Внешность Шаронова не произвела на Ромова сильного впечатления. Самое обычное лицо, никакой печати гениальности не просматривается. Другое дело супруга, чувствуется, что лет двадцать тому назад была красавицей. Правда, от былой красоты остался только слабый след, но и он производит какое-то магическое впечатление.
Ромов подошел к Шаронову.
— Здравствуйте, Андрей Васильевич! Нам с вами предстоит большая работа. Давайте знакомиться. Если вы не против, — сам, не зная, зачем и почему, добавил Ромов. Ему сильно не нравилось то, что он никак не может избавиться от робости в отношении этого человека. — Предлагаю выпить в честь знакомства.
Шаронов не отводил от Ромова внимательного взгляда, и тем самым еще больше вызывал в нем смущение.
— Полагаете, что совместная выпивка способна нас сблизить, — произнес он.
— Не знаю, но так принято, — растерянно пробормотал Ромов.
— Кем принято. Впрочем, не важно. Я не пью уже больше десяти лет. Поэтому давайте попробуем обойтись без алкоголя. Надеюсь, мы сможем без него и познакомиться. И лучше узнать друг друга. Как вы думаете? Кажется, вас зовут Евгений?
— Да, — подтвердил Ромов. — Давайте знакомиться без вина. — К ним подошла Марина. — А это моя подружка, Марина, — представил он.
Шароновы одновременно посмотрели на девушку, но никто из них ничего не сказал. Впрочем, Ромов почему-то был твердо уверен, что она им не понравилась. Он вдруг почувствовал острое жжение раздражения.
Но он ошибался. Внезапно лицо жены Шаронова расцвело в приветливой улыбке.
— Рада с вами познакомиться, Марина, — сказала она. — Надеюсь, мы с вами подружимся.
Девушка с некоторой настороженностью посмотрела на женщину. Она не совсем доверяла искренностью ее слов. Кажется, Ольга Анатольевна поняла ее состояние.
— Не беспокойтесь, у нас все получится. Иначе нам тут будет немного одиноко, У мужчин свои дела, а у нас должны быть свои.
— Это было бы здорово, — согласилась Марина.
— Все зависит только от нас.
— Мы такие разные, — вдруг проговорила Марина, и все одновременно посмотрели на нее, словно бы она произнесла нечто странное, не вписывающее в мизансцену.
Ромов вдруг подумал, что и он не ожидал от нее такого ответа. Так ли уж хорошо он знает женщину, которую почти ежедневно трахает вот уже полгода. Впрочем, вряд это для него важно.
Ольга Анатольевна положила свою руку ей на плечо.
— Разумеется, разные, тем интересней будет нам понять друг друга. Пока мужчины будут заняты делом, мы можем посвятить общению часть своего времени.
Шаронов подошел к Ромову.
— Нам надо будет с вами поговорить. Писать вдвоем сценарий всегда нелегко, а в данном случае речь идет о незнакомых людях. Извините, но сегодня я услышал о вас впервые.
— Я участвовал в написании сценариев к нескольким фильмам. Могу перечислить.
— Нет смысла, — покачал головой Шаронов, — я уже много лет не смотрю телевизор и не хожу в кино.
— Этого не может быть! — не поверил Ромов.
— Что тут невероятного?
— Я учился на ваших сценариях, по ним были сняты классные фильмы.
— Может быть, — задумчиво произнес Шаронов. — Но дело не в этом.
— Но тогда в чем же! Я не понимаю.
— Вряд ли это подходящее место для подобных разговоров.
— Как хотите, — с некоторой обидой проговорил Ромов. — И все же я никогда не понимал, почему вы бросили это занятие?
— Все очень просто. Человек занимается каким-то делом, пока видит смысл в своих занятиях. А когда он исчезает или возникает другой смысл, он перестаем им заниматься.
— Но у вас был настоящий успех. — Ромов хотел добавить и деньги, но в последний момент проглотил это слово.
— Был, — спокойно согласился Шаронов. — Но в какой-то момент он перестал меня интересовать. Я достиг этого рубежа. А какой смысл идти туда, где ты уже побывал. Как вы полагаете?
Ромов поймал на себе изучающий взгляд Шаронова. Этот разговор не слишком ему нравился.
— Тогда мне не совсем понятно, почему вы приняли приглашение… — Ромов повернул голову в сторону Шаповалова.
Несколько мгновений Шаронов молчал.
— Иногда у человека нет иного выхода. Подчиняться непреодолимым обстоятельствам — это тоже идти в правильном направлении. Хотя, разумеется, лучше, если они не возникают.
Ромов вдруг почувствовал, что разговор с каждой минутой напрягает его все больше и больше. Если такое начало сотрудничества, что будет дальше? Даже страшно предположить. Кто спорит, что Шаронов гений, но лучше было бы получить в напарники кого-нибудь попроще. Он знает немало ребят, которые неплохо бы справились с делом, но при этом с ними было бы несравненно легче. А этот вообще непонятно о чем говорит.
— Да, конечно, непреодолимые обстоятельства — вещь плохая, — пробормотал Ромов. Он не знал, что имеет в виду его собеседник, и не очень-то и хотел знать. Он думал, как ему себя вести в этой ситуации. С одной стороны Суздальцев, с другой Шаронов — два несовместимых между собой человека.
Но на этом его размышления завершились, к ним приблизился Шаповалов. За его спиной маячил Суздальцев, который не без беспокойства переводил взгляд с Шаронова на Ромова и в обратном направлении.
— Вижу, вы познакомились, — громко проговорил Шаповалов. По его виду было очевидно, что он изрядно пьян. Он положил им руки на плечи. Шаронов, хотя и мягко, но сделал шаг назад, и рука миллиардера, лишившись опоры, камнем упала вниз.
Тот посмотрел на него мутным взглядом.
— Нам предстоит большая работа, — произнес Шаповалов. — Это должен быть самый лучший фильм. Хотите, открою величайшую тайну. — Он поочередно посмотрел на сценаристов. — Я планирую выдвинуть этот фильм на Оскар. На меньшее я не согласен. И вы должны мне это обеспечить. Как?
В комнате повисла напряженная тишина. Все смотрели друг на друга и молчали. Только Суздальцев из-за спины Шаповалова делал Шаронову и Ромову какие-то знаки. Ромов пытался их понять, но не мог сообразить, что он должен сказать в ответ. На ум ничего не приходило, вернее, в голове пульсировала только одна мысль, что он так и не дождется своих денежек. Мало ли что взбредет в голову этому Шаповалову.
Шаповалов, не обращая внимания на Ромова, вдруг подошел к Шаронову.
— Я знаю, вы можете сделать то, что я хочу, Андрей Васильевич. Я вас очень прошу. Мне вот так нужен этот сраный Оскар, — провел он ребром ладонью по горлу.
— Извините, я не даю таких обещаний. Если это непременное условие, то я готов покинуть яхту прямо завтра утром.
— Андрей, — вдруг прозвучал голос жены Шаронова, — если это условие господина Шаповалова, ты должен с ним согласиться.
