– А зачем ты плел?
– Плел… Я с вас всегда удивлялся, жили как кошка с собакой, терпеть друг друга не могли. А друг друга не предавали… Ну, с Катькой он закрутить пытался, но так натура у него кобелиная… Ты мог без штанов его оставить, а не оставил… И он сдавать тебя не стал. Лариса без дозы его оставила, все равно не сдал…
– Вы что, на иглу его подсадили?
– Ну, подсадить его нетрудно, он сам подсаживаться рад, – с чувством горечи усмехнулся Фим.
– Ну, вы и уроды!
– Вы и сами хороши.
– Я тебя сейчас пристрелю, падлу!
– А как ты узнаешь, где Марат?
– Сначала скажешь, потом пристрелю.
– Не скажу. Пока мы с тобой не договоримся.
– О чем можно договариваться с животным?
– Ты отпускаешь меня и Ларису. Это во-первых. Во-вторых, ты перечисляешь на мой счет три миллиона долларов.
– А репа не треснет?
– С Марата потом возьмешь. Это за его шкуру деньги. Мы уезжаем за границу, получаем деньги и, если все будет в порядке, говорим, где Марат.
– А если нет?
– Тогда меня закрывают по обвинению в покушении на твою жизнь. А вместе со мной садитесь вы – ты и Марат. Помнишь, как мы мочили Терема? Я возьму вину на себя. И Марата сдам. И тебя. Ты не убивал, но ты соучастник, а это статья… И на Катю покажу. Если менты найдут к ней подход, она расскажет, как ты людей Терема мочил. А может, и Марат расскажет, чтобы менты Катю не трогали. У него к ней теплые чувства, я знаю…
– Ну ты и мразь!
– Я знаю, – кивнул Фим.
Он каялся в своих грехах, но нести наказание за них не собирался. Он сейчас хотел только одного: исчезнуть из кошмара, который создал своими же руками.
И что должен был сделать в этой ситуации Ярослав?
– Ты не должен жить.
Он снова наставил ствол револьвера на Фима и взвел курок…
Глава 20
Наркотическая ломка – тетка злая, дикая, на костях скачет – ломает их, выкручивает. Когти у нее острые, по нервам царапает больно. А Лариса все не приходит. И крышка люка не открывается. Потолок не очень высокий, с прыжка Марат мог дотянуться пальцами до нее, но толку от этого ноль. Крепкая она, эта крышка, тяжелая, сам дьявол прижимал ее своим копытом, и он каждый раз дико хохотал, когда Марат прыгал.
Этот же бес хохотал, когда он с разгона врезался в дверь, тщетно пытаясь ее открыть. А еще он пытался сбить доски с окна. Бесполезно.
Марат упал на грязный пол, сознание померкло, но все-таки он услышал, как открылась крышка люка, вскочил из последних сил, вскинул голову вверх и увидел Ярого. Он смотрел на него и хмурил брови.
– Марат?! – В его голосе сквозило сомнение, похоже, он не узнавал его.
– Где Лариса? – прохрипел Марат.
Ему было все равно, заодно Ярый с Ларисой или нет, сейчас он мог думать только о дозе. А у Ларисы всегда было чем закинуться.
Ярый исчез, но тут же послышался хруст, с которым отрывались доски, а, чуть погодя открылась дверь. В комнату вошли парни в белых рубашках, Марат бросился на одного, но тут же оказался на полу лицом вниз.
– Он реально под ломкой, – сказал парень.
– Ну, давай зарядку… Потерпи, мужик, сейчас все будет путем…
Марат увидел шприц и расслабился. Ему могли вколоть равно как наркоту, так и какой-нибудь яд, он это понимал, но руку из-под иглы не вынимал. Лучше в рулетку сыграть, чем загибаться в муках без дозы.
Одну иглу ему ввели в вену, а другую в заднюю мышцу. Незаметно корчи отпустили его. И еще ему очень захотелось спать…
Сонное «море» схлынуло, дно обнажилось, и Марат увидел перед глазами белый потолок. Тело ощущало шелк свежих простыней. А взгляд зацепился за шкаф с зеркалами в знакомой спальне. Он был в своей спальне, в собственной постели. Волосы вымытые, тело чистое, и никакой ломки… Может, и не было никакой заколоченной комнаты с проломом в потолке? Тогда почему вены исколоты? Может, после клуба укололся и только сейчас проснулся? Или же много раз кололся, прежде чем очутиться здесь?..
Он услышал легкие шаги в комнате, которая примыкала к спальне. Катя!
Но в комнату вошла симпатичная девушка в голубом халате. Медицинский халат, обычный – без коротких срезов и глубоких декольте, и тапочки на ней самые обыкновенные, без каблуков.
– Здравствуйте, меня зовут Инга, – бойко представилась она, в смущении глядя на него.
– И что ты здесь делаешь, Инга?
– Слежу за вашим состоянием.
– И как оно, мое состояние?
– Крайняя степень физического истощения, наркотическая зависимость.
– Зависимость, – кивнул Марат.
Ему действительно нужна была доза. И все из-за Ларисы. Где она, эта, сука?!
– Я не думаю, что вам нужен морфий, – не очень уверенно сказала Инга. – Возможно, облегчить состояние поможет метадон.
– А Игнатьев где? – угрюмо спросил он.
– Ярослав Алексеевич подъедет.
– Он же в больнице должен быть.
Инга пожала плечами. В подробности ее не посвящали.
– А ты, значит, заботишься обо мне?
– Да.
– И как же ты меня в форму приводить собираешься?
Состояние у него, мягко говоря, не айс, но глоток секса вернет его к жизни.
– Уколы, капельницы, – кокетливо смутилась девушка.
– А еще что?
– Меня предупреждали…
– О чем?
– Что вы большой бабник, предупреждали.
– Кто?
– Ярослав Алексеевич.
Инга сделала укол, ему стало легче, и она подала ему обед. Только он кончил есть, как появился Ярый. Важный, строгий, брови сурово сдвинуты.
– Ну, здорово! – Он крепко пожал Марату руку, но брататься с ним не стал.
– И тебе здоровья, брат! Как там у тебя?
– Терпимо.
– Это не я.
– Знаю.
– Фим это с Ларчиком тебя сделали… Я же говорил, надо было Фима в долю взять.
– Но не взяли.
– А я как чувствовал… И с Ларкой по новой закрутил… И с Катюхой попробовал… Ты это, извини меня.
– Не начинай, – поморщился Ярый.
Марат кивнул. Действительно, слишком много извиняться придется. И с Катей в итоге некрасиво вышло, и Ярого он подставил, когда с Радькова снимал…
– А Катюха у тебя молодец, не сломалась тогда… Если бы ты с Ксюхой не закрутил…
– Катя со мной. И всегда будет со мной, – жестко бросил Ярослав. Марат поднял руки на высоту плеч – он уже давно смирился с этой потерей, а Ярый добавил:
