Я ткнул пальцем в кнопку с цифрой ноль, потом в три, потом в пять. Посмотрел на Динку. Она непонимающе поблескивала в полумраке черными глазищами. Интересно, Черный Сталкер имел в виду именно это или я неправильно его понял?
Чуть помедлив, я нажал кнопку «четыре».
Негромко пискнув, замок принял код. Зажужжали сервомоторы, лязгнул запорный механизм, штурвал на двери прокрутился на полтора оборота. С едва слышным пневматическим вздохом толстенная металлическая дверь приоткрылась.
Динка коротко посмотрела на меня из-под длинных ресниц. Я поспешно приложил палец к губам, а потом аккуратно, стараясь не скрипнуть, ухватился за штурвал и начал медленно приоткрывать тяжелый люк. Не думаю, чтобы Черный Сталкер хотел нас так нелепо подставить, но осторожность все равно не была лишней.
За люком располагался короткий герметичный предбанник, а за следующей дверью, незапертой – то ли заброшенный склад, то ли кладовая, то ли бомбоубежище: несколько металлических стеллажей, на которых как попало была свалена старая рухлядь: грязное армейское обмундирование, сапоги, бушлаты. Тускло горела голая лампочка под потолком, так что я сразу насторожился: скорее всего, здесь часто бывают люди. Впрочем, помещение выглядело так, словно сюда несколько десятилетий никто не заходил, а работающее электрооборудование в Зоне еще ни о чем не говорит. Я знаю один закоулок в катакомбах Темной долины, где лампы горят без перерыва и какого-либо присмотра уже несколько лет подряд, хотя все близлежащие кабели перерезаны. Загадка, понимаешь, природы, как и многое за Периметром.
Я осторожно шагнул вперед. Минных растяжек я не заметил, а электронной сигнализации хозяева бункера, похоже, не предусмотрели. Хотя с чего я взял, что мне должен быть слышен сигнал? Он вполне мог поступить прямо на пульт охраны. Вот смеху будет, если Боров направил нас прямиком в штаб-квартиру «Монолита». Вход, конечно, не парадный, им явно пользуются крайне редко, но это еще ничего не значит… Впрочем, тогда бы Боров непременно указал, куда именно идти, и дал бы код от двери. Откуда он мог знать, что мне известна дата рождения Блаженного Августина? Нет, похоже, он сам не был в курсе, куда может вывести коридор. А вот Черный Сталкер определенно знал, что это за дверь и что мне понадобится код от ее замка. А причин не доверять Черному Сталкеру у меня нет и до сих пор не было. Хотя теперь, конечно, все возможно.
Разумеется, наткнувшись на монолитовцев, я мог поиграть в Мармелада и поднести к горлу Динки нож, чтобы они выпустили нас с подругой – если она действительно зачем-то нужна им живая и здоровая. Ради дела моя девочка согласилась бы изобразить умирающего лебедя. Но меня тошнило от такого поворота событий.
Повернувшись к Динке, я одними губами шепнул: жди тут! Она кивнула и снова перевела взгляд на противоположную дверь из помещения, из-под которой сочился желтоватый свет.
Я бесшумно приблизился к этой двери, держа автомат на изготовку, правым локтем осторожно приоткрыл ее и заглянул в щель.
Следующая комната оказалась еще меньше кладовой. По стенам она была уставлена пустыми металлическими коробами, прикрепленными болтами к стенам: судя по всему, здесь когда-то было полно аппаратуры, но потом ее всю демонтировали и вынесли. Из аппаратуры в помещении остался только старенький транзисторный радиоприемник «Турист» – красно-белый, потертый, еще советского производства. Кроме него на однотумбовом канцелярском столе находились какой-то бумажный хлам, серые картонные папки с бумагами, дымящийся граненый стакан, на три четверти наполненный жидкостью бледно-соломенного цвета с грубыми палками на дне – здесь это называлось чаем, надо полагать, – древний электрочайник с погнутым носиком и стеклянная вазочка с дешевым печеньем «Привет» – тоже советского образца, как я понимаю, потому что такие вазочки время от времени попадались мне в брошенных квартирах Мертвого города. В углу позади стола стояло пластмассовое ведро с развешанными по краю сырыми тряпками, к стене была прислонена швабра. За столом сидел человек – он изумленно поднял голову, когда я, убедившись, что кроме него в помещении никого нет, приоткрыл дверь пошире и наставил на него АКМК.
Незнакомец был тщедушным, почти лысым и каким-то усохшим, словно сорняк на солнцепеке. Больше всего он смахивал на отставного сельского учителя или бухгалтера со стажем – хотя, может быть, просто обстановка соответствовала такому образу. И кого-то он мне страшно, до боли напоминал. Возникло такое ощущение, что он регулярно мелькает по телевизору в какой-то программе. Однако ассоциация всплывала единственная: Горлум из старого, первого еще «Властелина колец». Такой же покатый сморщенный лоб, тонкая шейка, удивленно раскрытые огромные глаза, недоверчивый взгляд снизу вверх. Мне казалось, что я где-то постоянно его вижу, может быть, в баре «Шти» или в городке – или часто видел раньше, настолько часто, что его черты намертво врезались в память. И все же я не мог вспомнить, где и когда мог с ним встречаться. Я даже готов был бы поклясться, что впервые в жизни вижу этого типа. В общем, острейшее дежавю как оно есть.
Если бы в каменной трубе четверть часа назад мне на ПДА не упало очередное сообщение о гибели Семецкого где-то в Темной долине, я решил бы, что это именно он. Не знаю, откуда взялась такая странная ассоциация.
– Что случилось? – удивленно спросил он. – Где девушка?
Похоже, он принял меня за одного из монолитовцев. На мне был защитный комбинезон без знаков различия и принадлежности к какому-либо клану, а другим людям, кроме членов клана «Монолит», взяться в этом бункере определенно было неоткуда. Возможно, имело смысл попытаться на этом сыграть и выдать себя за одного из их боевиков, но я уже был настолько измучен, а Радар выпил из меня столько драгоценных умственных соков, что я никак не мог сообразить, как это половчее сделать.
– Не шевелимся, папаша, – негромко произнес я вместо этого. – Вот, молодец. Правильная реакция. И руки держи на столе, чтобы я их видел.
– Как вы сюда попали? – проблеял он.
– Это неважно, – я нетерпеливо дернул стволом автомата. – Сиди смирно, и никто не пострадает. Там что? – Я выпрямил указательный палец руки, сжимавшей рукоять АКМК, направив его в сторону.
– Бункер, – ответил бухгалтер, застыв, словно изваяние. – Внутренние помещения. Пищеблок, технический отсек.
– Выход наверх есть?
– Да, прямо по коридору, в самом конце.
– Народу много?
– Человек двенадцать. Но они все в разных помещениях: повар, наряд по кухне, дневальные, караул.
– Сможешь нас отсюда вывести?
– Не знаю. – Незнакомец сморщился. – У люка стоят караульные. Может быть, через экстренный выход, где овощехранилище…
– Ты вообще кто? Важная шишка или так, сторож здешний? – поинтересовался я.
– Да скорее сторож, – осторожно покачал головой Горлум.
– Ну, это ничего, – рассудил я. – Мы тебя все-таки возьмем с собой. Сопроводишь нас до выхода – глядишь, у ребят поубавится желания стрелять. Динка, иди сюда!
