– Ты все время о чем-то думаешь, – сказала Дана, с укором качая головой.
– Ты собиралась принять ванну. Не буду тебе мешать.
Если Истомин что-то задумал, то вряд ли его план уже действует. Он еще только наложил стрелу на лук, если и натянул тетиву, то не до конца. У Матвея еще было время, и он собирался использовать его с максимальной эффективностью.
Самойлов оставил Дану, вышел на балкон, откуда открывался вид на холл под стеклянной крышей, глянул наверх. Вряд ли купол заполнен обычным стеклом, это наверняка прочное покрытие, и все-таки нужно будет разобраться, что там и как. Вдруг на второй этаж можно попасть и через крышу?
Матвей глянул вниз. В холле никого не было. Он отошел назад, поставил себя на место убегающего киллера, перемахнул через перила и с высоты второго этажа плавно опустился на пол первого.
– Ой!
Самойлов обернулся и увидел миловидную девушку с ясными глазами и светлой улыбкой. Пушистые брови, длинные ресницы, веселый курносый носик, полные губки, ямочки на нежных розовых щечках. Волосы тяжелые, густые, но короткие, даже до плеч не достают. Полновесная грудь под форменным платьем с белым передником, тонкая талия, крепкие, раскидистые бедра. Не худенькая, но и не толстая, кровь с молоком, одним словом.
Судя по улыбке, душа у нее простая и мягкая, может, еще и уютная. Она вроде бы испугалась, приложила пальцы ко рту, но больше для виду.
– Ищу способ, как путь сократить. – Матвей ничуть не испачкался, спрыгивая со второго этажа, но все-таки отряхнулся.
Видно, у него где-то на подсознательном уровне возникла потребность очиститься перед этим уже не юным, но милым созданием.
– А зачем? – Девушка пыталась изображать испуг, но кокетство разжигало ее взгляд.
Он мог бы дать объяснение в деловой форме, но решил обернуть его в шутку.
– Вдруг от рогатого супруга убегать придется? У тебя есть муж?
– Нет! – Девушка прыснула в кулак.
– Я Матвей.
– У меня жених есть.
– Привет жениху! – Он повернулся к ней спиной и шагнул к выходу.
– Меня Лариса зовут! – донеслось вслед.
Матвей не остановился, не обернулся, но кивнул. Плохо, что у Ларисы жених есть, а то бы он приударил за ней. Впрочем, жених – не та стенка, которую нельзя обойти.
Участок выходил к реке. Прежде чем спуститься к воде, Матвей осмотрел дальнюю от нее линию забора. Здесь его ничего не смущало. Этой стороной участок примыкал к соседнему, на котором стоял особняк кремового цвета под ярко-коричневой крышей из натуральной черепицы. Дом жилой и, судя по камерам на деревьях по ту сторону забора, охраняемый.
Видимо, хозяин соседнего особняка не исключал опасности с этой стороны. Начальник охраны господина Власова отвечал ему тем же. Видеокамеры стояли на соснах, на стенах купального павильона, который почти вплотную примыкал к дому, и под крышей тоже.
Фасадная часть забора выходила на улицу поселка, противоположная – на другой соседний участок, который также прилегал к реке. Киллеры и прочие налетчики могли подобраться к дому и с этих сторон, но на их месте Матвей вышел бы на цель с реки. Забор здесь высокий, крепкий. Камеры на столбах плотно просматривают подступы к участку. Под наблюдением и пристань с кованой оградкой по периметру, и пластиковый гараж для моторной яхты.
Вроде бы все в порядке, но зависит от людей. Охранники могли тупо прозевать опасность.
За гаражами, как раз у забора, который выходил к реке, находились вольеры со сторожевыми собаками. Их спускали на ночь. В случае опасности они могли поднять тревогу.
А если налетчики нагрянут днем, когда парни из охраны бьют баклуши? Да и сколько их, этих ребят?! Видно, господин Власов жил в спокойной обстановке, если охрана у него не ахти. Если так, то, в принципе, он почти все правильно делал.
Банкир не учел одной детали. Он считал, что опасность может грозить ему извне, а беда пришла изнутри. Из дома. Может, это Евстафьев подсыпал ему в пищу, ну, например, курарин, который сначала останавливает сердце, а потом без остатка исчезает в мертвом организме?
Не исключено, конечно, что и не было ничего такого. Может быть, господин Власьев умер своей смертью? Истомин вовсе не виноват в его гибели? Начальник службы безопасности знал, как и почему пропала Дана? Тот же Алик расписался перед ним в собственном бессилии и уже уволен за головотяпство? Если Истомин решит проблему с Котофеем и оградит Дану от багульевских бандитов, то Матвею и переживать будет не о чем.
Самойлов осмотрел двор, потом еще раз обошел дом. Главный вход открыт, это плохо. Дверь на кухню со стороны двора тоже не заперта.
Был еще третий вход – в купальный павильон, под крышей которого находился бассейн. Матвей поморщился, когда дверная ручка с легкостью поддалась его усилиям. Заходи и бери все, что только хочешь.
А взять у бассейна можно было красивую женщину, которая выходила из воды.
Она купалась, но не ныряла, поэтому ее темно-русые волосы не намокли. Совершенно роскошные, с ровным здоровым блеском. Красивые глаза, утонченные черты лица, точеный носик, сочные губы без всякого силикона.
Женщина была в закрытом купальнике, но и в нем выглядела очень сексуально. Потрясающая фигура, нежная кожа, слегка тронутая загаром.
На Матвея она глянула с интересом, но без малейшего кокетства. Улыбка даже не задела ее губы. Взгляд красивых изумрудных глаз спокойный, мягкий, даже теплый, но очень отстраненный, далекий. Матвей для нее, конечно, существовал, да только вот в другой системе координат.
– Я вам не помешал? – в смущении спросил он.
– Нет, – негромко сказала она.
Павильон большой, гулкий, акустика хорошая, поэтому они могли говорить спокойно, находясь по разные стороны бассейна. Но Матвею нужно было пройти в дом. Поэтому он шел на сближение. Женщину это ничуть не пугало.
– Меня зовут Матвей Самойлов. Вы уж простите, я тут человек новый…
Она кивнула, едва изогнув губы в улыбке, и представилась:
– Наталья Власова.
– Ага… – Матвей едва не шлепнул себя по лбу.
Да, он знал, что у покойного банкира была жена. Как говорила Дана, молодая и красивая.
– А вы не догадались? – Женщина улыбнулась чуточку шире.
Наталье пришлось по вкусу его замешательство, в котором отражался ее высокий статус. Вдова миллионера, хозяйка богатого дома.
– Я не думал, что вы настолько хороши собой. – Матвей не принимал на грудь, но мысль, пришедшая ему на ум, тут же оказалась на языке.
– Насколько? – с мягким подстрекательством спросила Власова и улыбнулась.
Она встала под серебристый купол, и ее с мягким шумом обволокли струи теплого воздуха. Волосы тяжелой волной колыхнулись под искусственным ветром.
