– Привет, – сказала я, пытаясь прочесть по выражению ее лица, насколько все плохо. – Что ты здесь делаешь?
– Ты не отвечаешь на звонки, вот я и решила прийти сюда на ланч, вдруг заодно найду тебя, – ответила она без улыбки.
Сердце у меня провалилось куда-то в пятки.
– Я так понимаю, у тебя есть новости?
– Да, – кивнула Мегс. – Давай я закажу поесть, и присядем за столик.
От тяжелого предчувствия у меня в глазах поплыли маленькие белые точки.
Мы сели за тот же самый стол, где я ужинала в свой первый вечер в Ноутоне, казавшийся теперь далеким сном.
– В общем, – Мегс отхлебнула колы, – Крис действительно купил фургон после фестиваля.
Я молчала, ожидая продолжения.
– Через три дня после фестиваля, если говорить точно, двадцать седьмого июня. За шесть тысяч фунтов.
По ее лицу было понятно – это не все. Я проглотила комок в горле.
– И я знаю, у кого он его купил. У Бена Викерса, их барабанщика.
– Вот это поворот, – только и смогла сказать я.
– Все равно я не думаю, что Крис в чем-нибудь замешан, – нахмурившись, произнесла Мегс. – Он тот еще мудак, но на такое не способен.
– Почему ты так считаешь? – От напряжения глаза у меня чуть не выскакивали из орбит.
– Я видела их вместе, когда он приходил к Джен в тот дом и сюда тоже. Крис любил ее, Ника. Он не смог бы причинить ей зло. Только не так, не намеренно.
– Но он причинял ей зло! Он бросал ее и разбивал ей сердце. И вообще, разве возможно представить такое совпадение, когда речь идет об исчезновении человека?
Я рассказала Мегс про следы и свою ночную находку. Пока я говорила, перед глазами стояло лицо Криса тогда, в свете уличного фонаря, пробивавшемся сквозь занавески, такое пугающее и плотоядное.
– Послушай меня, я знаю, о чем говорю, – упрямо возразила Мегс. – Эти двое стоили друг друга. Но ты бы знала, какое тепло они излучали, когда были вместе, рядом. Они были как пара влюбленных детей, вечно облизывали друг друга, грызли шоколадки, щекотались.
Я почувствовала укол ревности.
– А как же драки и измены?
– Их я тоже видела. Но это не главное, – Мегс отхлебнула еще колы, захватив губами льдинку. – Я помню, однажды она заболела, и Крис принес ей мороженое. Джен начала смеяться над ним, мол, кто же так лечит больное горло, а он все равно кормил ее, опухшую, с немытыми волосами, мороженым с ложки. Конечно, оно не помогло, и тогда Крис пошел в аптеку и купил ей парацетамол в пакетике. Потом по приколу попробовал занюхать его и бегал по комнате, вопя от смеха и боли. Дальше они валялись на диване в гостиной и смотрели телик несколько дней, пока Джен не стало лучше. Крис забил на группу, на музыку, на работу – он просто был с ней, понимаешь. Люди, которым на тебя наплевать, которые используют тебя для секса, а потом замуровывают в цемент, так не делают. Уж поверь мне.
Несколько секунд мы обе молчали. С примесью ревности и ностальгии я представляла тебя с ним.
– Пожалуй, – кивнула я наконец. – Но вряд ли МакКоннелл использовал мою сестру. Я думаю, тут дело в преступлении на почве страсти, когда себя не контролируешь. Знаешь, в конце концов, он мог ее во время секса…
Заметив, как расширились ее глаза, я осеклась.
– Вижу, вы с Крисом успели подружиться, не так ли? – Мегс криво улыбнулась.
Я залилась краской, но не стала ничего отрицать.
Status: не прочитано
06:13 26 июня 2015, пятница
Radiohead – «Climbing up the Walls»
Я решила ехать к Бену немедленно. Барабанщик должен был, по меньшей мере, знать, откуда у Криса нашлись наличные на покупку фургона, ведь они были друзьями. Кроме того, он мог пролить свет на то, что же произошло на фестивале. Кто позвал тебя, куда ты ушла, что случилось после. Но все же в тот момент мой мозг был в большей степени занят поиском способов доказать, что Крис не имеет ко всему этому отношения, – хотя бы самой себе. Пусть это будет кто угодно, только не он, повторяла я про себя по дороге на вокзал.
Знаешь, с некоторых пор моя жизнь очень похожа на фильм. Все происходит как будто не со мной. Иногда я вижу повторяющиеся лица – как в кино, статисты одни и те же. Вот и сейчас мне показалось, что в толпе на станции промелькнул кто-то знакомый, но я не успела понять, кто это был. Маленький городок – это тебе не Лондон, тут можно встречать знакомые лица где угодно по сто раз на дню. Тогда я не придала этому значения.
Дом Бена Викерса выглядел точно так же, как и вчера, – как призрак. Я постучала в дверь. Ответом мне была глухая тишина. Я набрала его номер и слушала, как внутри без конца звонит телефон. После шести попыток я поняла, что хозяина опять нет дома. Я решила подождать и села на крыльцо, подставив лицо послеполуденному солнцу, пробивавшемуся сквозь тяжелые облака. Сквозь опущенные веки я видела только красное сияние, которое согревало и успокаивало. Не знаю, сколько прошло времени, но солнце скрылось за облаками, а Бен так и не появился. Я попробовала постучать в дверь еще несколько раз – без результата. Мне вспомнился рассказ близнецов про того австрийского психа, который держал в своем подвале пленников на протяжении двадцати лет, и никто даже не подозревал об этом.
Я решила обойти вокруг. Ведь я же детектив, а они так и делают. Дорогу мне преградил высокий забор. Осмотревшись вокруг, я заметила ящик с засохшими цветами и, подтащив его к забору, заглянула по ту сторону стены.
Двор зарос высокой травой и бурьяном. В сад выходило два окна, наглухо занавешенных выгоревшими шторами. Повсюду валялись черные мусорные мешки, к забору притулился какой-то позеленевший от дождей хлам. В целом двор скорее напоминал заброшенный дачный участок, чем английский сад. В сериале «Закон и порядок», который мы с Лорой часто смотрели по вечерам в приступе прокрастинации, утверждали, что мусор выдает любые секреты, которые пытается скрыть его хозяин. Не знаю, что конкретно я рассчитывала там найти, но, если Викерс действительно прятал у себя в доме женщину, это было бы очевидно по содержимому мешков. Ничего не случится, если я просто загляну, подумала я, уже перекидывая ногу через забор.
Приземлившись на другой стороне, я ударилась подвернутой щиколоткой и громко выругалась. На секунду мне показалось, что занавески шевельнулись, как будто в комнате на первом этаже был сквозняк. Приглядевшись, я поняла, что двигаются не занавески, а облепившие стекло изнутри отвратительные жирные мухи.
Первым, что пришло мне в голову, был кадр из «Психо», где мать Нормана Бейтса покачивается в кресле спиной к зрителю. Вторым – что нужно вызвать копов, но сначала убраться с этого двора куда-нибудь в безопасное место. Я попыталась перелезть обратно через забор, но больная щиколотка сильно ограничивала маневренность. Забор был гладким, без единого выступа, а мусорные пакеты – слишком скользкими от недавнего дождя.
