— Что это у вас за снимок?
— А этот, случайно нашел неподалеку отсюда. Не вы потеряли?
— Там что я изображен?
— Вроде не вы.
— Ну а что же ты тогда мне суешь его. — Он еще раз взглянул на снимок и я увидел, как что-то заинтересовало его. — Это же кажется Ренуар!
— Мне тоже так кажется, — подтвердил я.
— Где снимали?
— Откуда мне знать, Владилен Олегович, я же его нашел.
— Фотография картины в отличии от самой картины ценности не имеет, — усмехнулся Гарцев и вышел из комнаты.
Яблоков еще не показывался, скорей всего его задержала Саша. Я терпеливо ждал. Он вышел из кабинета и сразу же заметил фотографию в моей руке. Но особого любопытства на его лице я не заметил.
Яблоков подошел ко мне.
— Ну и дала нам жару Сашенька, — обратился он ко мне. — Вам известно, что она предложила план коренной реконструкции концерна, изменение всей его стратегии. На мой взгляд очень толково. Честно вам скажу, не ожидал от нее. Когда она решила возглавить концерн, я был против, даже пытался ее отговорить, думал ей не под силу тянуть этот воз.
А теперь вижу, что ошибался. А что это у вас за снимок? — вдруг спросил он.
— Нашел неподалеку от дома.
— Можно взглянуть?
— Конечно, я ищу его владельца.
Яблоков внимательно разглядывал фотографию.
— Вы кого-нибудь случайно не знаете? — спросил я.
Он отрицательно покачал головой.
— Нет, не знаю. — Яблоков вернул мне фотографию. — Поеду к себе, Сашенька надавала кучу поручений. Не скрою, любопытно, что из всего этого получится. — Внезапно он наклонился ко мне. — Когда я ее слушал, — тихо произнес он, — то не мог отделаться от чувства, что это говорит не она, а ее отец. Она все больше становится похожим на него. В такие минуты особенно горюешь, что Бог не наградил тебя ребенком.
Мы пожали друг другу руки, и Яблоков удалился. Я же испытывал разочарование, эксперимент мой не удался, я находился на том же месте, что и до него.
Из кабинета показалась Саша. Она обняла меня за шею и прошептала:
— Ты не представляешь, как я устала.
— Давай накроем ужин, зажжем свечи, выпьем вино. Как в те лучшие минуты на вилле.
— Замечательная идея! — обрадовалась Саша.
— А знаешь, тебя очень хвалил Яблоков, ему понравились твои планы преобразования концерна. Только я почему-то о них ничего не слышал.
Саша заглянула мне в лицо.
— Прости, милый, я долго думала обо всем этом и боялась кому-то рассказать о своих идеях. Я боялась, что их подымут на смех. Но сегодня я поняла, что должна поведать им о моих планах. Концерн переживает не лучшие времена, мы понесли очень большие финансовые потери. Если мы будем работать и дальше так, как работали, то ничего хорошего нас не ждет. Я рада, что дядя Паша одобрил мои задумки. Правда, мне он ничего об этом не сказал.
— Наверное, не хотел, чтобы ты слишком возносилась, это мешает мудрому руководству.
— Наверное, ты прав. А зачем ты держишь в руках фотографию? — кивнула она на снимок, который я все еще сжимал в руке.
— Это была наживка, но рыба на нее не клюнула.
— Не расстраивайся, еще клюнет. Пойдем ужинать.
Я проснулся среди ночи, рядом со мной спала Саша. Но я нисколько не жалел, что прервался мой сын, так как я наконец-то вспомнил ту фразу, что мучила меня последние дни. Какое-то время я сидел на кровати неподвижно, потом вдруг почувствовал, что должен выпить воды, так как в горле все пересохло. Я стал осторожно слезать с постели, но все же разбудил мою любимую.
— Ты куда? Что-нибудь случилось? — встревожено спросила она.
— Знаешь, у нас появился шанс обнаружить таинственного владельца «Сосьете рюсс».
— И как ты думаешь: кто это?
— Давай не будем спешить с ответом.
Я поцеловал ее. Далеко не всегда разгадка тайны приносит удовлетворение, иногда хочется, чтобы она так и оставалась бы неразгаданной. Но ничего этого я ей не сказал.
Утром я пригласил к себе Арсения. Судя по его виду и довольному выражению лица, он уже вполне неплохо освоился в Москве. По моей рекомендации он был назначен моим заместителем. Я объяснил ему суть задания. Он должен был следить за одним домом, фиксируя всех, кто выходит и заходит в него. Я показал ему на девушку на снимке. Я отнюдь не был уверен, что удастся ее засечь, более того, если бы это произошло, то такой случай вполне можно было бы зачислить в разряд чудес ничуть не менее значимых, чем библейские. Но пока на данный момент я не видел иного выхода, был бы у меня другой конец нити, которая могла бы привести меня к нужному результату, я с удовольствием ухватился бы за него. Но им-то я как раз и не располагал.
Два дня протекли как-то спокойно, даже уныло. Саша вновь отдалилась от меня, вернее как всегда ее отдалила от меня работа. Правда, я ни на минуту не оставлял ее одну, ходил за ней следом, что вызывало у нее периодически приливы раздражения. Но я не обращал на эти стихийные аномальные явления внимания; я считал, что после того, как я показал фотографию, степень угрозы для нее резко возросла. Если один из тех, кто видел ее, узнал знакомые лица, то ему ничего не остается, как резко активизировать ход событий и перейти в решающее наступление.
Размеренный ритм жизни был нарушен на третий день. Зазвонил мобильный телефон, и взволнованный голос Арсения произнес фразу, после которой почувствовал волнение и я:
— Эта девушка с фотографии только что вошла в подъезд.
— Ты не ошибся, это действительно она?
— Я видел ее довольно близко. Очень похожа.
— Продолжай наблюдение, ее нельзя упускать.
Я почувствовал, как сжалось мое сердце. Я предугадывал такое развитие событий, но не хотел этого. Я думал о том, каким ударом станет это известие для Саши. Но по крайней мере пока я во всем не разберусь, я ничего не стану ей сообщать.
Я сидел дома в ожидании сообщений Арсения и думал о человеке, который столько лет притворялся, в то время как в его душе давали все больше побегов семена ненависти и лжи. Неужели этому делу стоило посвящать всю свою жизнь?
— Она вышла из дома, кажется очень расстроенная, по-моему она даже плачет, — снова сообщил мне Арсений.
— Веди ее и сообщай о том, что происходит. Не исключено, что ей угрожает смертельная опасность. Будь готов ко всему.
— Я понял, — отозвался Арсений.
Я подошел к письменному столу, извлек из ящика пистолет, вставил обойму, положил еще одну в карман про запас. Шестым чувством я ощущал, что сегодня нам предстоит неспокойный вечер.
— Она вошла в дом, — снова через минут двадцать сообщил Арсений.
