Укрывшийся за старым кленом метрах в пяти от меня Сэм перевернулся на спину и, надвинув на глаз целеуказатель, приложил к плечу автомат, направив его ствол в небо.
– Отставить! – заорал я. – Сэм, отставить! Мишка, переведи ему!
Доблестный Миша Пустельга лежал носом в землю и только вздрагивал, когда в толстые стволы деревьев со смачным треском входили крупнокалиберные пули. Толку от него сейчас было мало.
Я пополз к Галлахеру, и в этот момент он шарахнул вверх из подствольника, а затем, быстро дослав в ствол вторую гранату – еще раз. Первая граната, похоже, ушла «в молоко», затем над головами у нас полыхнуло и грохнуло, но вертолету это особого вреда не причинило: для того, чтобы пробить его бронированное брюхо, требовалось что-нибудь посолиднее, к примеру, выстрел из модернизированной «иглы», «це-це» или морально устаревшего, но вполне еще эффективного старины «стингера». Однако это позволило четырнадцатому точно зафиксировать наше местоположение. Развернувшись для второго захода, он уже вполне целенаправленно принялся поливать свинцом тот участок рощи, где залегла наша группа.
Со стороны холмов внезапно донесся зловещий приглушенный треск, а затем особо мощный взрыв, и грохотавшая там канонада на этом заглохла. О как! Похоже, пилоты не пожалели серьезного боеприпаса, машинально отметил я. Хотя к чему это мне сейчас? А так, на всякий противопожарный случай, как говорит один страус. Никогда не знаешь, какие сведения пригодятся через пять минут. В любом случае необходимо владеть как можно более полной информацией о происходящем на поле боя – иногда это позволяет принять правильное решение в критической ситуации. К примеру, брошенный патрульный джип как средство передвижения из дальнейших расчетов теперь можно исключить – наверняка неизвестные боевики пытались скрыться на нем, как поступил бы я на их месте, и получили вдогонку глубоковакуумный заряд.
Впрочем, в данный момент у меня были гораздо более насущные проблемы, чем общий анализ ситуации.
Лужа в нескольких шагах от меня покрылась высокими мутными фонтанчиками. На головы нам сыпались срубленные верхушки деревьев, труха, раздробленные сучья, хвоя и куски коры. Довольно большой кусок дерева ощутимо треснул мне по башке, и я горько пожалел, что мы сразу не надели защитные шлемы. Стеценко, вжавшись в грунт слева от меня, беззвучно матерился – его не было слышно за грохотом «вулканов». Четырнадцатый номер висел прямо над нами, и вспышки в жерлах его автоматических пушек были видны сквозь кроны деревьев весьма отчетливо.
А потом, окинув взглядом поле боя, я увидел, как дорожка пулевых попаданий стремительно мчится по влажной земле к Сэму, разбрасывая далеко вокруг прошлогоднюю почерневшую листву и сырой дерн.
Галлахер тоже ее увидел. Он попытался откатиться в сторону, однако зацепился рюкзаком за дерево и так и не сумел уйти из зоны поражения. Пулеметная очередь, способная разрубить человека пополам, неслась на него со скоростью железнодорожного экспресса. Так атакует кровосос в режиме «стелс» – оторопевший сталкер не видит самого мутанта и лишь с изумлением наблюдает, как к нему стремительно приближается цепочка корявых следов, оставляемых невидимым монстром. Единственное спасение в этом случае – мгновенно, не рассуждая, веером от живота как следует полить из автомата то направление, с которого приближается кровосос. Раненая тварь сразу же становится видимой, поскольку поддержание режима «стелс» требует слишком больших затрат энергии, часть которой теперь начинает уходить на регенерацию поврежденных тканей. Этот рефлекс настолько глубоко въелся в подсознание, что я едва не вздернул автомат, чтобы расстрелять приближающуюся к Галлахеру пулеметную очередь.
Однако то, что срабатывает с живым противником, не может остановить плотный поток бронебойных пуль. Сэм уже был сертифицированным покойником – и, похоже, сам успел это понять. Я увидел его перекошенное лицо, превратившееся в застывшую бледную маску, и левую руку со скрюченными пальцами, судорожными рывками пытающуюся дослать в ствол гранатомета очередную гранату, застрявшую в магазине. Я не в первый раз видел человека за несколько мгновений до гибели, и всякий раз эти замершие лица намертво впечатывались в мою память. Если человек знал наверняка, за миг до смерти успевал осознать, что сейчас неизбежно умрет, его лицо приобретало точно такое же выражение, какое в данный момент застыло на лице Галлахера. Это не зависит от храбрости или темперамента погибающего, это, по-моему, не зависит даже от физиологии – это метафизическая маска Смерти, ложащаяся на лицо покойника, который уже заглянул за грань, отделяющую жизнь от небытия, и еще всего лишь несколько мгновений будет казаться окружающим его людям живым существом.
Оп-па. Один-ноль.
Неплохо день начинается, как говорит в таких случаях один страус. А потому что доверяй своим инстинктам, кретин, доверяй, доверяй, доверяй! Они еще ни разу тебя не подводили. Не хочется браться за гнилую работу, воротит с души – ну так не берись! Впрочем, чего уж теперь пить «Боржоми»…
Дорожка пулевых попаданий прервалась, не добежав до Сэма полуметра. Огромная тень у нас над головами внезапно качнулась, ушла в сторону и устремилась к холмам. Винты вертолета на прощание обдали нас тугой волной холодного воздуха.
Похоже, пилот решил, что с нас достаточно.
– Хемуль!.. – рявкнул оглушенный Хе-Хе, приподнимая голову.
– Оставаться на местах! – распорядился я.
Нет, так просто ничего не бывает. «Скай фокс» обязан был перемешать нас с землей, или я чего-то не понимаю в этой жизни.
Я подполз к зарослям малины у края лесополосы и осторожно выглянул из-за них. В голове и ушах противно звенело, отчего казалось, что бедная моя голова медленно вращается вокруг своей оси и заваливается набок. Наш четырнадцатый стремительно двигался вдоль шоссе на северо-восток, в направлении своего коллеги с акульей пастью, который барражировал над дальними холмами. Неподалеку от коллеги поднимался из-за холма густой столб черного дыма. Третьего вертолета за номером, если мне не изменяет память, восемнадцать, нигде видно не было, так что я решил, что не слишком ошибусь, если отнесу столб дыма на его счет. Вот, значит, что там взорвалось, а никакой не джип, пока нас тут усердно поливали из «вулканов»…
Едреный перец! Похоже, загадочные боевики, напавшие вместо нас на военный патруль, вооружены не в пример лучше, чем мы. Если только им не посчастливилось сбить «Скай фокс» из «М-16», что практически нереально. Или…
От удаляющегося от нас «Скай фокса» внезапно отделилась черная точка, которая, оставляя в небе неровный дымный след, устремилась к вертолету ноль двадцать один, совершавшему маневр над холмами.
О как! Они что, совсем с ума посходили?! Хотел бы я знать, что тут на самом деле творится! Похоже, Акулья Пасть сбил своего товарища, с которым только что садил по кому-то на земле ракетами. Сбил не случайно, а вполне целенаправленно, в упор, – вон как наш четырнадцатый переполошился. Любопытно было бы послушать, какой у них сейчас происходит радиообмен… Впрочем, судя по разворачивающимся событиям, ничего утешительного четырнадцатый от двадцать первого в эфире не слышит.
