желает восстановить более глубокие отношения с ним. Мы не обсуждаем причины отчуждения, будь они воспитательными (семейными, религиозными) или же социальными (мода, образы СМИ…).
Эта практика позволит каждому открыть, что тело – это только крайняя материальная граница психики, все процессы которой немедленно отражаются в мышцах, связках, суставах, так же как и в клетках, чтобы там храниться или там «работать» как живая память, которая в любой момент может быть востребована.
Когда мы отправляемся на поиски внутреннего источника и значения движений, мы встречаем в наших исканиях многочисленные предложения, исходящие либо от «отцов-основателей» современной психологии, таких как Зигмунд Фрэйд или Карл Густав Юнг, или от их учеников от Вильгельма Райха и Фрица Перлз до Мориса Николя и Александра Лоуэна, либо от психодуховных традиций (йога, дао…). Не защищая фрейдистскую точку зрения об импульсивной и инстинктивной природе движения или юнговскую более перспективную идею главенства эмоциональной природы, мы прагматичны в своем подходе к описанию его источников и значения, никогда не теряя из виду тот факт, что малейший жест связан со всем существом в целом, а не только с одной его частью. Не говоря уже о том, что человек находится в постоянной взаимосвязи с окружающим миром, социальной, семейной, культурной и медицинской средой. Движения и жесты (произвольные или невольные) являются выражением наших эмоций и наших основных импульсов. И наоборот, движения влияют на эти основные элементы: практика эйфонических движений уравновешивает, утончает, гармонизирует или трансформирует содержание нашего бессознательного. А поскольку наши импульсы и эмоции являются источниками наших проблем и комплексов, так же как и наших высших ценностей, мы понимаем, до какой степени драгоценным инструментом для гармонизации и психодуховной реализации является Эйфония жестов с ее катарсическим феноменом и структурирующими силами.
Таким образом, мы используем движение, чтобы соединить сознание и бессознательное не только в терапевтических или педагогических целях, но также и в экзистенциальных или духовных целях. Мы можем сказать, что движение, это средство выражения наших инстинктивных, эмоциональных или интеллектуальных сил, является также и прежде всего способом структуризации и реструктуризации индивидуума в целом, помня о том, что не может существовать физического движения без участия различных компонентов сознания и особенно бессознательного.
Работа в Эйфонии жестов Самадева предполагает тройную мобилизацию:
– физическое тело немедленно мобилизуется в своем двигательном центре через позиции и движения, в своем инстинктивном центре через кровеносные и дыхательные процессы и в своем сексуальном центре через мобилизацию либидо, творческой энергии;
– интеллектуальный центр приводится в действие через необходимость концентрации;
– эмоциональный центр: каждый эйфонический жест запускает сознательную или бессознательную эмоциональную реакцию благодаря своей архетипической природе.
Каждая эмоция в свою очередь имеет двойной характер: физический и психический. Действительно, материя и дух – всего лишь два разных аспекта одной реальности. Эмоциональный мир лежит между миром мысли и миром телесного выражения. В нашей схеме эмоциональный мир располагается между интеллектуальным и тройным физическим центром. Эта схема позволяет нам осознать возможность сбалансировать эмоциональную жизнь либо через телесное действие (Эйфония жестов Самадева), либо через психоинтеллектуальное действие (через понимание, прояснение, переориентацию, а значит, через формирование идей на уровне интеллектуального центра).
Можно привести в действие феномены психической гармонизации через мысль (мечту, ассоциацию идей, анализ) или через движения. Таким образом, мы входим в контакт с личным, культурным или коллективным бессознательным, чтобы получить доступ либо к мраку комплексов и другому подавленному содержимому, либо к свету высшего Я.
Во время обучения мы становимся более умелыми в выполнении движений и позиций: мы замечаем, что движение начинает течь совершенно спонтанно после первого волевого импульса. Мы открываем происхождение движений: мы наблюдаем их источник в личном, культурном или коллективном бессознательном… мало-помалу мы также знакомимся с их эмоциональным и архетипическим значением.
Произвольные и осознанные движения позволяют проявиться личному бессознательному с его проблемами и комплексами. Затем всплывает содержимое культурного и коллективного бессознательного, иногда открывающее путь к индивидуализации с ее возможностью сверхчувственного духовного восприятия и реализации.
Мы никогда не упускаем из виду, что каждое движение выражает всю личность практикующего, и хотя часто по педагогическим соображениям ее разные части изучаются отдельно друг от друга, для нас очевидна их постоянная взаимосвязь. Это соответствие движений качествам и свойствам различных частей личности, имеющих одинаковое происхождение, необходимо учитывать при их специфическом терапевтическом использовании. Одни арканы воздействуют на фундаментальные эмоции и импульсы (половое влечение, жизненный стимул, радость, интерес, удивление, страх, грусть, гнев, презрение, отвержение…), другие на так называемые сложные эмоции (ревность, депрессию, уныние, нетерпение…), а некоторые соответствуют специфическим патологиям.
