5. Риск чтить и признавать действительными собственные потребности и энергию вопреки чувству вины и страхам отвержения или наказания.
…Есть только один главный страх — и это страх потерять себя.
Это может быть в смерти, это может быть в любви, но страх остается прежним.
Ты боишься потерять себя.
И страннее всего то, что боятся потерять себя только люди, у которых никакого «себя» нет.
Те, у кого есть «Я», ничего не боятся…
ОШО
Упражнения:
1. Обнаружение раны поглощения.
Отмечайте моменты, когда вы чувствуете, что другой вами распоряжается как собственностью, предъявляет требования, контролирует или ошеломляет. Какие в этот момент в вас всплывают убеждения о том, как люди обращаются с вами? Запишите их.
Например: «Я чувствую, что этого человека (или людей, или вообще жизнь) никто, кроме него самого не интересует».
2. Чувствование раны поглощения.
Какие чувства и телесные ощущения вы связываете с чувством поглощения, отсутствия пространства или ошеломления? Жар? Трудности с дыханием? Сильное желание вырваться и остаться одному(ой)?
3. Исследование корней раны поглощения.
Как конкретно, по вашим ощущениям, вы подверглись требованиям, собственничеству, контролю или манипуляциям в детстве? Отметьте конкретные реакции с конкретными людьми — т. е. с матерью, отцом, братьями или сестрами. Есть ли какая-либо связь между этими ситуациями и тем, что вы наблюдаете в нынешней жизни?
4. Проявление страхов, спрятанных раной поглощения.
Выберите конкретную ситуацию, в которой ощущаете требования или ожидания партнера или чувствуете себя «задушенным(ой)». Какие страхи в вас всплывают, когда вы думаете о том, чтобы уйти в необходимое вам пространство — делать то, что хотите?
5. Исследование ожиданий.
Каковы ваши ожидания в отношении людей, с которыми вы чувствуете себя поглощенными, подвергшимися насилию или разочарованными? Запишите их. Например:
«Я чувствую, что он(а) должен(на) быть более…»
6. Исследование страхов.
Что бы было, если бы вы отпустили все ожидания в отношении этого человека? Какие страхи возникнут?
Ключи:
1. Рана поглощения — это тень раны брошенности. Но мы чувствуем себя преданными не потому, что другой не остается все время рядом с нами, а потому что от нас слишком много требуют или ожидают, или считают свои потребности более важными, чем наши. Мы чувствуем себя «задушенными», подвергающимися контролю или манипуляциям, а не любимыми. Вместо того, чтобы цепляться, мы отступаем. А голод и жажда любви настолько же велики, что и раньше.
2. В драмах наших любовных историй и дружб обычно рана поглощения сталкивается с раной брошенности. У обоих партнеров внутри есть обе раны, но каждый из нас проецирует одну из них на другого и проигрывает ее. Это приводит к хорошему театральному представлению. «Поглощенный» партнер часто менее соприкасается со своим голодом и жаждой любви и близости, потому что он научился выживать, отрицая свои потребности. «Брошенный» партнер менее соприкасается с необходимостью пространства и свободы, потому что для его выживания требовались постоянные и непроизвольные поиски любви. Когда оба они сталкиваются — без осознанности, — это кромешный ад. С осознанностью у нас есть возможность пережить обе раны и узнать, что они обе есть внутри Эмоционального Ребенка в нас.
3. «Поглощенный» верит, что для получения облегчения нужно найти пространство, свободное от другого. Это непонимание. Необходимое «пространство» достигается не удалением от другого, но находится внутри. Правда, сначала придется столкнуться с собственными страхами наказания за то, что мы хотим делать, и начать чувствовать и проговаривать страхи потерять себя.
4. Эмоциональный Ребенок внутри справляется со страхом поглощения автоматическим, привычным и бессознательным подчинением или бунтом. Если мы можем рискнуть делать то, что хотим, и делать с ясностью, мы сможем вернуться в центр, и наше поведение будет все более и более направленным внутрь.
Глава 17. Недоверие и гнев
Есть история о самурае, который пришел к дзенскому мастеру и попросил объяснить разницу между адом и раем. Дзенский мастер посмотрел на него и сказал, что не хочет тратить время на такого глупца как он. Самурай был взбешен и выхватил меч, угрожая зарубить старого учителя. Дзенский мастер остановил его и сказал:
— Господин, это и есть ад.
Самурай был поражен мудростью и силой этого старика. Он вложил меч в ножны и почтительно поклонился. Мастер сказал:
— А это, господин, и есть рай.
Недоверие и гнев, окружающие нас, — последняя остановка в путешествии по внутреннего миру Эмоционального Ребенка. Наше недоверие — это наш ад. Когда мы входим в пузырь недоверия, мы входим в очень темное место. В этом пузыре мы заключены в тюрьму собственных негативных убеждений, восприятия и ожиданий. Они подавляют нашу способность чувствовать и ценить любовь и красоту. Недоверие — это также легкий способ бегства, потому что в нем нет никакого риска. Оно принято в обществе, и поэтому мы с легкостью находим поддержку для собственных недоверчивых убеждений и мнений. Чтобы двигаться в доверие, нужна большая храбрость.
Я помню, как однажды в детстве спросил у матери, что такое Бог. Она сказала, что для меня он — только идея. Оба мои родителя были совершенно против любой религии и духовности. Я всегда думал, что это разумно с их стороны, а для меня было освобождением, потому что я не был насильственно обращен ни в одно из традиционных религиозных верований или практик. Но вместе с тем атмосфера скептицизма и культа рациональности вошла в меня с полученным мною воспитанием; меня учили, что мудрее во всем сомневаться и ничему не доверять. В моем детстве недоставало возможности видеть в жизни таинственное и волшебное и восхищаться им. Это одна из причин, по которой меня так трогает «Образование Маленького Дерева», книга, которую я уже упоминал раньше. В ней рассказывается о том, как дедушка и бабушка Маленького Дерева передавали ему с воспитанием глубокую сердечную духовность, полную уважения к жизни. Чувство изначального доверия никогда его не покидало, даже тогда, когда он переживал глубоко травматические опыты, включавшие физическое насилие, утрату и предательство.
Большую часть времени мы живем в недоверии. В нас его легко спровоцировать. Когда чьи-то действия или слова заставляют нас чувствовать, что мы подверглись неуважению, мы обнаруживаем себя преданными и входим в знакомый мир отступления, изоляции, отделенности, ухода в себя, гнева и обиды. В этом же мире мы можем оказаться, переживая трудные жизненные обстоятельства. Может быть, у нас бывают моменты доверия, но в глубине, внутри остается зерно сомнений. Обладая расслабленностью и принятием, мы ощущали бы вторжения или беды не менее остро и болезненно, но быстро бы отпускали их. Вместо этого, они регистрируются в глубоком внутреннем пространстве обиды. Там нет безопасности, и мы не чувствуем, что нужны людям и жизни. Наши естественные невинность и доверие к существованию были повреждены, и Эмоциональный Ребенок в нас смотрит глазами настороженности и подозрения.
